Зона Топь
Шрифт:
Вечером мне даже не хотелось ужинать, настолько устала. Кое-как доев пшенку с грибами, я встала перед своими нарами и положила руки на верхний ярус. Руки дрожали.
— Эй! — Свежая, как после легкой прогулки, Клава допивала чай. — Если не побрезгуешь, спи на моей кровати, я вчера белье сменила. А то еще сверзнешься с кровати, а нам завтра с тобою вдвоем на грибочках ломаться.
Ночью на мою кровать кто-то сел. Под одеяло полезла потная рука.
— Эй, Клава, пойдем в туалет
— Пошел ты на!.. — ответил Мише хором весь женский коллектив.
Видимо, опохмелившаяся, Настя-актриса нетвердой походкой вышла из Дома культуры и, взмахивая руками для равновесия при каждом шаге, пошла мимо жилых домов. Пришлось Жоре и Зое выходить из теплой машины и идти за ней.
Пройдя несколько дворов, Настя свернула к большому супермаркету «Любаша», занимавшему отдельное здание.
— Неужели за водкой в такую даль поперлась? — Жора переглянулся с Зоей.
— Не может быть, в «Любаше» цены высокие.
Актриса вошла не в стеклянные двери основного входа, а в боковую служебную дверцу, предварительно позвонив.
— Разделяемся. Ты, Зоенька, как приличная женщина идешь в магазин через центральный вход, а я попробую через служебный, там можно больше услышать…
Магазин был сделан по принципу столичных супермаркетов, но ассортимент менее разнообразен, витрины не так блестели, а у продавщиц под халатами не только свитера, но и пальто. Редкие клиенты больше сплетничали, сбившись в компании по двое-трое человек, чем покупали. Продавщицы тоже на работе не горели, переговариваясь между собой и с покупателями.
Медленно проходя вдоль прилавков, Зоя услышала быстрые шаги. К продавщицам, с папкой в руках, решительно шла высокая женщина, на бейджике которой излишне крупно выделялась должность «заместитель директора». Зайдя за прилавок, она зашипела на продавщиц:
— Увидит Николавна ваш треп, сошлет на неделю в вытрезвитель. Хоть товар фигурно выкладывайте, хоть витрины протирайте, но на месте не стойте.
Продавщицы моментально нашли себе дело.
Остановившись у стеллажей овощного отдела, Зоя невольно протянула руку к пучкам свежей зелени. Откуда такая в городе? И грибы не замороженные, как обычно, а свежие, в приятных упаковках под пищевой пленкой.
Железная дверь стояла заледенело и неприступно. Жора позвонил, и ленивый голос поинтересовался:
— Хто тама?
— Я насчет работы. Любой, — Жора сделал просительный голос и жалостливое лицо. — Знакомые сказали, вам требуется…
Запикал сигнал входа, щелкнул замок. Открыв тяжелую дверь, Жора уткнулся в живот толстого охранника с осоловелыми от безделья глазами.
— Вроде нам не трэба…
— А мне сказали… — Бочком протиснувшись между животом и притолокой, Жора все-таки попал внутрь помещения. — Мне сказали —
— А можэ трэба. Проходь от так: от прямо и по праву руку будэ кабинет.
— От спасибочки.
Жора пошел по коридору вперед. У открытой настежь двери кабинета он остановился, услышав нужный разговор.
— …Насчет той Маши, которая с гипсом на руке. Я им ничего не сказала. Любовь Николаевна, вы бы отправили меня в вытрезвитель хотя бы на недельку. Я бесплатно отработаю. — Голос актрисы, до этого бывший уверенным, здесь соврал. — Очень надоело пить. Хочется вернуть человеческий образ.
— Скажи честно — пересрала, спрятаться хочешь. Работники в туннеле нужны, но из-за одной тебя машину гонять…
— Я могу Якутку найти.
— Якутка не работник.
Не став дослушивать диалог, Жора, сориентировавшись, вышел в торговый зал. Проходя мимо Зои, задержался на пять секунд, деловито пощупав апельсины.
— Зойка, купи пол-литра водки и чеши в ближайший подъезд, в дом напротив магазина.
Купив на кассе самых дешевых сигарет, Жора, уже входя в роль, ссутулился и неуверенно улыбался.
В подъезде пахло тухлым горячим паром, ссаньем и кошками, точно так же, как во всех городах России.
Перед тем как сесть на грязный подоконник, Жора стер с него ладонью многомесячную пыль и вымазал ею куртку и руки. Усевшись на специально оставленный грязный пятачок, закурил. Из окна, сквозь непременную трещину в стекле, дуло.
Зоя, держа в руке бутылку и пучок укропа, бегом поднялась к нему на второй этаж.
— Ну, чего услышал?
Не отвечая, Жора взял бутылку, хрустнул свернутой крышкой, сделал первые глотки.
— Вроде бы вычислил я, куда забрали Машу.
— Жора, на кого ты похож? — Зоя забрала у него бутылку и сама сделала несколько глотков.
— Не пить сюда пришли, а по делу. — Жора вернул себе бутылку и, сдерживая рвотную волну, опорожнил половину бутылки. — Пропойцу из себя играю, на работу пойду устраиваться.
Закурив, он приблизил лицо в Зое:
— Глаза пьяные?
Глаза Жоры помутнели, зрачок сузился.
— Пьяные.
— Очень хорошо. Держи, пусть у тебя побудет.
Из внутреннего кармана Жора достал портмоне и записную книжку. Из внешних карманов — ключи от квартиры и сотовый телефон. Снял часы и золотую цепь. С особой торжественностью вручил две связки ключей.
— Это от моей «Мазды», это от «Хаммера».
— Жора, ты на войну, что ли, собрался? — Зоя складывала в сумочку подаваемые вещи.
— Типа того. — Зажевав сразу половину пучка укропа, Жора опять приложился к бутылке. — Или сегодня вечером, или в крайнем случае завтра утром меня повезут в тот самый вытрезвитель, о котором все в городе знают, но говорить боятся. Запомни, я работаю у тебя на складе грузчиком.