Звери у двери. Часть 2
Шрифт:
Даже тень маги - снегопад, скрывающий раны Лисичанска, рассеивается под перепалкой двух молочниц или пьяной склокой конюхов.
– О чём думаешь?
– едва слышно спрашивает Оля. Она не торопится преобразовывать свой плащ в другую одежду: знает, как мне нравится именно эта её ипостась.
– О магии, - я целую её в щёку, - о её отсутствии. Я имею в виду настоящее волшебство, а не тех шарлатанов на площади Победы.
Девушка тихо хихикает. Всё лучше, чем утренняя меланхолия.
– Вспомнила, - говорит она и кладёт голову на моё плечо, - как мы смотрели представление, а Илью
Я тоже улыбаюсь. Забавное воспоминание. Карманник казался обескураженным, не обнаружив карманов, а его подельник, сдуру, рванул к нам с кинжалом в руке. Глупо, учитывая, сколько патрулей шастает по площади в дневное время. И совсем нелепо, учитывая, кого он собирался резать.
Страже мы отдали неудачливого воришку с переломанными конечностями, а труп его напарника так и остался лежать в грязной луже.
– Нас называют магами, - в голосе девушки звучит нотка сомнения, - говорят, мы можем творить чудеса.
– Нас называют демонами короля и думают, будто мы заберём его душу после смерти. Дескать, его величество продал сей эфемерный предмет за покровительство преисподней, - уж я то лучше знал, о чём шепчутся за нашими спинами, - но в одном, я тебя поддерживаю: ты - настоящее чудо.
Мы, некоторое время, целуемся и я начинаю думать, будто приступ печали миновал, но тут Оля вновь грустнеет.
– Чудо? Да, - она закрывает глаза, - страшное чудо, из детских страшилок. Бледная Госпожа, во плоти.
Это верно. Так её и называют, во дворце и во всём городе. Поначалу я намеревался вырвать болтунам языки, но заметил: Оля совсем не против странного прозвища. Постепенно оно настолько срослось с девушкой, что никому бы и в голову не пришло, назвать её по-другому. Даже Галя, иногда, то ли подкалывая, то ли вполне серьёзно, именовала подругу Бледной Госпожой.
Да, наши прозвища...Наташу, без тени иронии, именовали Ферзём или Королевой, при том, что имелась и настоящая. Но к той обращались по правилам этикета - Ваше Величество, а эта была истинной Королевой двора. Была...Чёрт!
Галю называли Кошкой (или Весенней Кошкой - особо отважные), но только, за глаза. Общаясь с ней, и дворяне и чернь употребляли имя - Леди. Леди-Кошка звал я её, вызывая бешенное шипение и обещания исцарапать.
Прозвище Ильи носило непонятный оттенок презрения - Тень, но он сам заработал подобное отношение, игнорируя жизнь двора и почти не появляясь на людях. Обращаясь к нему, все использовали нейтральное - Господин.
Когда я узнал, как окрестили меня, то ли с подачи какой-то любовницы, то ли по бандитским байкам, то очень долго хохотал. Впрочем, мне понравилось.
Ангел, так они звали меня. Ангел.
Наташа, утаскивая меня в постель, требовала явления чудес, а Галя всё время интересовалась, куда я спрятал крылья, Оля просто хитро улыбалась и подмигивала жёлтым глазом.
Кардинал Ревень пытался запретить богохульство, но я пригрозил попросить короля поставить на его место отца Дубосклона, подвизавшегося исповедником его величества. Попик просто боготворил меня и безоговорочно исполнял каждый мой приказ. Скажи я ему, он бы и Ревеня придушил голыми руками.
– Как там Наташа?
– шелестит Оля, - без изменений?
– Да, - я недовольно морщусь, - это надо же, как скверно получилось. Вроде и сама виновата, но язык не поворачивается такое произнести. И как помочь - не знаю. Илья всё время с ней, а я ушёл - не могу смотреть.
– Я - тоже. Думала развлечься, пройти по зимнему городу, а вышло ещё хуже...
Да, хуже. С каждым годом я всё реже вижу улыбку на прекрасном лице и всё чаще слышу предложение покинуть дворец. Но куда? Лисичанск - самый крупный город этого, с позволения сказать, государства. И в других не лучше: та же грязь, смрад и мерзость. Кроме того, во многих странах бушевали эпидемии, а вонь, заживо гниющих тел, в совокупности с видом почерневших трупов - не лучшее зрелище.
Успели мы побывать и на далёком юге: та же хрень, только вид сбоку. Кроме того, очень скоро, после нашего прибытия, в город Пири Ардокль началось вторжение восточных варваров - приземистых чернокожих человечков на маленьких лохматых лошадках. Та ещё резня была!
Существовал ещё один вариант, но я приберёг его на самый крайний случай. Уже десяток лет, браслет, с моего запястья, послушно изображал светящиеся бублики, обрамляющие картинки других миров. Тревожило смутное воспоминание о том, как при первом переходе нарушилась работа...Каких-то штук, уж не помню, каких. А вдруг наши медальоны тоже заглючит? Подождём.
Оля целует меня в щёку и гладит по затылку. Всё-таки интересно, насколько разные мои девочки. Наташа, с каждым годом, становилась всё безумнее, будто пыталась что-то доказать своими сумасшедшими выходками. Могла запросто убить собеседника, а потом, смеясь, пояснить, дескать ей не понравилась бородавка на его носу; могла спокойно идти голышом по дворцу или в таком же виде, занимать королевский трон. Королева, как она есть.
Галя окончательно утратила интерес к чему бы то ни было, кроме секса. Кажется, за все эти десятилетия, девушка успела опробовать всех симпатичных самцов на трёх континентах. Попутно, правда умудрилась сделать и несколько полезных вещей: интимная гигиена и приличное нижнее бельё - исключительно её заслуга. А попробуй лечь в постель в грязных штопаных панталонах, да ещё и с заросшими подмышками - рискуешь не дожить до начала акта. Кроме того, Галчонок безжалостно выпиливала носителей всякой венерической дряни - профилактика, стало быть.
И только Оля, с каждым годом, становилась всё печальнее, активно вникая в жизнь людей вообще и черни - в частности. В этом она здорово сблизилась с Илюхой. До того, как стать той самой Бледной Госпожой - ожившей городской легендой, девушка попыталась организовать приют для сирот и детей, изгнанных из дома. Благородное начинание. Как и остальные благие намерения, в этом мире, оно отправилось по известной дороге. Наведавшись в приют после некоторого отсутствия, Оля обнаружила, что все деньги разворованы, половина детей болеет пузанкой - смертельной желудочной инфекцией, а большинство воспитанников успели пострадать от воспитателей-педофилов. Взбесившись, Оля уничтожила всех обитателей приюта, обратившегося в филиал преисподней. Тогда то в Приканалье и Мокром Районе появилась Бледная Госпожа, дарующая ненужным детям последний сладкий сон.