Зона магов
Шрифт:
– Но ведь не прикончил, - возразил Исайя.
– И потом - разве на его месте ты не вел бы себя точно так же?
– Когда мы встретились с ними, то не сделали им ничего плохого, - возмутился Твердислав, - но тотчас оказались с ошейниками. Это справедливо?
– Ты осудишь волка за то, что он хочет есть?
– ответил вопросом Исайя.
– Нельзя винить волчонка за то, что он подражает остальной стае.
– Правильно, ведуньи гнезда мы всегда выжигали огнем, - проворчал Твердислав, - неважно, кто там был, взрослые или детеныши. Исайя покачал головой и печально улыбнулся.
– Да, кое-кто очень хотело сделать из вас только лишь солдат, смелых, нерассуждающих и жестоких. Я рад, что этот план провалился...
– Да ни в чем они не преуспели...
– начал было Твердислав, но тотчас же и осекся.
– Смотри, что это?
Лес неожиданно оборвался. Твердиславу казалось, что так называемые “глухие и дикие места” должны тянуться еще долго, плавно переходя в другие, не столь опасные - однако здесь все оказалось наоборот.
Лес кончился, словно отрезанный гигантским ножом. Впереди глаз радовала яркая зелень - песок пустыни. Неширокое кольцо его отделяло коричневый лес от того, что в этом мире именовалось городом.
Наверное, это был самый странный город из всех, что довелось повидать Твердиславу, включая древесный поселок вампиров.
Перед ними расстилалось царство черного и фиолетового, кое-где пересечнное ярко-зеленым и расцвеченное алым. Больше всего увиденное Твердиславом и Исайей походило на скопление исполинских грибов с чудовищно раздутыми ножками и, напротив, съежившимися и сморщенными шляпками. Перевившиеся, сплетшиеся, они поднмались на десятки локтей; поверхность была испещрена десятками, если не сотнями дверных и оконных проемов, тянулись длинные висячие мосты и галереи, сами ножки опоясывали длинные балконы. Непохоже было, что все это изготовлено из дерева или железа - балконы на самом деле окаались просто разросшимися выступами самих “грибов”. Сами грибы, морщинистые, с загрубшей коркой, казались вышедшими из сказки окаменевшими великанами.
Сами они были черными, с фиолетовыми прожлками; кое-где фиолетового становилось так много, что черный цвет почти исчезал. А вот прорезанные окна и двери были окаймлены красным. Красными были и подвесные мосты, и лестницы, и галлереи. В основаниях гигантских домов были сделаны ворота - туда заезжали телеги, запряженные все теми же жуткого вида зверьми. Народу было довольно много; все кричаще-ярко одеты, все при оружии; многие, столпившись на балконах и галереях ближайшего гриба, с криками размахивали руками, указывая куда-то за спины путников.
– Наверное, лесу наши проделки пришлись не по нраву, - проницательно заметил Исайя.
На пришельцев, однако, никто не обращал внимания. Твердислав не сводил взгляда с напряженной спины мальчишки. Ведь сейчас такой удобный момент! Рядом - свои. Достаточно завопить, кинуться бежать... а в суматохе любой, даже самый опытный лучник может промахнуться.
Однако Кео из рода Кеосов стоял, уныло переминаясь с ноги на ногу и не предпринимая никаких попыток бежать.
– Идемте, - сказал Исайя.
– Предоставь все мне, Твердислав, я управлялся с нашил драгоценным советом, так что как-нибудь уж уболтаю и местное население. Главное - не открывай рта и держись поближе ко мне.
– А что с мальчишкой?
– спросил юноша.
– Отпустим, - беспечно сказал координатор.
– Я еще разок потолкую с ним, а потом он нам уже не нужен. Пусть идет на все четыре стороны. Местные деньги у нас есть, и даже и избытком. На первое время хватит. Осмотримся, оглядимся... а там видно будет.
Исайя явно хитрил. Какой-то план у него, само собой, имелся; но Твердислав уже успел понять: если верховный координатор молчит, значит, так надо. И раньше, чем он сочтет нужным, Исайя не заговорит.
