Золотые времена
Шрифт:
– Прекрати! Сию же секунду! – взвизгнули аборигены, с тоской и ужасом озираясь по сторонам: не наблюдает ли кто случаем со стороны, как они выслушивают столь крамольные излияния.
– Нет! Возмущенье рвет меня на части! Не могу молчать! – входя в раж, прогремел Матрай Докука. – И это еще не всё! Это только начало!.. Позор ворам и отщепенцам! Теперь я вам скажу такую правду!..
Приписка на полях:
И в этих словах – весь капитан. Правдолюбец несусветный. Когда разбиралось дело о неуплате алиментов семерым покинутым детишкам, капитан воскликнул: «Может, еще и дюжину велите обожать?!» И ведь был прав! Расследование показало, что их и впрямь не семь, а все двенадцать. Тогда-то капитан и стал первопроходцем. (См. комментарий.)
Тут аборигены перетрусили совсем.
– Да замолчи же ты! – взмолились они хором. – Перестань! Нет больше сил такое слушать!..
– Ага! – торжествующе вскричал капитан. – Боитесь?! Правильно! Вот так и надо! В пекло вас, в подвалы, за решетку! – И, уже вполне обыденно-нахальным тоном, добавил: – Впрочем, если хотите, чтоб я замолчал, отдавайте по-хорошему. Всё отдавайте! Или я сейчас возьму мегафон… И тогда…
– Не надо, – дрожащими голосами ответили аборигены. – Забирай свои шмотки. Улетай! Ничего нам твоего не нужно. Оставь только в покое.
– Значит, так. Все вопросы аннулируются, – деловито приступил Матрай Докука. – Наши переговоры заканчиваются. Вы – убираетесь восвояси.
– А вы? – с надеждой спросили аборигены.
Матрай Докука хитровато улыбнулся и незаметно загнул один палец.
– Там видно будет, – небрежно отозвался он. – Возможно, тоже улетим, а может, и задержимся еще немного. Вас это не должно касаться.
– А вы на нас не донесете?
Матрай Докука улыбнулся еще шире, хмыкнул и на всякий случай незаметно загнул второй палец.
– Я понимаю вас, приятели, – значительно кивнул он. – Вы сызмальства воспитаны системой и ее боитесь, как все подлинные патриоты. Но мы – не доносчики. Мы, да будет вам известно, знаменитые космопроходчики, как говорится – первооткрыватели. Да-да! Вот вас первооткрыли… Не хухры-мухры! Вы нам за это в ножки кланяться должны.
– Ни за что, – насупились аборигены.
– Мы и не настаиваем, – милостиво согласился капитан. – Не видим особой нужды… Мы любим справедливость. Чтобы все было шито-крыто. Без намеков-экивоков… Между прочим, вы эти вещи у нас выудили – сами же их в ящики и упакуете.
– Хорошо-хорошо, всё сделаем, – с готовностью засуетились аборигены.
Пункт шестнадцатый
– Ривалдуюшка, пойди смажь коленчатый вал – через час будем снова взлетать, – приказал капитан. – Нужно все-таки на город посмотреть. Возможно, там с Контактом что-то выгорит. По крайней мере я надеюсь…
– Ну, еще бы! – просиял поникший было Ривалдуй. – Я, кэп, тоже… Правда, боюсь, со смазкой могут быть… ну… скажем так, проблемы…
– Это почему? – насторожился капитан.
– Да вот… перед отлетом, на Лигере-Столбовом еще, я… как бы это объяснить… короче, кадку с маслом обменял на новенький бочонок с коньяком…
– Зачем?
– Ну, вышло так, – уклончиво ответил Ривалдуй. – Мне предложили, а я, видит бог, не устоял… Ты уж прости, кэп.
– Идиот! – взбешенный, прошипел Матрай Докука. – Коленвал теперь совсем заклинит! Понимаешь?!
Ривалдуй пожал плечами.
– Как-то ведь взлетали до сих пор, – заметил он.
– Вот – как-то! С божьей помощью… И ты не рассказал ни мне, ни Пупелю? Смолчал?! Эх!.. – Капитан с презрением махнул рукою. – Тоже мне, товарищ! Где бочонок?
– Да я приторочил его к стенке, около сортира, – ну, снаружи, чтоб не очень выделялся… А метеорит его пробил… Навылет. И, естественно…
– Врешь, Ривалдуй, – сощурился Матрай Докука. – То-то всю дорогу мне мерещился какой-то странный запах… Будто застоялым перегаром то ли от тебя, то ли от Пупеля несло… А это, стало быть, когда вы бегали в кабинку по нужде… Ох, Ривалдуй! Я человек, конечно, добрый, терпеливый…
– Ничего не знаю, кэп, – смятенно отозвался Пупель Еня. – Может, от меня когда и пахло ненароком, я не отрицаю, только ведь, изволишь видеть, у меня с рождения какой-то своенравный, просто удивительный желудок – сам не понимаю, что там происходит, но порою газы начинают так благоухать!..
– После сортира – коньяком?
– А что ты думаешь?! Природа человека – до сих пор великая загадка. А природа настоящего героя…
Но договорить он не успел.
Внезапно в стане врага случился заговор.
Аборигены разом прекратили упаковочные работы, сбились в кучку, зашушукались, и лица их исказили судороги затравленной мысли.
Потом туземцы как-то уж особенно жестоко рыкнули, сорвались с места и, обежав вокруг ракеты пару раз, взялись бесстыдно заводиться, собираясь с духом.
– Эй! – с беспокойством обернулся Пупель Еня. – Вам же приказали!
– И пока по-хорошему, – добавил Ривалдуй.
В ту же самую секунду аборигены вдруг совсем кошмарно, по дикарски, завопили, ухнули и дружно выхватили из-под своих лохмотьев громадные пугачи.
– Именем высшего планетного закона, – сумрачно хлюпнул носом один из них. – Ни с места. Вот.
– Чего-чего? – не понял капитан.
– Вы облили грязью наши власти и наш строй, всю нашу горячо любимую систему, – зверски улыбаясь, сообщил один из аборигенов. – Вы глумились над священным нашим флагом!.. Да, вы занимались подрывной, преступной деятельностью. Нет пощады клеветникам, врагам народа! Ваше имущество конфискуется. Все наши вопросы аннулируются. Бежать не пытайтесь – догоним и прибьем.