Зверь на престоле, или правда о царстве Петра Великого
Шрифт:
Вдруг в безчувственном лице Петра промелькнула гневная мысль.
Он подошел к священнику и сказал:
— Оставь! Не надо…
Солнце потухло. Царевич вздохнул, как вздыхают засыпающие дети.
Лейб-медик пощупал руку его и сказал что-то на ухо Меншикову. Тот перекрестился и объявил торжественно:
— Его высочество государь царевич Алексей Петрович преставился.
Все опустились на колени, кроме царя. Он был неподвижен. Лицо его казалось мертвее, чем лицо умершего…
Следующий за смертью царевича день, 27 июня, девятую годовщину Полтавы, праздновали,
В ту же ночь тело царевича положено в гроб…
В воскресенье, 29 июня, опять был праздник — :тезоименитство царя. Опять служили обедню, палили из пушек, звонили во все колокола, обедали в Летнем дворце; …происходила обычная попойка; ночью сожжен фейерверк, и опять веселились довольно» [71].
И даже призванный Екатериной II для сокрытия преступлений Петра наипервейший идеолог безбожной идеологии, Вольтер, после внимательного осмотра предоставленных ему документов о смерти царевича, констатировал:
«…Будьте уверены… нет ни одного человека в Европе, который думал бы, что царевич умер естественной смертью. Все только пожимают плечами, когда слышат, что юноша двадцати трех лет умер от апоплексического удара…» [56] .
Долго спустя после своей смерти несчастный Алексей нашел красноречивейшего из адвокатов, а Петр страшного обвинителя… защитительная речь и обвинительный акт остаются; они останутся навеки выразителями общественного мнения по поводу этого процесса, и Петр вечно будет нести на себе их бремя…
56
Вольтер. Сочинения, т. XII, с. 255.
Он убил своего сына. Для этого нет никаких оправданий»[16, с. 582].
Итак, 26 июня (7 июля по новому стилю) 1718 г. в построенном царем-монстром городе-монстре, где верхом безсмертности его «творений» стали глухие казематы Петропавловской крепости, царем-антихристом был зверски замучен его собственный родной сын.
«Как кончил жизнь царевич? Версий много. Но кто теперь укажет истинную?» [4, с. 180].
И вот одна из них, слишком явно намекающая о попытке прикрыть именно ритуальное убийство царевича:
«Рассказывали, что когда по объявлению царевичу смертного приговора, он был поражен апоплексическим ударом, и по совету врачей приказано было нужным открыть ему кровь, было слишком много выпущено крови, и что таким образом он скончался в тюрьме, в сильном страдании» [4, с. 180].
А ведь именно от потери крови и умирают истязуемые резниками люди.
Двести лети десять дней спустя,17 июля 1918 г., мир потрясет теперь уже Екатеринбургская Голгофа, где, очевидно, в упоминание не выдержавшего выпавших на его долю страшных пыток своим далеким в венценосном родстве предшественником, маленький наследник престола будет мечтать лишь об одном:
«Если будут убивать, то только бы не мучили…» [142, с. 195].
Оба царевича приняли мученическую смерть и каждый от антихриста: один — от Петра, другой — от Ленина. Оба этих зверских злодеяния носили явно ритуальный характер — их изуродованные резниками тела были сокрыты от какого-либо дознания!
Между тем имеется свидетельство о закрытой материей шее петербургского мученика, лежащего в гробу!
Здесь надо сказать, что в числе наносимых резником ритуальных ударов имеется укол именно в шею жертвы! Это запечатлел в своем рассказе об увиденном на иудейской живодерне В. В. Розанов.
Да и способ казни в Екатеринбурге, судя по высказываниям провидцев, а также по оставленным изуверами следам на месте преступления, а еще более — по желанию убийц замести эти следы — явно является иным, нежели признано считать официально.
Но оно и понятно. Ведь кто нам об этом преступлении поведал?
Сами же убийцы!
А будут ли они распространяться о ритуальности произведенного ими преступления?!
Конечно же, нет. А потому и распустили заранее подготовленный слух о расстреле!
Так что тот первый антихрист, чья безчеловечная жестокость стала причиной смерти первого царевича Алексея, труды свои ровно через двести лет перепоручил второму антихристу. А ныне в мир рвется уже третья ипостась зверя. Об этом имеется предсказание священника, обладающего даром предвидения. Он также сообщат и то, что этот посланец преисподней должен воцариться не где-нибудь, но именно у нас!
Неужели нам так и не удастся поставить воцарению антихриста никакой существенной преграды? Неужели все ужасы, описанные в Апокалипсисе, будут происходить именно на нашей земле?!
Главным отличием от людей звериной породы оборотней является полное безразличие к мукам их жертв. Валишевский по этому поводу замечает:
«Я не могу найти другого примера такого полного бессердечия. Во время процесса своего сына Алексея, перипетии которого должны были бы взволновать царя, он находил досуг и силы не только заниматься другими делами, но и предаваться обычным развлечениям. Многочисленные указы, касающиеся охраны лесов, управления монетным двором, организации различных промышленных учреждений, таможен, раскола, агрономии, помечены теми же датами, как и самые тяжелые моменты ужасной судебной драмы. В то же время ни один из годовых праздников не прошел без шумных развлечений: пирушки, маскарады, фейерверки сменялись одни другими.
Царь обладал настоящими запасами веселости и общительности» [16, с. 115].
То есть присутствие в данной ситуации просто невозможной «веселости» не покидало его и в момент казни своими руками своего собственного сына!
Между тем всеми вышеописанными издевательствами царь-антихрист ограничился лишь по той причине, что царевич Алексей все же не выдержал пыток и донес сам на себя.
Вот что его ожидало в случае проявления упорства:
«Если человек не винится и на дыбе, пытают иначе: