Зов красной звезды. Писатель
Шрифт:
Сирак подошел к гостинице, где жил Искандер. У самого входа остановился. Может, вернуться? Э-э, была не была! Вдруг не выгонит? Он решительно направился в восемьдесят первый номер. Поднялся на второй этаж. Гостиница была старая, построена еще итальянцами. Полы жалобно скрипели. Сирак остановился перед дверью и постучал. Ответа не было. Он постучал громче, опять никто не ответил. «Уж не случилось ли чего?» — подумал Сирак и постучал еще раз, уже настойчиво.
— Кто там? — донесся глухой голос Искандера.
Слава
— Это я, Сирак. К тебе можно? Почему не открываешь?
Послышались шаги. Искандер распахнул дверь. Комната была буквально пропитана запахом виски. На маленьком столике стояла недопитая бутылка. Мебель спокойного зеленого цвета хорошо сочеталась с желтыми занавесками.
— Слушай, с каких это пор ты стал пить виски днем? — спросил Сирак.
— Тебе-то что? Если ты пришел говорить о книге, ничего не выйдет. Довольно. Это дохлое дело, и его нельзя оживить. Ты абсолютно прав. Никакой я не писатель. Напрасно себя обманывал. Благодарю тебя за откровенность. Я глупо себя вел, прости. Но больше слышать ничего не желаю.
Искандер тяжело дышал.
— Раз ты в состоянии воспринимать критику, значит, с тобой все в порядке.
Сирак сел на зеленый диван, манивший мягкими, пухлыми подушками.
— Я же сказал, больше ничего не хочу слышать о литературе. В соболезнованиях не нуждаюсь, и кончено.
Искандер выпил виски одним глотком.
— Теперь ты ищешь правду на дне стакана?
Искандер налил себе еще виски, достал второй стакан.
— Как и где я ищу правду, тебя не касается. Если желаешь, выпей со мной, и к дьяволу всю эту писанину!
Сирак покачал головой, налил себе немного виски.
— Искандер, послушай меня, ведь я не говорил, что ты не можешь писать. У тебя есть способности, поверь мне. Но тебе надо еще много работать. Видеть свои недостатки трудно. Но когда тебе на них указывают, нужно не отчаиваться, а искоренять их.
Искандер хмуро смотрел на Сирака покрасневшими глазами.
— Оставь меня в покое!
— Я пришел совсем не для того, чтобы говорить о твоей книге, — разозлился Сирак.
— А зачем же? Увидеть мой труп? Да?
— Ты что, решил с собой покончить?
— Для этого воля нужна. А у меня ее нет.
— Скорее не воля, а сумасшествие. Но я пришел не для того, чтобы увидеть твое бездыханное тело. Я пришел… попросить у тебя ключ от твоего номера, если ты не возражаешь.
Искандер ничего не понял.
— Зачем он тебе?
Сирак пригубил виски и почувствовал, как алкоголь пошел по всему телу.
— Мне негде встретиться с женщиной. Негде писать. Негде любить. Вот почему я пришел к тебе.
Искандер выпучил глаза.
— Ты думаешь, у меня здесь дом свиданий?
Сирак поморщился, словно ему дали пощечину. Поставил стакан на низкий столик.
— Прости меня! — сказал он и пошел к двери.
Искандер расхохотался ему вслед.
— Представляю себе человека, который не знает, куда деваться со своей возлюбленной, ха-ха-ха!
— Не дури!
Искандер перестал смеяться.
— Когда тебе нужно?
— В субботу, в два часа.
— Хорошо, — только и сказал Искандер.
— Я приду чуть раньше, — предупредил Сирак.
— Знаешь, почему я согласился?
— Почему?
— Не хочу, чтобы ты с ней не встретился!
Сирак захлопнул дверь, но даже из коридора было слышно, как хохочет Искандер.
ГЛАВА 12
Наконец наступила долгожданная суббота. Сирак с волнением смотрел на улицу из окна комнаты Искандера. Ему не верилось, что с минуты на минуту здесь появится Себле.
Он взглянул на часы. Она опаздывала всего лишь на десять минут, а ему казалось, что прошла целая вечность. Сердце учащенно билось, словно подгоняя медленные минуты. Он радовался, страдал, волновался.
Придет ли? Или, может, что-то ее задержало? Он не мог смириться с мыслью, что она не придет. Приоткрыв занавеску, он не отрывал взгляда от дороги. Себле не появлялась. Пустота, оцепенение — вот все, что ему остается. Улица по-прежнему была пуста.
Моросил мелкий дождь. Небо нахмурилось. А Сирак изнемогал от жары. Он весь был мокрый. Он ненавидел свое сердце, которое стучало, как барабан. В горле пересохло. Он не мог справиться со своими чувствами. Вошел в ванную, выпил глоток холодной воды, умылся, развязал галстук. Посмотрел на себя в зеркало и поразился — на него смотрело молодое, свежее лицо.
Провел рукой по щекам. Сегодня он был особенно аккуратно выбрит и даже надушился одеколоном. Кофейного цвета брюки, черный пиджак, голубая сорочка, красный галстук в черную полоску — это был его праздничный костюм. Он ушел сегодня из дому с мыслью одержать победу над сердцем женщины, которая его волновала. Разве это не самая большая победа? Досадно только, что он так вспотел. Он снова посмотрел в зеркало. Ему улыбался совсем молодой человек. «Да, любовь омолаживает», — подумал он, поправил галстук и вышел из ванной.
Сирак боялся смотреть на часы, но сдержать себя не мог. Прошло еще пять минут. Он нервно ходил по комнате. Вдруг под журнальным столиком увидел недопитую бутылку виски. Налил немного и, обжигая внутренности, выпил залпом. Стало немного легче. Потянулся, чтобы налить еще, и в этот момент раздался стук в дверь. Сирак не мог поверить своим ушам. Он не шевелился. Стук повторился. Сердце остановилось. Не было сил вздохнуть. Попытался поставить рюмку на столик, опрокинул ее и одним прыжком оказался у двери. Резко распахнул ее. Он не узнал Себле. Она была в темных очках, в низко повязанной черной косынке. В длинном белом плаще.