Зонтик для Земли

Риф Илья Антонович

– Да я всегда весел и смел, Алим Гургенович! – полез вверх по лестнице аспирант.

Вслед за Остапом поднялись на поверхность профессор Пастухов, Тупикин и Курбанов.

– Ну что, господин академик, пора! – подошел к Курбанову Озеран.

– Куда, Юрий?

– В зоопарк, к волчатам, Алим Гургенович! Ждут, не дождутся – проголодались!

– Да, да, студент, я сейчас, – неудобно заставлять ждать бедных животных.

Курбанов, подталкиваемый сзади предателем, в руках которого был железный заступ с длинной деревянной ручкой, подошел к волчьей яме.

– Его сегодня отдадим волкам! – указывая на академика, сказал воину Альясу Озеран.

– Нет,

Юрок, Шогур приказал первым бросить в яму чужеземца, которого зовут Остап. Он сказал, что это сильный, хитрый и опасный воин. Приведи его сюда!

– Взять его! – указал на Остапа студент.

– Двое лучников, положив оружие на землю, схватили доктора за руки и вывернули их ему за спину. Тупикин рванулся на защиту товарища, но Курбанов остановил его:

– Стоять на месте! Все дело испортите, ни с места…

– Раздеть его! – приказал старик-воин, подошел к Остапу и снял с него меховую шапку с длинными ушами.

Два молодых воина бросились стягивать с пленника отороченный мехом кожаный халат.

Обнаженный, с загнутыми за спину руками, аспирант медицинского университета стоял перед лицом смерти и беззаботно напевал фривольный мотив:

« А нам все равно, а нам все равно, не боимся мы волков никогда…»

Старый воин с безобразным шрамом на высохшем лице подтолкнул доктора к краю ямы:

– Пора, смелый человек! Не сердись на меня – служба! – и занес руку, чтобы столкнуть пленника вниз.

Глава 7. Торгутай-Кирилтух

Торгутай-Кирилтух готовился к решающей битве со своим кровным врагом Тэмуджином и собирал под начало вассалов и сторонников; восемь лет назад он отравил Есугей-богатура, объявил себя властителем его земель, лошадей и скот угнал в свои владения, непокорных мужчин казнил, остальных сделал работниками- аратами, а женщин отдал своим воинам. Темуджина, малолетнего сына Есугея, Кирилтух взял в плен, приказал заковать его в колодки, – это были две доски с отверстиями для шеи и рук, – и бросить в яму. Но Темуджину удалось бежать, выжить и встать на пути Великого Хана, – так самозванец Торгутай-Кирилтух называл себя.

Кирилтух сидел в своей юрте и тяжелые думы овладевали им: когда-то он, чтобы не нарушать степных законов: закон запрещал казнить врагов, не достигших четырнадцати лет, – не убил Темуджина, а посадил в яму, чтобы сделать это по истечении пяти лет. Теперь он горько сожалел об этом: сбежавший из плена щенок превратился в молодого волка и представлял угрозу на его пути в безраздельной власти над племенами скотоводов-кочевников.

На сердце у Кирилтуха было неспокойно и мерзко: Темуджин происходил из знатного и богатого рода Борджигин, его отец Есугей-богатур, – богатырь, смелый воин, герой, – был по праву предводителем большей части монгольских племен скотоводов-кочевников: он был внуком Хабул-хана, первого общемонгольского хана. На курултае, – съезде представителей племен, – Есугей унаследовал его титул, а после смерти Есугея, общемонгольским ханом, по праву, стал Тэмуджин.

Сам же Торгутай-Кирилтух был дальним родственником Тэмуджина по женской линии, – его мать происходила из небогатого рода кочевников и была племянницей жены одного из дальних родственников Есугея, а отец Утой, – бедным аратом. Кирилтух назвал себя Великим Ханом, но, – он понимал это, – на такой титул он права не имел: великим ханом по праву наследования был Тэмуджин.

В то время монгольские и татарские кочевые племена

представляли собой разрозненные, слабые, уязвимые сообщества, которые, практически, не признавали ничьей власти над собой и подчинялись только насилию. Вожди безраздельно властвовали над своими соплеменниками и никому не подчинялись, а сильные племена, – в их состав входили военные улусы с хорошо вооруженными и обученными воинами, – захватывали земли и стада слабых соседей.

Разрозненность кочевых племен, отсутствие обязательных для всех законов, общего войска и обороны пагубно сказывалось на жизни кочевников: из Китая и Сибири на монгольские степи набегали беспощадные чужеземцы, грабили улусы, убивали мужчин, а детей и женщин уводили с собой. В этот период и завязалась ожесточенная борьба за установление единоличной власти над племенами между наследным общемонгольским ханом Тэмуджином и лже-великим ханом Торгутай-Кирилтухом.

– Только уничтожив Тэмуджина и весь его род, он станет настоящим Великим Ханом и сможет передать свои владения и титул сыну! – думал горькую думу Кирилтух. – Но как это сделать? Большинство племен хорошо помнит Есугея, законного монгольского хана, и поддерживает его сына, который собрал и вооружил несколько тумэнов сильных воинов, – это, около двадцати тысяч человек. Разгромить выросшего щенка Тэмуджина в открытом сражении будет тяжело; завтра он поведет своих воинов на решающую битву! Для этого он придумал хитрый план: основной путь его войско проделает верхов на лошадях, затем воины спешатся, скрытно приблизятся к лагерю противника, залягут в траве и кустарниках, а вперед пойдут лазутчики – они снимут часовых, а затем, в улус бесшумно войдут остальные воины, – их восемь тысяч, – и внезапным натиском разгромят врага.

Кирилтух встал, откинул полог юрты и приказал слуге, охранявшему вход:

– Зови тысячников и сотников! Быстро!

– Слушаюсь, Великий Хан! – поклонился слуга и побежал выполнять распоряжение хозяина.

Вскоре военначальники собрались в юрте Тургутай-Кирилтуха – их было человек двадцать.

– Все пришли? – спросил он слугу. Я не вижу Шогура – где он?

– Великий хан! – поклонился слуга. – В юрте сотника Шогура нет, – оружие, одежда есть, а его нет!

– Где его конь?

– Конь в загоне…

– Иди, обыщи весь улус, но найди этого бездельника и приведи сюда!

– Да, Великий Хан!

Кирилтух начал излагать воинским начальникам свой план уничтожения военного улуса противника.

В это время в юрту вошел слуга и склонил голову перед хозяином:

– Мой хан, Шогура в улусе нет, – воины, охранявшие его, сказали, что из юрты он не выходил.

– Куда же он подевался? В юрте есть потайной выход?

– Потайного выхода нет, хозяин, и стены юрты целы, – уйти незаметно он бы не смог!

– Значит, его слуги лгут! Связать их и в яму! Сам допрошу…

Торгутай еще раз подробно изложил военачальникам план предстоящей операции и, назначив отправление на полночь, отпустил командиров.

– Шогур служил Тэмуджину, предал его и перешел к нему, – размышлял Кирилтух. – Выходит, что это была хитрость; Шогур – лазутчик, а щенок, возомнивший себя ханом, знал об его, Торгутая-Кирилтуха, планах.

Кирилтух позвал слугу:

– Когда видел Шогура в последний раз?

– Я видел, как сотник вошел в свою юрту, – он поставил ее напротив входа, который я охраняю, – показал слуга на выход из юрты хана. – А потом, ты Великий Хан, послал меня за большими воинами.