Золоту – жизнь, человеку – смерть
Шрифт:
– И я тоже тысячу.
Стоявшая в стороне царская свита, услышав заклад царицы, зашепталась меж собой.
– Зачем нам? Лучше и быстрее «Вихря» лошади нет, вон он идет впереди, и Ласточка не отстает.
– А как зовут лошадь сотника?
Детский голос ответил – Тайфун.
– Хорошая броская кличка. Я за Тайфуна.
Тайфун вышел далеко вперед. Ударил колокольчик три раза. Победители выехали на середину ипподрома, потом сделали почетный круг и подъехали к царице. Всадникам, занявшим первые три места, вручали подарки и денежные награды. Царевна Мария повесила сотнику дубовый венок и поцеловала. Вокруг аплодировали, были слышны выкрики «Браво», «Так держать!», «Качать победителя!».
Подбежали к тройке грумы, подняли вверх и начали подбрасывать. Царевна захлопала в ладоши, колокол зазвонил, наступила тишина. Посередине ипподрома была сцена, на ней начали выступать девушки-акробатки. Девушек сменили мальчики, потом обе группы соединились. Великан Банжо держал на себе двух таких же рослых, как он сам, мужчин на помосте, на трамплине прыгал акробат, со второго конца бревна взлетала акробатка и становилась на плечи атлету, вторая – на нее, и так далее, пока не получалась пирамида в пять ярусов.
Банжо держал на своих плечах девять человек, из них двух мужчин и семь девушек.. Потом взял длинный шест, на него ухватилась по пять человек с каждой стороны и он начал их раскачивать по кругу. Перед глазами зрителей эта десятка людей летала в воздухе, держась за перекладину.
Николай подошел к Василию.
– Сейчас твое выступление, пошли готовиться.
Лошади за час остыли, мирно стояли около пустой кормушки.
– Потерпи немного, мой милый. Еще один наш номер и пойдешь на луг. Потом дам тебе сахарку.
Все ждали. Обычно такие выступления были групповыми, всадники боролись за первенство, а здесь выступает один.
Сотник объехал почетный круг, стоя на седле, потом делал один-два прыжка и становился на седло. Как змея пролазил под брюхом лошади.
Вынув две сабли, он их подбрасывал вверх, крутил на пальцах, рубал наскаку своих врагов и все повторял заново.
На землю положили двенадцать монет, на полном скаку он их поднял. Трижды его «убивали», он падал из седла и снова оживал, догонял лошадь, стрелял в своих невидимых врагов.
Вечером их обоих пригласили во дворец. Царевны все время приглашали их на танец. После дамского вальса царевна Ольга подвела сотника к своим подругам. Познакомила и с группой мальчиков, все они желали научиться ездить на лошади, как он.
– Завтра с утра встречаемся у конюшни, потом на ипподром, там состоятся наши первые занятия.
Через месяц из двенадцати девушек и мальчиков осталось только пятеро. Оставляли занятия по скачкам по разным причинам.
Царевна Мария много чему научилась, но была скромна. Легко стояла на лошади, а падать с лошади боялась. Зато сестра змейкой извивалась под брюхом лошади, могла выпасть из седла и так же снова легко вспрыгнуть.
Возвращался из ставки главнокомандующего дядя Леонид. Его долго держала у себя царевна, потом попросила к себе обоих князей Николая и Михаила, велела им обождать Великого князя Дмитрия Павловича.
Через час вышел майор Фуголь, а царевна еще долго беседовала с приглашенными гостями. Сделали перерыв, царица попросила принести что-нибудь перекусить, а мужикам и выпить.
Учеба сотнику давалась легко, по требованию Великого князя Николая Николаевича, здесь за ним закрепили учителя для прохождения школьных наук.
Часто вечерами бродя по домам вблизи царского двора, учитель рассказывал ему о своем детстве, о тяжелой жизни в селе. Ни одной свободной минуты не оставлял ему учитель. В последние дни старался вести беседу на французском языке. Чтоб не забывал грамматику и математику, на рыбалке учил решать алгебраические задачи на песке, на французском языке. Прибегали царевны Мария и Анна, смеялись над учебой, но только стоило учителю отойти в сторону, они брали его под руки и вели с ним разговор по-французски. Сначала он отнекивался, не могу, не знаю, но Аннушка-насмешница и хохотунья – прыгала ему на спину, срывала веточку и подгоняла его по-французски.
До приезда дяди он мог уже свободно говорить и писать. Дни за днями пролетали незаметно. В последнее время о доме вспоминал как о чем-то далеком, но сильно начинало стучать сердце, когда вспоминал детей.
Однажды царевне Анне сказал, что он в скором времени поедет домой. Хотел спросить когда, но она захохотала, отбежала от него, потом крикнула:
– Если догонишь, скажу.
И он побежал за ней, она зацепилась за корень дерева и упала. Подбежав к ней, он поднял ее, поцеловал содранное колено, как поцеловал бы своим детям и проговорил:
– Не огорчайтесь, царевна Аннушка, до свадьбы заживет.
Царевна вскочила, поцеловала его в губы и убежала, потом повернулась назад и крикнула: «Меня никто не любит, а ты занят, женат. Прощай, милый! Уезжай! Я для тебя царевна».
Василий присел на пенек и ощутил на спине холодок. Потрогал спину, на ней мокрая рубашка. Подошел Николай, подал ему сухую рубашку.
– Такое бывало и у меня, только не с царевной. Будь осторожен, а то попадешь в опалу, еще за тебя и дяде попадет, он тебя уже ищет.
Навстречу по дороге к ним шел дядя, а по обе стороны его шли обе царевны. У Аннушки было перевязанное колено, она чуть хромала на левую ногу.
Царевна Мария махала платочком и кричала, что не отдаст ему дядю, пока не станцует гопак.
– Дорогая царевна, нет музыки.
– Я сыграю с Аней губами, ты только станцуй.
– Рад за тебя, дорогой племянник, что верой и правдой служишь отечеству. Много хорошего слышал о тебе. Рассказывай, что нового дома.
– Дорогой дядя, я давно из дома, так что начинаю забывать его. Меня греет только одна мысль, что дома меня ждут сыновья. В последнее время даже снов не вижу. Выезжал из дома – был мир и спокойствие. А сейчас война и, кажется, ей нет конца. Я живу в каком-то загадочном мире. В одном царит божеская благодать, а в другом – зло, насилие и разврат. Куда вынесет меня это течение, я не знаю.