Золушка в белом

Ли Ю

Камила в ступоре читает: «Пан Камила Лазарьевна». В безумном смятении она выбежала из здания и застыла у памятника врачам Сталинграда. Этого не может быть. Вот теперь она точно сошла с ума. Ей это привиделось. Как желаемое может быть таким действительным? Камила вновь пробралась сквозь толпу в зал, пробила себе путь к спискам, и вот та же галлюцинация. Фамилия ее в списке поступивших. Нет, это не галлюцинация. Ошибки быть не может. Вот ее фамилия, ее имя, ее отчество. А вдруг это однофамилица? Нет, такого не может быть. Она точно будет тут учиться. Камила выбежала за дверь и разревелась. Это, верно, сон. Она сквозь слезы посмотрела на свои ноги. Это ее загорелые и покусанные комарами лодыжки. На ней пыльные босоножки, а вот и ее большой палец на левой ноге, а на нем нет ногтя; она лишилась его ради репетитора по генетике. Жизнь пронеслась перед ее глазами, как перед смертью. Неужели она

будет тут учиться? Она не дала взятку, у нее не было целевого направления. В нее даже ни один учитель не верил, и у нее был такой низкий балл. Сдерживая рыдания, она в очередной раз пробралась в зал и подошла к спискам. Толпа у стенда стала редеть, поэтому никто ей на этот раз не преградил путь. Камила снова увидела свою фамилию, имя, отчество.

– Извините, – робко обратилась она к стоящей рядом девушке, – а вы не могли бы прочитать вот эту строчку?

Девушка заглянула в список и возбуженным голосом ответила:

– Тоже не верится? Да, тут так и написано. Не сходи с ума. Поздравляю!

– Спасибо, – ответила Камила и поспешила удалиться.

Как только она вышла, она позвонила домой.

– Камила! – раздался взволнованный голос Марго. – Как дела?

Камила ничего не ответила. Она только теперь смогла дать волю своим чувствам. Перестав сдерживаться Камила разрыдалась в трубку.

– Эх… – разочарованно прозвучал голос Марго. – Не плачь так сильно. Жизнь не закончилась на этом. В следующем году ты обязательно поступишь.

– Нет… – заикаясь, начала Камила. – Нет…

– Все хорошо. Не убивайся так.

– Нет… Я… Я поступила… – и новый поток рыдания заглушил радостные восклицания Марго.

– Напугала меня, коза! – вскричала Марго. – Чего ревешь так?! Молодец! Давай скорее домой!

– Хорошо, – заикаясь от слез, ответила Камила и положила трубку.

Она еще немного поревела, а когда успокоилась и утерла слезы, вдруг увидела перед собой знакомые лица. В пяти метрах от нее стояла Патимат и плакала, как обделенный ребенок. Рядом находился ее отец и неуклюже находил утешительные слова. Они были так близко, что Камила услышала их разговор и поняла, что Патимат не прошла конкурс.

Камила с сожалением посмотрела на бедную девушку и тут же успокоила себя мыслью, что все эти разговоры о коррупции – всего лишь раздутые сплетни, которые распускают те, кто не смог поступить. Она и раньше так думала. Значит, не все так продажно в этом мире.

Невозможно описать то, как встретили Камилу ее домашние. Марго обняла ее, и они вместе немного поплакали. Аннель встретила ее с большим самодельным плакатом, на котором написала цветными фломастерами, что ее сестра самая умная. Камила почти до земли поклонилась Алексею, но отчим скромно ответил, что это по большей части ее заслуга. Андрей позвонил из Москвы и поздравил ее, сказав, чтобы она была аккуратна в городе и училась хорошо.

Новость эта быстро пронеслась по деревне, вызвав множество недоумений со стороны бывших одноклассников и учителей. Некоторые, впрочем, были очень за нее рады. К таким можно было отнести школьного психолога Татьяну Алексеевну и милую хрупкую женщину, которая работала в библиотеке и часто виделась с Камилой.

Глава

7

В конце августа Камила переехала в город. Жилье они нашли почти сразу же. Это было муниципальное общежитие, куда она поселилась с одной калмычкой. Если разделить плату на двоих, то выходило не так много. Первый платеж Марго внесла из личных сбережений, и вопрос жилья казался решенным.

Новую знакомую по комнате звали Баян. Камила была едва знакома с ней. Баян училась с ней в параллельной группе. Это была невысокого роста девушка одного возраста с ней. Несмотря на то что внешне Баян выглядела хрупкой, это была очень темпераментная девушка. Так и чувствовалась в ней горячая калмыцкая кровь. Почти весь день Баян сидела, уткнувшись в смартфон, с наушниками в ушах. У Баян была страсть к пению, и она была уверена, что и голос у нее для этого подходящий. Поначалу они жили дружно. Камила готовила еду на двоих, и Баян в скором времени привыкла к этому. Первый конфликт возник из-за того, что Камила осторожно попросила Баян не петь, потому что она хочет немного позаниматься. На это замечание Баян отреагировала очень остро. Она надулась и больше не разговаривала с Камилой, игнорируя все ее вопросы.

