Зверь
Шрифт:
– Дорогая, с вами все хорошо? – обеспокоенно спросила у меня блондинка. Я была не в состоянии ответить ей и, пряча глаза рукой, лишь кивнула. Пальцы Макса ласкали меня неторопливо, дразняще, так, что мне хотелось закричать.
– Все в порядке. Мисс Митчелл немного растрогалась от того, что в столь жестокое время кто-то может помогать другим абсолютно бескорыстно. С другой стороны, ее переполняет досада, она чувствует, что этого мало для всеобщего… удовлетворения. – В его голосе я слышала улыбку.
Клянусь, как только на
– Ох, не расстраивайся, Милашка Митчелл, радоваться нужно. Только маленькими, но уверенными движениями вперед, мы достигнем цели, – выдал Басс.
Зверь усмехнулся, теплые пальцы проникли внутрь меня, растягивая эластичные стенки.
– Ты абсолютно прав, Сойер. Маленькие, уверенные движения, а вы, мисс Митчелл, как считаете?
Черт.
Я кивнула и тихо выдохнула, сжимая бедра и пытаясь остановить Пауэлла, но он был сильнее. Мне хотелось двигаться навстречу его руке, хотелось изогнуть спину от пронизывающего мое тело удовольствия, но когда Басс и его новая знакомая отвернулись от нас, я постаралась избавиться от рук Макса снова.
– Хватит ерзать, – склонившись ко мне, прошептал он. – Кто-то может подумать, что моя рука играет с твоей киской.
Боже. Киска. Слово то какое. Я думала Макс и не знает подобных.
– Но твоя рука именно это и делает! – вспыхнула я.
– Хм. Ты права, Утконосик, – ухмыльнулся он, ускоряя свои движения во мне.
Если бы не ролик на огромном экране, все могли бы слышать неприличные хлюпающие звуки. Этот зал, темнота и много людей вокруг нас, все это так сильно возбуждало меня. Максу достаточно было сделать еще парочку наполняющих толчков своими пальцами, и меня сотрясло от сильного и абсолютно неприличного, потрясающего оргазма.
Свет на экране погас. Зал разразился аплодисментами, и я громко вздохнула. К счастью никто этого не услышал.
Мое сердце стремилось выскочить из груди, а ноги покалывало, между бедер все еще сильно пульсировало и подергивалось, а Макс лишь подразнивал чувствительное место после оргазма.
– Почему ты не хлопаешь, брат? – озадаченно спросил Сойер.
– Рука затекла, – усмехнулся Пауэлл, хватая со стола пальцами, которые только что были в моих трусиках, кусочек яблока и отправляя его в рот, а затем абсолютно бесстыже облизывая пальцы.
Не в силах выдерживать давления этой ситуации, я тихо встала и покинула зал.
Поверить не могу, что он сделал это! Как нагло, безобразно и восхитительно.
«Заткнись, Перри, тебе еще ни с кем не удавалось чувствовать нечто подобное», – настаивало мое подсознание. «Твоя грудь разрывалась от желания прижаться киской, как он выразился, к его руке, и налившейся грудью, сдавливаемой лифом платья, к его груди. И я уже не говорю об оргазме. Чувствовала ли ты с Майком хоть что-то из этого?».
– Заткнись, заткнись, просто заткнись! – зарычала я, выбегая на балкон.
– А мне говорили, что благотворительность приносит некое умиротворение, – усмехнулся Пауэлл.
Я обернулась. Он стоял в проходе, плечом привалившись к каменной балке свода. Такой огромный и расслабленный, словно это он получил потрясающий оргазм некоторое время назад.
– Мне больше нравилось, когда ты молчал и обходил меня стороной, – призналась я.
Он кивнул, изогнув губы, как если бы мои слова могли задеть его, и спрятал руки в карманы брюк.
– Но это именно ты не оставляла меня в покое.
– А сейчас жалею, – прозвучало мое второе признание.
Его взгляд изменился, стал отстраненным и холодным.
– Не заметил, чтобы ты жалела.
– Ты о сексе? – спросила я, предварительно убедившись, что на балконе мы все еще одни.
– Не только. Мы оба понимаем, что нас тянет друг к другу, но ты продолжаешь отрицать это.
– Я не отрицаю, но мы интерпретируем это притяжение по-разному. Я считаю это постыдной и запретной связью, а ты видишь в этом вызов и просто позволяешь себе играть со мной, как того пожелаешь. Ты знаешь, что нравишься мне, и пользуешься этим, Макс.
– Я нравлюсь тебе? – Он удивленно вскинул брови.
Черт! Даже себе я не могла признаться в этом, а ему так просто выложила то, что сидело во мне уже давно.
Отвечать не имело смысла. Он уже все понял.
– Пойдем, – вдруг сказал Зверь и кивнул в сторону выхода.
– Куда?
– Не переживай, твоя киска останется нетронутой, – усмехнулся он.
Я догнала его и стукнула разок по плечу.
– Не говори это идиотское слово!
– Я же хоккеист, могу сказать грубее, но это точно не понравится тебе.
– Вообще никак не говори!
Он остановился и выглянул из-за колонны.
– Там пока никого нет, побежали. – Макс схватил меня за руку и поволок по лестнице на третий этаж. У самого верха висела толстая цепь с табличкой. Макс перешагнул ее и помог перебраться мне.
– Какое из слов «проход закрыт» тебе не понятно? – хмуро спросила я.
Он проигнорировал этот вопрос, и тогда я крепко вцепилась в его руку, позволяя меня вести. Весь третий этаж был одной большой комнатой, без дверей, с выходами к лестницам по бокам. Только свет улицы освещал зал, мне потребовалось время привыкнуть к такой тьме.
– Здесь красиво, – заметила я. Ведь зал действительно был прекрасен. – Но не понимаю, зачем ты привел меня сюда, Пауэлл.
– Хочешь потанцевать? – спросил он, моментально обескураживая меня этим вопросом.
– Потанцевать? Но как же музыка, да и потом, разве можно танцевать там, куда даже входить нельзя?
– Этот зал пустует из года в год, никто сюда не придет, – ответил Макс. – Остается только музыка?
– Ага, – улыбнулась я, чувствуя, как разгорается огонек внутри меня.