– Иларо, - коротко приказа Исайя мальчишке. Тот послушно двинулся вперед.
– Что это он такой смурной?
– невольно говоря шепотом, спросил Твердислав.
– Все ерепенился, бежать пытался - а
– Примитивные клановые сообщества очень частно отягощены различными поведенческими стереотипами, которые нам показались бы весьма нелепыми...
– Ох, - сказал Твердислав. Он обилия умных слов немедленно начало гудеть в и без того истерзанной жарою голове.
– Прости, пожалуйста, - извинился координатор.
– Я хотел сказать - может, это против его представлений о чести или же подобное запрещает ему некое табу...
Как бы то ни было, мальчишка шел смирно, не выказывая никаких намерений бежать, и даже не смотря на своих пленителей. Твердиславу все это решительно не нравилось. На всякий случай он покрепче намотал на левый кулак ведущую к связанным рукам мальчика веревку.
– Ага!
– внезапно воскликнул Исайя.
– Сюда-то нам и надо! Трактир и гостиница для усталых путников!
Он указывал на сделанную большими красными буквами надпись прямо над высокой темной аркой входа во внутренности “гриба”. Арка была высотой в добрых четыре человеческих роста. Люди постоянно входили и выходили; многие косились на странную троицу, иные хихикали - правда, в основном над Кео, который вдруг заворчал и сделал попытку прикрыть лицо плечом.
– Похоже, нашему другу внимание не слишком-то льстит, - заметил Исайя. Они уже собирались войти, когда дорогу преградили четверо высоких воинов - таких же смуглых, горбоносых, чернобородых, как и встреченные по дороге несчастные торговцы. Грудь у каждого покрывала сплошная чешуя железного доспеха и Твердислав позавидовал их выносливости - сам он едва не сварился в своей броне, правда, спасшей ему жизнь во время схватки.
– Энно!
– резко сказал старший - судя по всему, знаком отличия здесь являлось золотое кольцо в носу.
Исайя что-то спокойно ответил. Руки его оставались скрещены на груди, и воины не могли не видеть, что он не держит - по крайней мере на виду - никакого оружия. На вооруженного до зубов Твердислава они не обратили никакого внимания, ну разве чо зыркнули пару-тройку раз; Кео из рода Кеосов не удостоился и того.
Последовал новый вопрос; отвечая, Исайя коснулся надетого ошейника, и Твердислав решил, что начальник патруля задал совершенно естественный сейчас вопрос: “чей ты, раб, и получил ли разрешение своего господина тут разгуливать?”
И вновь Исайя ответил, спокойно, умиротворительно но без подобострастия. Незнакомые слова слетали с его языка так же естественно, словно он родился в этих краях.
Наконец, четверка воинов отступила, видимо, удовлетворившись ответами.
– Идемте, - просто сказал Исайя.
– Что им было нужно? Что ты им ответил?
– немедленно выпалил Твердислав.
– Они поинтересовались, в честном ли бою мы убили наших прежних хозяев, - невозмутимо проговорил Исайя. Твердислав поперхнулся от неожиданности.
– Я же говорил: в подобных кланово-родовых сообществах... прости, Твердь... простая жизнь зачастую рождает очень странные обычаи и привычки, нарушить которые для члена рода куда труднее, чем мне - пройтись босиком по раскаленные углям. Так, похоже, и здесь. Я ответил правду, что захватившие нас в плен погибли от Глаун Амат - Смертной Тучи; “амат” в этом языке, кстати, означает также и саму “смерть”, так что получается тавтология, “погибли от смертной смерти”. Предложил спросить у Кео из рода Кеосов. Однако они ничего спрашивать не стали, а только спросили - наш ли он теперь раб. Я ответил, что да, и тогда они посоветовали как можно скорее найти клейменных дел мастера, дабы он законным образом зафиксировал мои... или твои права на этого раба. Вот и все. Их не интересоввало, лгу я или нет, они ни о чем не спросили мальчика, хотя мы - явно не местные, а он - столь же явно свой. Ну что, будем толковать об этом дальше, стоя тут, на жаре, или пойдем в холодок?