Зов одинокой души
Шрифт:
Кейн кивнул.
— Отвечаю за безопасность компаний Тодда и Райана.
— Райан говорит, вы лучший в этой области.
— Я знаю, что делаю.
— Впечатляюще. — Джек хлопнул Кейна по спине. — Это хорошо. По крайней мере вы не такой, как другие неудачники Уиллоу.
— Папа, — быстро сказала Марина, беря отца за руку. — Идем в гостиную. Команда Лос-Анджелесского университета играет против вашингтонцев. Посмотрим, как наши парни наподдают им.
Уиллоу была благодарна за спасительный ход, но хотелось бы, чтобы в этом не было необходимости. Она почувствовала, как щеки вспыхнули, а ком в желудке превратился в страх.
Отец позволил себя увести. Но на пороге в гостиную он оглянулся на Кейна.
— Я рад, что Уиллоу продвинулась. Я всегда беспокоился о ней. Она не такая умная и красивая, как ее сестры. Я боялся, что она никому не будет нужна. Приятно знать, что я ошибся.
Уиллоу почувствовала себя так, словно ее ударили бейсбольной битой. Лицо ее вспыхнуло от неловкости.
Не зная, что делать, она убежала на кухню, где схватила нож и начала резать хлеб. Она не знала, нужно ли его резать, но ей просто необходимо было чем-то занять себя. Хлеб расплывался у нее перед глазами, и она ничего не видела. Бросив нож, она дала волю слезам.
— Он такое ничтожество, — пробормотала Джулия, обнимая Уиллоу. Это только одна из причин, по которым я его ненавижу.
— Он не самый чувствительный человек, — сказала Марина, обнимая их обеих. — Уиллоу, мне так жаль.
Уиллоу позволила их любви окружить ее. Она не исцелила раны, но немного облегчила боль. Однако воспоминание об унижении все еще терзало ее. Что подумает Кейн?
— Не надо было мне приводить его, — прошептала она. — Я этого не вынесу.
Вместо ответа ее сестры отошли. Секунду она была одна, а потом сильные руки обняли ее. Ей не надо было открывать глаза, чтобы понять, кто это. Нерешительность разрывала ее. Она хотела, чтобы он был с ней, но была слишком смущена, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Извини, — пробормотала она, заставляя себя посмотреть ему в глаза. Но вместо осуждения она увидела там нечто, сильно похожее на нежность.
— Родителей не выбирают.
— Я знаю. Он всегда был таким. Хочешь уйти? Меня может подвезти Марина.
Он стер ее слезы, затем наклонился и поцеловал ее. По-настоящему поцеловал. В этом поцелуе были жар и желание. Когда они оторвались друг от друга, у нее все плыло перед глазами, и отнюдь не от слез.
— Я хочу тебя, — выдохнул он. — Хочу заниматься с тобой любовью, пока мы оба не выдохнемся. А потом я хочу говорить с тобой и быть с тобой. Только с тобой, Уиллоу. Ты знаешь, как я отношусь к длительным отношениям, однако вот он я, здесь. Я знал многих женщин, но ты во всех смыслах необыкновенная. Ты страстная, красивая, упрямая и щедрая, и ты восхищаешь меня.
Ком рассосался. Слезы высохли, и ей захотелось заползти внутрь Кейна и остаться там навсегда.
Она любит его. Она едва не произнесла эти слова вслух, но потом сдержалась. У Кейна масса достоинств, но открытость любви не является одним из них. Несправедливо платить за его доброту заявлением, которое приведет его в ужас.
Но скоро, пообещала она себе. Скоро.
Кейн уже ругал себя за то, что согласился поехать с Уиллоу на это далеко не счастливое семейное воссоединение. Он знал, что не стоит этого делать, но она попросила, и он сказал «да», потому что обнаружил, что ему трудно в чем-либо ей отказать. И сейчас, видя затаившуюся в ее глазах боль, ему хотелось ударить что-то… или кого-то.
Он проигрывает. Он привязался к женщине, прекрасно зная, куда это может привести. Это может привести мужчину к смерти.
— Кейн! — весело сказал Джек. — Идемте, посидите со мной в кабинете..
Кейн предпочел бы, чтобы его бросили в кишащую пираньями реку, но вежливо кивнул и последовал за отцом Уиллоу в кабинет. Джек закрыл за собой дверь.
— Я люблю всех женщин в своей семье, но иногда мужчине требуется сбежать. — Он усмехнулся. — Вы меня понимаете?
Кейн сел в одно из кожаных кресел, пока хозяин наливал им обоим скотч. Джек вздохнул.
— Я люблю этот дом. Я всегда счастлив возвращаться сюда. Наоми потрясающая женщина: теплая и гостеприимная. Она понимает меня. У нее терпение святой. И девочки необыкновенные. Должен признаться, я бы хотел сына, конечно, но, возможно, так даже лучше.
— Так лучше, — небрежно бросил Кейн. — Учитывая то, как вы бросаете свою семью всякий раз, когда у вас появляется зуд, беды было бы не избежать. Сын бы вырос и набил бы вам морду. Джек уставился на него.
— Это не так.
— Именно так.
Джек пожал плечами.
— Расскажите мне о своей работе. Вам нравится работать на Райана? Вы раньше состояли на военной службе?
— Я служил в спецвойсках, — ответил Кейн, поставив свой стакан на журнальный столик; — Почти девять лет. Специализировался на нераскрываемых убийствах. За такую работу платят немалые деньги.
Джек сглотнул.
— Отлично, отлично. — Он фамильярно улыбнулся. — Если бы мне когда-нибудь понадобилась другая работа, а?
Кейн встал и посмотрел на мужчину.
— Мы не друзья, Джек, и никогда ими не будем. Вы мне не нравитесь, и я вас не уважаю, но вы отец Уиллоу, и как бы мне ни хотелось это изменить, я не могу. Вы осел. У вас жена, которая вас боготворит, и дочери, которые вас обожают, но вам этого мало. Вы не можете отказать себя в удовольствиях, поэтому постоянно их бросаете. Конечно, они принимают вас обратно, поэтому частично это и их вина.
Он направился кдвери, затем обернулся.
— На их месте я бы уже давно вышвырнул вас вон. Повзрослейте, наконец. Будьте мужиком. Возможно, вам это даже понравится. Но что бы вы ни решили, не смейте больше обижать Уиллоу. Если вы это сделаете, я выслежу вас как шакала и живьем сдеру шкуру. Это ясно?