Зверь
Шрифт:
– Действительно, - Эссейл незаметно изучал черты его лица, отыскивая признаки напряжения.
– И надолго ты здесь?
– Не знаю. И плевать я хотел. У меня за плечами длительное тяжелое пребывание в компании дикарей, и я жажду цивилизации, как голодный жаждет пищи.
– Мммм, - отозвался Эссейл.
Поднявшись на ноги, он встретился с мужчиной лицом к лицу - и протянул руку, чтобы коснуться безупречно завязанного галстука-бабочки на шее Тро.
Когда глаза мужчины расширились от удивления, Эссейл прижал его тело к каменной стене, удерживая
Затем прижался грудью к груди, высунул язык и прошелся им по нижней губе Тро.
Почувствовав дрожь своей жертвы, Эссейл рассмеялся, наблюдая, как на его лице проигрывается своего рода внутренний диалог - скорее, даже конфликт, поскольку Тро не сумел скрыть реакцию.
– У тебя вкус скотча, - пробормотал Эссейл, опуская руку и сжимая массивную эрекцию.
– И ты кажешься голодным.
Тро начал задыхаться, совсем как Нааша. Но он замер на месте, как будто в равной степени был шокирован действиями Эссейла... и своим откликом.
– Ты...
– прорычал Эссейл, замирая над губами Тро.
– Ты жаждешь... десерта?
Мужчина издал странный звук, наполовину умоляющий, наполовину отрицающий.
А затем Тро оттолкнул Эссейла за плечи, уронив его на спину на одну из платформ.
Тро вытер губы рукавом и ткнул пальцем в сторону Эссейла.
– Я таким не занимаюсь.
Эссейл позволил ногам раскинуться в разные стороны, выставляя напоказ эрекцию, скрывавшуюся под дорогими брюками.
– Уверен?
Тро выругался и развернулся, направляясь к двери. В следующее мгновение он ушел, несомненно, направляясь к своей комнате, где бы она ни находилась.
Эссейл сел и поправил пиджак. Интересно будет расколоть этот орешек.
И возможно, в процессе он узнает, что именно здесь делает Тро.
Он нутром чувствовал, что Роф и Вишес не зря беспокоились насчет глимеры. Тро что-то замышлял, и разгадывание его планов, наряду с выманиванием мужчины из его зоны сексуального комфорта - как раз то отвлечение, в котором нуждался Эссейл.
Это будет весьма приятно.
32
Когда Билл Эллиот припарковал свой Лексус позади непривлекательного здания семидесятых годов, Джо открыла дверцу со своей стороны и медленно вышла. Здесь все сводилось к ветхости, всевозможной гнили, обломкам, сломанным вещам, усеивавшим склон холма как прыщи - лицо подростка-дурнушки.
– Мы можем пройтись отсюда до центральной части кампуса, - Билл наматывал на шею шарф, который снял в кофейне.
– И ты покажешь мне, где все это случилось.
Захлопнув дверцу, Джо нахмурилась. Волоски на ее шее становились дыбом, как солдаты, которым скомандовали подъем, и она посмотрела на чернеющие окна. Но бросьте, разве все эти разговоры о вампирах у кого-то не вызовут всплеска адреналина?
– Ты идешь?
– О, ага, - она подошла к нему и ощутила абсурдное желание, чтобы он обладал телосложением Скалы64 , а не парня из «Теории
– Так вы знакомы со школой?
– Моя мать училась здесь.
«Как тесен мир, - подумала Джо.
– Моя тоже».
Под ногами шуршала влажная листва, а вот опавшие ветки приходилось перешагивать. А когда они достигли конца асфальта, между газоном и парковкой уже не было разницы в количестве валяющегося хлама.
– В каком году?
– спросила Джо, засовывая руки в карманы пальто.
– Выпустилась ваша мать, я имею в виду.
Черт, у них даже фонариков нет. Только телефоны.
Но опять-таки, луна над их головами светила ярко, и на темном холодном небе не было ни облачка.
– В восьмидесятом.
– А когда закрыли школу?
– Где-то в конце девяностых. Не знаю, кто теперь владеет землей, но это та еще собственность. Я хочу сказать, почему никто не привел ее в порядок?
– Экономически нерентабельно. Во-первых, зонирование здесь некоммерческое, а во-вторых, какие-то из этих зданий наверняка в реестре исторических ценностей, так что их нельзя перестраивать для повторного использования.
Билл посмотрел на нее.
– Я и забыл... ты работаешь в агентстве недвижимости.
– В следующем месяце будет два года.
– Так где, говоришь, ты училась? Ты ведь училась?
Колледж Уильямс. Английская литература с уклоном в американскую историю. Принята в магистерскую программу Йеля по английскому языку, но не смогла оплатить счет за обучение.
– Да так, неважно, - она посмотрела на Билла.
– Откуда вы знали, где парковаться?
– Я приезжал сюда подумать, когда учился в Нью-Йоркском университете Колди. Мама рассказала мне об этом месте, и однажды я просто приехал сюда на велике, посмотреть. Я уже давно сюда не возвращался.
Они прошли вдоль здания, и, как он и описывал, перед ними раскинулось открытое пространство кампуса, которое - да, опять-таки, - было завалено ветошью.
– Иисусе...
– произнес Билл.
– Какого черта?
– Колдвеллская версия кругов на полях, да?
Билл пошел вперед, она последовала за ним, держась на расстоянии... пока ей не пришлось остановиться и обернуться.
За ними наблюдали. Она знала точно.
– Эй! Подождите, - позвала она.
Когда она побежала и нагнала его, Билл сказал:
– Мне нужно вернуться сюда днем с камерой.
– Возможно, сейчас нам лучше уехать...
– Посмотри на тот склад вон там, - он указал вперед.
– Его крышу точно сорвали.
– Знаешь, если хорошенько подумать, днем приехать будет лучше. Я хочу сказать, тут толком ничего не видно...
– она принюхалась.
– Это сосна?
– От сломанных балок. Эти повреждения свежие.
Действительно, шагая дальше по обломкам, она поднимала куски расщепленного дерева, и все разломы были свежими, желтыми там, где выглядывали старые доски. И куски битумной кровли валялись повсюду вокруг сарая без крыши, усеивая примятую землю...