Зона желаний
Шрифт:
Свет оказался весьма кстати еще по одной причине. У геян, принимавших участие в сражении с Чамингом, у всех до единого было на лбу, прямо между бровей, густо-зеленое пятно — результат фотопрививки. Люди Эриксона получали энергию, необходимую для нормального функционирования организма, прямо из этого пятна, где шел обычный процесс фотосинтеза, как в любом из растений на свету… Пятно заменяло собой желудок.
Люди Чаминга страдали от голода, но в сложившейся ситуации геяне пришли им на помощь. Вместе с Жаном в сфере оказались еще несколько «летающих лучников». Их тяжелые скафандры были под завязку заряжены питательной пастой, и вот этой-то пастой люди Эриксона делились со своими бывшими смертельными врагами и с главным из них — Чамингом.
— Я должен увидеть твое лицо! Сними повязку! — сказал Эриксон, когда они с Чамингом впервые остались вдвоем, чтобы прийти к какому-то решению и относительно друг друга, и относительно сложившейся ситуации.
— Кое-кто пытался уже сделать это, — ответил Чаминг. — Вы готовы, капитан, к тому, ЧТО увидите?
— Я даже знаю, КОГО увижу…
Чаминг медленно снял повязку. Эриксон,
— Что это? — брезгливо спросил капитан. Чаминг вновь закрыл лицо повязкой.
— Трансформация… И вы о ней догадывались, капитан.
— Я не представлял, что это так омерзительно… Зачем меняешь внешность? Опять заметаешь следы? Все равно я знаю, что ты один из тех пятерых… Даже один из двоих…
— Назар Серов или Иван Сеньков? Вы почти угадали, капитан. Но не стоит сбрасывать со счетов и тех троих.
— Чего ты вообще добивался? Ты правильно заметил, я догадывался о многом, но хотелось бы узнать истину.
— А мы с вами похожи, капитан. Мыслим одинаково. Хотите узнать мою историю? Что ж… Не все, но кое-что я, пожалуй, вам расскажу. Это поможет вам лучше понять меня…
Чаминг сделал паузу, посмотрел по сторонам. Все находившиеся в сфере разбились на группки, разговаривали. Никто ни на Эриксона, ни на его собеседника внимания не обращал.
— Да будет вам известно, капитан, что косвенно вы сыграли в моей судьбе роковую роль. Вы сын человека, который подарил мне жизнь.
— Подарил жизнь? — Эриксон чуть не вскочил на ноги, и вскочил бы, если бы не был еще так слаб.
Чаминг остановил его движением руки.
— Спокойно, капитан. Имейте терпение и берегите силы — они вам еще пригодятся… Конечно, я не ваш брат… Скажем так: он создал меня, как создают вещь. Я — модель УБЕ номер ноль девяносто семь. УБЕ — это универсальная боевая единица. Профессор Эриксон, ваш отец, как вы, наверное, слышали, работал над проектом «Голем». Первоначально цели этого проекта были безобидными: изыскать средства, многократно увеличивающие физические возможности человека. На этом этапе были созданы инъекторные камеры, которыми десантники пользуются до сих пор. Фотопрививка, это зеленое пятно на вашем лбу, которое отнюдь вас не красит, тоже часть проекта «Голем»… Работы были уже почти завершены, когда вспыхнули планетарные войны. Фрагия, где проживал тогда ваш отец, оказалась в этих войнах одним из главных действующих лиц. Проект «Голем» неожиданно получил новый толчок и направление. Теперь цели его были куда глобальней: создание универсальной боевой единицы, то есть солдата, способного выполнять самые немыслимо сложные задания, обладающего феноменальной живучестью и столь же феноменальной реакцией, силой, памятью, но… лишенного самосознания — такая биологическая машина-убийца… Работы были сверхсекретными, велись с использованием последних достижений в клонировании и генной инженерии. Если бы они были закончены чуть раньше, то Содружество Кольца называлось бы сейчас как-нибудь по-другому: Фрагийская Империя или что-то в этом роде. Но развернуть выпуск суперсолдат Фрагия не успела: война закончилась, образовалось Содружество, которое очень многим пришлось по душе… Многим, но не всем. На этом этапе проект «Голем» получил третий, и последний, толчок и третье, последнее, направление. Фрагиане фактически потерпели в этой войне поражение. Они потеряли все свои колонии, которые стали вдруг равными им. Потеряли свои многочисленные, разбросанные по всей вселенной рудники по добыче лаулита. Потеряли свое прежнее значение в глазах гуманоидных рас, вошедших в Содружество. Нашлись «патриоты», а по-нашему — заговорщики, которые захотели восстановить былое могущество Фрагии или, иначе говоря, вернуть свое и заполучить еще больше — все Содружество. К этому времени проект «Голем» был свернут и во всеуслышание осужден. И уже без всякого шума были уничтожены все лаборатории, вся информация… Но Совет понятия не имел об истинных размерах проекта «Голем». Уничтожена было только часть лабораторий, да и то второстепенных. Информацию же заговорщикам удалось сохранить полностью. Работы тайно продолжались, готовились новые планетарные войны. Вы представляете себе, что такое армия, состоящая из миллиарда универсальных боевых единиц? Миллиард безмозглых головорезов, подготовленных для десанта на планеты Содружества?