Однажды Баян пришла домой и спросила, что есть покушать, и Камила ответила, что там лежат макароны. Баян перерыла весь холодильник, после чего Камила ответила, что макароны лежат в мешке под столом и она может себе их сама приготовить. Баян ничего не ответила. Она демонстративно включила телевизор,

достала майонез с хлебом, сделала себе чай и пообедала. Камила делала уроки и была возмущена тем, что Баян включила телевизор, да еще на такую громкость. На следующее утро Камила встала рано и так же включила телевизор, правда, не на всю громкость. Так и началась между ними тихая, но очень холодная война. Камила не знала, как себя вести и что делать. Каждый день Баян по три часа болтала по телефону и при этом постоянно материлась, что очень резало слух Камиле. Но уйти было некуда, и она делала вид, что ей все равно. Через месяц у Баян также появился друг, который стал частым гостем в общежитии. Происходили эти свидания в основном в отсутствие Камилы. В один из дней Камила сделала замечание Баян, чтобы та говорила по телефону чуть потише. На что Баян отреагировала очень бурно, сказав, что сама знает, как ей жить и что делать, и пусть лучше Камила, зануда, за собой следит. Вот это и стало последней каплей для Камилы. Случилось это почти в конце ноября. Все это время Камила старалась учиться очень прилежно. Впереди ее ждала первая сессия, которую она надеялась закончить хорошо, чтобы получать стипендию. Поэтому ей было не до скандалов. Она молчала и ждала, что само как-то уляжется, но во время последней ссоры с Баян у нее созрел план. Больше она не будет это терпеть, и раз не получилось по-нормальному договориться, то она поступит иначе. Камила решила: бесполезно что-либо говорить, но и платить Баян той же монетой ей не хотелось. Она пошла другим путем: по утрам Камила больше не включала телевизор, не делала никаких замечаний, не просила помыть за собой посуду. Она лишь выжидала время. Спустя несколько недель Камиле удалось найти по объявлению жилье. Где-то в отдаленном Тракторозаводском районе старенькая бабушка сдавала комнату для одного человека. С ней и договорилась Камила. Она каждый день после университета, пока Баян не было дома, перевозила в своем рюкзаке учебники и вещи. А так как вещей у Камилы было немного, то через две недели ей осталось перевезти лишь матрас и посуду. Баян ни о чем не подозревала. Все так же шумела и пела, материлась по телефону дни напролет, приводила парня в их комнату и жила вполне довольная положением вещей. Камила выждала еще две недели. Она знала, что в конце декабря они должны будут внести плату за жилье за следующий месяц. Также в конце декабря начинаются зимние каникулы, и Баян уже готовилась к отъезду в Калмыкию. А после каникул начиналась первая сессия.

Камила хорошо спланировала, как отомстить своей обидчице, которая по-хорошему не понимает. Прямо накануне отъезда Баян Камила сообщила ей, что платить она за комнату не будет, так как завтра же переезжает в новую квартиру. Она знала, что Баян не согласится внести плату одна, так как получалась очень большая сумма. Поэтому она ожидала взрывной реакции со стороны соседки. И не ошиблась. Баян вскочила, раскричалась на все муниципальное общежитие, обматерила ее с ног до головы, назвав Камилу последней тварью. Потом Баян сообщила об этой новости маме. Крики не умолкали еще минут тридцать. Баян метала посуду и пыталась как можно сильнее уколоть Камилу словами. Та же сидела с невозмутимым видом, будто и не слышит ничего. А когда позвонила Марго, то Камила нарочно громко сказала, что все у нее хорошо, что все идет по плану, а эта глупышка Баян кричит и мечет. Баян, услышав это, тут же взяла себя в руки, и брань умолкла.

Мама Баян была разгневана не меньше дочери. Она тут же позвонила Марго и нажаловалась на Камилу.

– Ваша дочь подставила нас! – кричала она в трубку. – Сейчас где мы возьмем такую сумму, чтобы заплатить за жилье полностью, и где сейчас, перед Новым годом, мы найдем новую квартиру?! Как вот нам быть?

Марго тут же встала на защиту дочери. Камила уже обо всем успела ее предупредить, так что Марго была к этому готова.

– А что тут удивляться? – спокойно ответила Марго. – Камила просила Баян по-хорошему вести себя нормально. Вместо этого ваша дочь обматерила ее с ног до головы, и что Камила должна была делать? Она у меня такая, я знаю. Все может долго терпеть, но если довести ее, то она вот так и поступает.

– Моя дочь не матерится! Не выдумывайте! Зато ваша Камила одевается вульгарно.

– Она не одевается вульгарно, – строго ответила Марго. – Я сама ей шью такую одежду. А вот ваша дочь встречается с парнем, и когда Камила на выходных приезжает домой, то Баян приводит его в комнату и они спят вместе.

– Вы врете! – яростно вскричала мама Баян. – Такого не может быть!

Она повесила трубку и тут же связалась с Баян, которая в это время стояла над Камилой и сыпала проклятия на ее голову. Камила же преспокойно сворачивала чистые плотенца в рулон и делала вид, что ничего не слышит.