Зомбячье Чтиво
Шрифт:
Остальная часть Красной команды не успела ему помочь.
У них были свои проблемы.
Это было столпотворение.
Беккер вырвался из цепких рук двух череполиких убийц – их пальцы ускользнули вместе с ним – и вытащил массивный "Магнум" 44-го калибра. Еще один труп ковылял в его сторону, раскинув руки, как крюки, и Беккер начал отчаянно нажимать на курок. Слизни прогрызли огромные зияющие дыры в трупе, издавая звук, похожий на удары молотком по сухим щепкам, когда они пробивались сквозь плоть. Несмотря на то, что большая часть истощенной анатомии трупа была развеяна по полкам, он полз
Хaкли вырвался из рук нескольких трупов-убийц и увидел, как по его ботинкам прокатился окровавленный шар отвалившейся головы. Затем он встал и хотел убежать, но их было слишком много. Темная и неуклюжая фигура большого трупа с изуродованным насекомыми лицом отбрасывала других в сторону, чтобы добраться до него. Хaкли выстрелил из карабина в чудовище, затем ударил его прикладом по голове... плоть отвалилась с нее, как листы пробкового дерева. Похоже, здесь побывали термиты. Его морщинистое лицо расплылось в сардонической ухмылке, ненавидя, ненавидя все вокруг. Один глаз был всего лишь почерневшей, гноящейся глазницей, а в другом был молочно-белый опал, который блестел и истекал слезами из червей. Голые пальцы потянулись к Хaкли, и это мохнатое серо-зеленое лицо подплыло к нему для поцелуя.
Хaкли взвизгнул и опустил приклад карабина по мощной дуге. Он ударил по этому качающемуся черепу со звуком треска влажного гниющего дерева. Сморщенный лоб раскололся, череп рухнул, а внутри оказалось гнездо кормящихся личинок.
Хaкли, безумно кудахтавший, снова и снова опускал карабин. И это кладбищенское лицо рассыпалось, как заплесневелый карточный домик, и тело, спотыкаясь, проскользнуло мимо него и, окоченев, рухнуло вперед.
Хaкли боролся с двумя или тремя другими, он мог слышать, как кто-то издает невменяемый влажный визг, но так и не понял, что это был он сам. Он упал на колени, пуская слюни и обмочившись, а потом увидел своего палача.
Женщина – или что-то, что когда-то было ею, - скользила вперед, оставляя за собой слизистую дорожку. У нее не было ног, ничего ниже талии, только несколько изъеденных молью лохмотьев, которые когда-то могли быть плотью и связками. Она двигалась, как слизняк, ухмыляясь тлеющим лоскутом лица. Пустые щели ее глаз нашли Хaкли, и серый рот улыбнулся, а обрубки зубов заскрежетали и зачавкали.
Но Хaкли был выше этого.
Он держался, покачиваясь, из его горла вырывался диссонансный смех, когда женщина ползла на него, с ее лица, изрытого червями, сочилась слизь и падала внутрь, как гниющий фонарь Джека.
А потом его завернуло в одеяло гниения, и зазубренные зубы вспороли ему живот и начали кусать то, что они там нашли.
Уэстон зажался в угол за полками.
Комната горела. Может быть, от шальной пули или брошенной зажигательной гранаты. Это не имело значения. Пламя лизало полки, отбрасывая зыбкое, сюрреалистическое освещение.
Это был огонь смерти.
Кольцо зомби сжималось все ближе, их изношенные шкуры были пробиты дымящимися пулевыми отверстиями. Ненасытные и опустошенные, они двинулись вперед с вытянутыми
Мертвое море разошлось, и вперед выступил Пол Генри Дейд, его лицо свисало трепещущими лохмотьями, с губ струями текли струйки черной крови.
Уэстон позволил этому монстру приблизиться, затем вытащил свой нож и воткнул его в живот Дейду, разрезав его до горла. Из раны потекла вязкая сукровица, как гной из гнойного нарыва. Она плескалась над Уэстоном, и он видел, как она кишела червями.
Затем холодные руки Дейда сомкнулись на его плечах, и он зловеще ухмыльнулся. Уэстон вскрикнул, когда почувствовал, как его кости сломались, а его разум высвободился в хнычущей тираде.
Дейд пытался ему что-то сказать, но все, что вышло – это булькающий, хриплый звук, а его дыхание было кислым, сладким и тошнотворным.
Дейд разорвал Уэстона вдоль, как сосиску, и съел горячую соленую добычу внутри. Он жевал и рвал, рвал и сосал. Затем, гораздо позже, весь окрашенный кровью, отошел в сторону и высоко поднял окровавленную голову Уэстона. Внутренности оперативника украшали полки, как новогодняя гирлянда. Он был разделен, разбросан и изуродован, его кости были сломаны, высосаны и аккуратно сложены на полу.
И стало тихо, если не считать потрескивания огня и звука ломающихся костей и рвущихся кишок. Пол превратился в кровавую вонючую похлебку из плоти и мяса. Часть его была неподвижна, но большая часть двигалась, пульсировала и жаждала, не в силах умереть в прямом смысле.
* * *
Райс из отряда Зеленых не умер.
Конечно, нет.
Он был в укусах и в царапинах, в синяках и крови, но, конечно же, не мертв. Проблема была в том, что он облажался и знал это. Его шлем исчез, штурмовой дробовик потерялся. Он использовал каждый шанс, чтобы спастись от мертвых рук, и швырнул "Ремингтон", когда руки были заменены зомби, наводнившими коридор.
С тех пор он прятался.
Он не знал, жив ли кто-нибудь еще.
Ему было все равно. Все, о чем он заботился, это спасение. Он прятался в чулане с 9-миллиметровым пистолетом "Кольт", сжатым в кулаках, пытаясь вспомнить лидера ССЗ, Уэстона, просматривающего карту комплекса, которая была прикреплена к стене. Проблема заключалась в том, что карта была винтажной, времен Второй мировой войны, и с тех пор помещение много раз переделывали. Лестницы исчезли. Подъезды опечатаны. Стены сбиты. Так что да, Райс пытался найти выход, но не очень-то получалось.
Он уже некоторое время не слышал выстрелов, может быть, минут десять или пятнадцать. Он чувствовал запах смерти на территории комплекса... как если бы он уткнулся лицом в убитого на дороге, наполнил ноздри этим противным зеленым запахом и проглотил бы его вонючими реками. Он также чувствовал запах пороха и что-то вроде древесного дыма, что говорило ему о том, что комплекс горит.
Но кто его поджег?
Зомби? ФБР? Время от времени над крышей жужжали вертолеты, а из громкоговорителей доносились приглушенные призывы к людям Дейда сдаться.