— Представляю… Но не представляю, где можно спрятать такую армию.
— В том-то и дело, что прятать ее не было никакой необходимости… Заговорщиками была разработана очень простая и эффективная операция под названием «Лавина». Она напоминала собой обычную цепную реакцию. Но только в этой цепной реакции участвовали люди — фрагиане. Каждой из уцелевших боевых единиц была введена новая программа — найти двух доноров, взять фрагмент, вырастить клон-УБЕ, подменить донора клоном. Каждый полученный таким образом новый клон тут же автоматически включался в операцию «Лавина». Он искал еще двух доноров и подменял их клонами — универсальными боевыми единицами. Отличить настоящего человека, обладающего самосознанием, от его клона, обладающего лишь поведенческой программой своего донора, практически невозможно… Фрагия превратилась в казарму, хотя со стороны все казалось обычным: мужчины, женщины, дети — ваши знакомые, которых вы знаете с незапамятных времен. До новой войны оставалось совсем немного… И здесь, на счастье Содружества, открыли планету Снайп с ее «мягкими камнями», обучающими любого, кто их попросит, трансформации. Заговорщики решили воспользоваться этим. Зачем крутить рулетку под названием «Война», испытывать судьбу, когда можно сорвать банк наверняка! Заговорщиками с самого начала обсуждалась одна идея: взять и подменить клонами Совет Содружества Кольца
— Я, как можно догадаться по моему номеру, был одной из первых боевых единиц… Своих подвигов на излете планетарных войн я не помню. Все боевые единицы — я уже об этом говорил — были лишены самосознания. Но первым условием овладения искусством трансформации как раз и было самосознание! И снайпы вернули нам его. Это условие было известно нашим хозяевам, и они его приняли… Я обладаю сознанием случайного человека — моего донора, погибшего в результате несчастного случая. Но у меня уже давно собственные воспоминания, намного богаче, чем у бедняги, и вообще, способности, которыми я обладаю, моему донору и не снились! После Снайпа, когда мы вернулись на Фрагию, нас держали в одном из бункеров, глубоко в недрах планеты. Операция «Двойник» уже шла полным ходом. Для того чтобы трансформироваться в другого человека, нам нужно было сначала снять копию с его информационной матрицы — витальные и ментальные параметры. А для этого было необходимо, всего лишь дотронуться до этого человека. Дотронуться же незаметно можно было только на официальных приемах, затерявшись среди приглашенных, — простое рукопожатие, а дальше дело нескольких дней: выравнивание массы тела, трансформация — и ты уже стал тем, кто подал тебе, ничего не подозревая, руку. Мне досталась женщина…
Здесь Чаминг опять замолчал. Эриксона поразил его взгляд, полный глубочайшей печали, скрыть которую он не хотел или был не в силах.
