Зубы дракона
Шрифт:
– Светлана, – позвал Шатов, стараясь, чтобы голос не звучал слишком уж жалобно.
– Да, Евгений Сергеевич, – девушка появилась на пороге кухни, вытирая руки.
– Если я вас попрошу поболтать со мной сейчас, это не будет нарушением ваших планов на ближайшее время?
– Насколько ближайшее? – серьезно спросила Светлана.
– На ближайшие полчаса.
– Не будет, если эти полчаса наступят минут через десять – мне нужно будет прибрать со стола и перемыть посуду.
– Хорошо… – Шатов искоса поглядел на дверь кабинета Дмитрия Петровича, – вы не в курсе, через сколько минут у меня встреча с талантливыми отроками?
– С нами? Часов через пять-шесть. А с младшими – через два часа, – Светлана улыбнулась. – Да вы не бойтесь, у нас в Школе приезжих не обижают.
– Ага, – кивнул Шатов, – у вас обижают своих, чтобы чужие, соответственно, боялись.
Светлана еще раз молча улыбнулась и стала собирать со стола тарелки.
– Так где мы сможем поговорить? – Шатов встал, чтобы не мешать работе.
– Вы сейчас к себе пойдете? – во взгляде Светланы что-то скользнуло, что-то такое, что Шатов смог заметить, но не успел распознать.
– К себе.
– Тогда я зайду к вам, – снова взгляд, на этот раз не такой быстрый.
Интерес в нем мелькнул, или ожидание… Во всяком случае, не обещание, оборвал свои мысли на эту скользкую тему Шатов и вышел из дому.
Попытаемся немного попланировать. Не в том смысле, что пролететь, используя потоки воздуха, а в том, чтобы составить хоть что-то, похожее на план. На маленький планчик. Маленький, но хоть какой-нибудь. Хоть какой…
Шатов сплюнул и поднялся на свое крыльцо. Оглянулся на сочную зеленую траву, спустился и несколько раз прошел по ней, шаркая ногами, приминая и вырывая травинки.
И пусть меня расстреляют «зеленые». Это у них болит голова о сохранении природы, а у Шатова задача несколько уже – сохранить, на сколько это возможно, психику от необратимых изменений. Трава – это зарубка. На память. Если завтра снова что-то произойдет с памятью Шатова, то…
Кстати, неплохая идея. Шатов вошел в дом, чуть притормозил в сенях, оглядываясь по сторонам. Вот взять, например, и чего-нибудь накалякать на стене краской. Или, хотя бы, зубной пастой. Еще опыт пионерских лагерей подсказывал, что засохшая зубная паста отмывается плохо.
Мысль была настолько соблазнительной, что Шатов с минуту обдумывал ее, прежде чем покрутил пальцем у виска. Не хватало только, чтобы ему сделали замечание по поводу хулиганства. Действовать нужно тоньше. Например…
Шатов осторожно обвел взглядом стены комнаты. Ему уже начинают мерещиться скрытые камеры и магнитофоны. Фигня, какие камеры и какие магнитофоны? Жрать самогона нужно меньше.
Вяло прикрикнул, подумал Шатов, нужно жестче. Не может тут быть камер и микрофонов. Не может! Не накручивай себя, не то совсем с ума сойдешь!
Уже лучше, значительно лучше. Теперь – матом. А потом…
Но дурацкое чувство не проходило. Шатов осторожно прошел по комнате и сел на тахту. Ну и что из того, что камер наблюдения быть не может? Будем представлять себе, что они есть. И поведение всех местных аборигенов рассматривать, как подозрительное и умышленное. Против Шатова. До тех пор, пока не удастся хоть как-то закрепиться в реальности. Во всяком случае, понять, что именно с ним произошло на самом деле, а что – только примерещилось под действием… Какая разница, под действием чего?
Вести себя нужно естественно, но уделяя внимание мелочам. На всякий пожарный случай. Что может быть самым естественным сейчас? Выложить вещи из сумки.
Кстати, Шатов подвинул к себе сумку. Если он вчера поселился здесь, успел познакомиться с Дмитрием Петровичем… Стоп. Шатов задумчиво почесал шрам.
Сегодня утром, за неимением фантазии и ввиду наличия скудоумия, мы ляпнули Дмитрию Петровичу, что ходили встречать рассвет. И он поверил.
Если предположить, что Шатов действительно мог пойти встречать рассвет, то какого черта он поволок с собой сумку? И почему он эту сумку не разобрал накануне?
В гостинице он, между прочим, вещи из сумки вынул, но ничем ему это впоследствии не помогло. Значит, нужно не просто вещи разложить, но и…
В дверь постучали.
Светлана, подумал Шатов и крикнул:
– Войдите.
– Здравствуйте, Женя, – сказал высокий сухощавый парень лет тридцати.
– Здравствуйте, – вежливо, но не слишком уверенно ответил Шатов.
Парня он не знал. Во всяком случае – не помнил. Совершенно. Абсолютно. Не помнил, или все-таки не знал?
– Меня зовут Игорь, – парень широко улыбнулся и протянул руку.
– Женя, – Шатов автоматически пожал руку, ожидая продолжения.
– А я только сегодня вернулся, а Дмитрий Петрович мне и говорит, что домик этот снова занят, что это вы.
– Я, – честно признался Шатов.
– Ну, я и решил сразу заскочить, познакомиться, так сказать, непосредственно.
– Вы присаживайтесь, – предложил Шатов.
– Да я на минутку, мне нужно будет бежать. Разве что вечером заскочу… Вы не будете возражать?
– Боже упаси. Почту за честь, – Шатов чуть привстал и церемонно поклонился.
– Черт, – Игорь рукой взъерошил себе волосы, – вот уж не думал, что придется лично пообщаться. Слухи разные были, но конкретно никто ничего не знал…
– Бывает, – кивнул Шатов.
Еще один почитатель, блин. Такое впечатление, что он действительно в восторге от встречи, что давно ее ожидал. И… Странно. Дмитрий Петрович бормотал о мести, о ее неотвратимости. Шатов даже поверил, что попал к хозяевам Дракона. А все встреченные пока чуть ли не на шею бросаются всячески, захлебываются слюной и мстить вроде бы не собираются.