Зульфагар. Меч халифа
Шрифт:
В принципе, заниматься поиском сбитых летательных аппаратов должны специально подготовленные экипажи ПСС — поисково-спасательной службы, которые имеются в каждой авиационной части. Боец не мог этого не знать. Тем не менее разбудил командира… С чего бы это?
— Так, — суховато поинтересовался Гайворонский. — И что?
— Экипаж пытался доложиться об этом на базу, но их там не услышали.
— Ага, значит, экипаж жив? — уточнил командир.
Это несколько меняло дело.
Раскрывать совершающую глубокий рейд в тылу противника группу ради спасения экипажа вертолета и тем самым ставить под вопрос выполнение отрядом основной задачи в целом — на это командир не имел права. Это аксиома… Однако сам по себе экипаж это не некое абстрактное, отвлеченное понятие. Он, экипаж, состоит из конкретных живых людей, с которыми спецназовцы летали на другие задания, которые, нередко рискуя собой, вывозили их из тыла противника после выполнения очередной боевой задачи, с которыми они как в мирной жизни, так и на войне не единожды делили хлеб, воду, а то и спирт… И в подобных ситуациях холодный разум и строгие инструкции вступают в непримиримое противоречие с чувствами, с тем, что есть в душе каждого человека человеческого, с представлениями об офицерской чести, наконец, которая требует элементарного: «Сам погибай, а товарища выручай!..»
— Ну, на данный момент я, конечно, не знаю, — чуть смущенно ответил Турчанинов. — Но они пытались сообщить, что если уцелеют, попадут в руки бандитам, которые сбили «вертушку». Их там вроде как окружили.
Гайворонский на секунду задумался, соображая, что в этой ситуации следует предпринять. Вертолетчики, попавшие в руки боевикам, обречены на жуткую, мучительную смерть. Жалко ребят.
— Но и это еще не все, — продолжал доклад Василий. — «Вертушка» прилетела сюда, чтобы забрать и вывезти кого-то.
— Что значит «кого-то»? — уже едва заметно раздражился командир. — Что ты, в самом деле, кота за яйца таскаешь… Кого?
— Не знаю, — еще больше стушевался боец. — Но кого-то, как я понял, важного, что аж сюда она залетела. Ее специально за этим человеком сюда прислали… Просто так, за кем попало, не прислали бы…
Логично, — оценил командир.
— Забрала? — уточнил он.
— Забрала. А ее подбили…
Эта информация еще больше меняла ситуацию. В самом деле, похоже, тут проводилась какая-то спецоперация. И сорвалась… А в этом случае он просто обязан принять решение, чтобы оказать помощь. Потому что «вертушку» по какому-нибудь пустяку не могли прислать на такую глубину. Значит, забрать должна была кого-то достаточно важного…
— Понято. Ты откуда все это знаешь?
— Они еще сюда летели, я перехватил их переговоры. Ну и не уходил с волны…
— Молодец. Вызывай Моздок! — и лишь теперь не удержался, посетовал, зевнув: — Черт, опять поспать не удастся…
Разговаривали с базой при помощи кодирующих таблиц — вероятность того, что разговор окажется перехваченным была минимальной, однако лучше не рисковать. Нарушение правил радиообмена вообще слишком часто приводит к разглашению важных секретов… Моздок подтвердил: в таком-то квадрате и в самом деле пропал вертолет, который должен был забрать и вывезти на базу сотрудника ФСБ, выполнявшего некое задание особой важности и при котором должны находиться важные документы, однако экипаж вертолета доложил, что на месте предполагаемой посадки идет бой, после чего связь с вертолетом прервалась.
Группа Гайворонского не подчинялась местному руководству военной контрразведки, поэтому изменить задание Вячеславу Борисовичу оно не могло. Таким образом командир спецназовцев оказался в сложном положении, вынужденный принимать решение самостоятельно.
— Зови Кандакова, Валиуллина, Кариадиса! — приказал Гайворонский Турчанинову.
Приказал четко и уверенно. Не показывая вида, насколько внутри у него все находится в смятении.
Названные офицеры собрались споро — в разведке вообще все делается бесшумно и оперативно. Гайворонский быстро обрисовал ситуацию.
— Мы не знаем, живы ли экипаж и разведчик. Может, их уже захватили и везут в неизвестном направлении. К тому же с нас никто не снимал и не снимет основной задачи. С другой стороны, друзи мои, совсем рядом нуждаются в помощи наши товарищи и никто не в силах им помочь, кроме нас. Один из них наш с вами коллега, с кем-то из нас он, может, учился вместе или работал, и который должен доставить на базу важную информацию… — он сделал мгновенную паузу. — В общем, друзи, нужно решить, что будем делать дальше. И бросать их нельзя. И свою задачу ставить под удар — тем более. Что будем делать?
— А что тут думать? — пожал плечами Кирилл Валиуллин. — Ребят надо спасать. Даже если они погибли, нужно попытаться хотя бы документы отбить — тогда хотя бы их смерть будет не напрасной… Но и основную задачу необходимо выполнять. Значит, нужно разделиться.
— Тогда сил на каждом направлении останется с гулькин хрен, — вполголоса проговорил Кариадис.
— А ты что предлагаешь? — взглянул на него Кирилл.
— Да то же, что и ты, — вздохнул Кариадис. — У нас действительно нет вариантов.
— Что ж, друзи, значит, так тому и быть, — принял решение Гайворонский. — Инициатива, как известно, наказуется исполнением: к вертолету идет Кирилл со своими, остальные — со мной. Встречаемся в районе запасного сбора… Впрочем, если возникнет нужда — действуй самостоятельно, — взглянул он на Валиуллина.
Что за «нужда» могла возникнуть, было очевидно. Вертолетчики или разведчик могли получить ранения, разведчика с информацией придется отправлять в тыл… Да мало ли еще какие неожиданности подстерегали Кирилла с товарищами. Может, Кириллу придется вызывать для эвакуации вертолеты самостоятельно, тогда в район сбора он попасть уже никак не сможет. Тут любая неожиданность могла напрочь перечеркнуть дальнейшие планы.
Да и вообще заблаговременно расписывать скрупулезный план глубокого рейда в тыл противника — дело неблагодарное: слишком много неизвестных пришлось бы учитывать при его составлении.
— А не маловато людей у Кири? — озаботился Кариадис.
— Хватит, — отрезал командир. И — Валиуллину: — Давай, вперед! Времени нет… И за Васей присматривай… Ни пуха!..
— К черту!
Едва ли не единственный случай, когда можно безбоязненно послать начальника… Впрочем, послать не слишком далеко.