— Да, женщина. Но это была не просто женщина. Это была любимая женщина моего донора! Вот когда он, мой бедный донор, отомстил мне за пренебрежительное отношение к нему. Он любил ее, извините, капитан, за банальность, больше жизни… беззаветно, безответно, безнадежно, тайно… Всепоглощающая, изнуряющая, сводящая с ума любовь… Этим чувством были пропитаны не только все его мысли, с которыми я легко справился, но и его тело! Каждая клеточка, каждый ее фрагмент, каждый фрагмент фрагмента… И вот из одного такого дурацкого фрагмента был выращен я, клон. И унаследовал эту дьявольскую любовь телом, а не только разумом, как я думал вначале. Любить именно эту женщину — вот единственный талант моего несчастного донора… Я встретил ее… И вот именно этого никак не могли предусмотреть заговорщики! Тело мое заговорило… В общем, я не посмел дотронуться до нее. Что меня ждало? Меня ждала смерть!… А жизнь, моя жизнь, для меня тогда уже представляла самую высшую ценность. И расставаться с этой ценностью я не собирался. Нужно было бежать сразу, пока еще шел банкет. Из бункера бежать я бы уже не смог. Да будет вам известно, капитан, что, даже обзаведясь самосознанием, все мы, суперклоны, были заинтересованы в доведении операции «Двойник» до логического конца. Мы ощущали себя людьми и даже — что там скромничать! — сверхлюдьми. И естественно, те условия, в которых нас содержали, были не для нас. А тут такая возможность: занять место одного из крупнейших политиков Содружества со всеми вытекавшими отсюда последствиями. И условие пустяковое: быть послушным воле тех, кто послал тебя… Я тоже был не прочь занять место какого-нибудь самовлюбленного индюка. Но… Все получилось не так, как планировалось… Решение пришло мгновенно. Со мной было трое сопровождающих, но не телохранителей, а, скорее, телоуничтожителей. В бедро моей правой ноги была вживлена капсула — фугас большой разрушительной силы, как раз на тот случай, если я вздумаю вдруг бежать или повести себя как-нибудь не так. И каждый из троих имел возможность взорвать фугас в любой момент… Вы никогда не пробовали, капитан, резать себя до кости обыкновенным десертным ножом, а потом ковыряться в ране щипчиками для колки сахара, сидя за столом и мило улыбаясь?… На том банкете я проделал все это… Капсулу унес с собой официант. Когда банкет подошел к концу, в толчее я обезоружил одного из охранников той женщины и расстрелял прямо на глазах у публики троих моих сопровождающих. Но один, как я и предполагал, все же успел привести в действие взрывное устройство… Вы слышали об этой заварушке на Фрагии во время банкета по случаю открытия памятника жертвам планетарных войн?
— Слышал. И даже знаю подробности. О них мне рассказала Эва. Она как раз была там.
— Да, Эва была там… Я помню… Но она не помнит меня. Тогда я выглядел по-другому… Те трое, которых я убил, были людьми. Подчеркиваю: не клонами, как я, а настоящими людьми! Погибли еще несколько человек на кухне… Так я стал убийцей, хотя на моем счету было уже бесчисленное количество жертв: одна операция «Лавина», в которой мне «посчастливилось» участвовать, чего стоила!… Правда, тогда я еще не обладал самосознанием… На меня началась охота. Охотились за мной, естественно, и власти, и заговорщики… Я сразу же ушел на дно… Сейчас я скажу вам одну вещь, капитан, которая потрясет вас… Прошу сохранять спокойствие… К тому времени… Предупреждаю еще раз: только спокойно. К тому времени вашего отца уже не было в живых…
— Что?! – крикнул Эриксон так громко, что все обернулись.
— Да… К тому времени вашего отца не было в живых. Он был просто не нужен заговорщикам. И еще: профессор тайно искал выход на службу безопасности Содружества… Но профессор Эриксон был слишком крупной фигурой, чтобы его взять вот так и убить или подменить безмозглым клоном… Его убили… тайно. И подменили двойником — суперклоном: тогда нас уже стало намного больше. Профессор погиб от руки своего же детища…
— Значит, в последний свой прилет на Фрагию я встречался не с отцом, а с тем самым суперклоном?