Зови меня ястребом

Рощин Валерий Георгиевич

Вертолет выбросил группу километрах в двадцати от границы. За двенадцать часов без приключений преодолели высокий перевал, и вышли к пограничной заставе.

— Ждите здесь, — распорядился Сергеев и вместе с напарником отправился вниз по склону.

У погранцов фээсбэшники гостили минут сорок.

— Возвращаются, — доложил глазастый снайпер. — Бегут, аж пыль столбом!

Офицеры и впрямь спешили. Не успев отдышаться, Сергеев бросил:

— Поднимай, Константин Захарович, людей. «Окно» на границе приоткроется ровно на полчаса…

Окон,

а точнее дыр в российско-грузинской границе было с избытком. А что прикажешь делать? Попробуй-ка перекрой все горные тропы, ущелья и перевалы! Это ж не степь, не пустыня. И даже не лес на Российской равнине. В общем, фраза «открыть окно» обозначала следующее: в нужной точке в заданное время никто из наших погранцов не появится. А в случае объявления пограничников с другой стороны, в дело обязан вступить сопровождающий спецназ.

Осторожно просочившись к цели — лесистому ущелью на высоте полторы тысячи метров, группа разделилась: в центре, против места предстоящего свидания, остались Яровой с сотрудниками ФСБ; спецы рассредоточились вправо и влево. И снова потянулись минуты томительного ожидания…

Наконец, Яровой приметил в зарослях на дне ущелья мелькнувшую фигуру.

— Это он, — уверенно кивнул Сергеев, и тотчас вместе с Ковачем устремился вниз.

Увы, но встреча длилась недолго — через пару минут от противоположного склона послышались выстрелы.

— «Третий», что там у тебя?! — крикнул в микрофон портативной рации Костя.

Динамик хрипло ответил:

— «Первый», мы атакованы с северо-запада неизвестной группой!

— Погранцы?

— Не знаю.

— Сколько?

— Человек пять-шесть.

— Понял. Придержите их, пока мы отходим.

— Вы должны помочь… — жадно глотал разряженный воздух Сергеев. — Должны… или нам конец…

Яровой тащил его, взбираясь вверх по крутому склону. После кратковременной стычки с грузинскими пограничниками группа без потерь отошла в глубь нашей территории. Тут-то офицеры ФСБ и взмолились: «Ребята, пособите вернуть агента в Грузию!» Пришлось капитану корректировать направление и, резко забрав на юго-восток, почти бегом штурмовать затяжной подъем вдоль границы.

Сергеев и Ковач слабаками не казались, однако на деле выдохлись быстро. С худощавым грузинским пареньком вышло еще хуже: в груди его хлюпало и хрипело, ноги подкашивались. Агент постоянно спотыкался и падал, из-за чего скорость подъема неумолимо снижалась. В общем, спецам ничего не оставалось, как волочь на себе троицу неподготовленных «прицепов», покуда восхождение не закончилось на высоте три с половиной тысячи метров.

— Здесь, — остановился капитан и полез за картой.

— Как думаешь, оторвались? — обессилено повалился на землю Сергеев.

— Часок форы у него есть. Эй, генацвале!

Откашлявшись, грузин подошел к офицеру, приподнявшему карту так, чтобы лучи заходящего солнца осветили ее выцветшие краски.

— Сейчас немного передохнешь и пойдешь вниз по этой долине. Быстро пойдешь,

понял?

— Понял, — повторил парень на ломанном русском.

— Долина тянется на юго-запад; примерно через семь километров выйдешь к первому селу.

Тот прищурился и, прочитав название крохотного населенного пункта, возрадовался:

— Я знаю этот аул!

— Вот и отлично, — подключился Сергеев. — Оклемался?

— Почти.

Спустя пару минут группа стояла на краю обширной долины и молча смотрела вслед уходившему в сумрачную даль молодому человеку. Когда тот окончательно исчез из поля зрения, Сергеев напился воды из фляжки и тихо сказал:

— Если он дойдет… Если дойдет — буду тебе должен, Костя. Даю слово офицера…

Парнишка дошел. Об этом Яровой узнал полтора года спустя, когда судьба вновь свела его с сотрудником ФСБ. Над спецназовцем к тому времени нависли тучи: в одной из многочисленных операций он потерял несколько бойцов. Вряд ли Константин имел отношение к истинным причинам горьких потерь, однако штабистам для отчета перед Москвой позарез требовался козел отпущения.

Вот тут-то Вадим и помог: куда-то позвонил, с кем-то переговорил, на кого-то надавил…

И выполнил данное обещание: Косте задержали очередное звание, но все прочие неприятности его миновали.

* * *

Выбор модели и цвета, внесение в кассу толстой пачки наличных и оформление покупки заняли гораздо меньше времени, чем ожидал Яровой. Расторопный народец в одинаковых белых рубашечках с блестящими бейджами, учуяв в двух молчаливых и крепких мужчинах реальных покупателей, расшаркался, забегал, залебезил… И уже через час Вадим с Константином выехали с территории салона на новеньком черном седане «Audi RS4». Футляр с гитарой был заботливо уложен сотрудниками салона в объемный багажник.

— Отличный легкий аппарат: постоянный полный привод quattro; передние крылья, капот и спортивная подвеска выполнены из алюминия. Четыреста двадцать сил — до сотни разгоняется за четыре и восемь, а до двухсот — за шестнадцать секунд, — озираясь по сторонам, нахваливал машину и легко вращал руль бывший полковник.

— Шеф обрадуется покупке?

— Наш шеф, Костя, в автомобилях понимает ровно столько же, сколько мы с тобой в технологии обогащения урана. Он спрашивает за конечный результат, а мелочи и проходные этапы его не интересуют.

— Резонно.

— Сейчас подскочим к одному товарищу — он поможет с регистрационными номерами, с техосмотром. И дело сделано. Верно?

— Ты сам-то давно уволился? — полез за сигаретами Константин.

Сергеев неохотно ответил:

— Уж года три…

— Начинал в КГБ?

— Да. В «Девятке». При Юрии Владимировиче Андропове.

— Ого! Да ты ветеран! «Девятка» — это ж охрана первых лиц?

— Точно.

— Солидная была контора. Кое-что о ней слышал.

— Лохов не держали. И требовали с нас по полной! Не дай бог упустишь какую мелочь — семь шкур снимали без наркоза…