Звезда флибустьера
Шрифт:
Он также отыскал наконец пропавшую кобылу Аннетты, Ромми, и сделал все возможное, чтобы отправить ее в Мэриленд. Он сообщил Мод, что ее зять, Хью Кэри, нуждается в ее помощи, и заказал частным образом экипаж, отрядив одного из своих курьеров сопровождать ее, а также Бетси и Франклина на семейную ферму Сазерлендов. Ромми следовала за экипажем. Правда, отъезжающие считали, что отправляются в Нью-Йорк, но это все частности. Как раз сегодня утром Мальком сообщил, что они благополучно миновали английские сторожевые посты. Теперь оставалось только выбраться ему и Малькому. Они планировали скрыться с наступлением темноты.
Ноэль
Кэти была права. Ему надо было уехать на несколько недель раньше, сразу же после того, как Джонни похитил английский корабль. Однако Ноэль был одним из самых лучших шпионов генерала Вашингтона и все откладывал день отъезда. После того как генерал Хоу объявил о предстоящей атаке на армию Вашингтона в начале декабря, Ноэля просили задержаться в Филадельфии и сообщать о всех слухах и толках о предстоящем нападении на Вэлли Фордж. Однако в последние несколько дней Ноэль уже не сомневался, что его деятельности как шпиона мятежников пришел конец, а ему совсем не хотелось попасть на виселицу.
Настало время уходить. Он собирался покинуть Филадельфию под предлогом рождественской поездки домой — это на всякий случай, если кто-нибудь заинтересуется, почему он уехал. Сегодня утром Ноэль послал последнее донесение генералу Вашингтону, молясь богу, чтобы курьер благополучно миновал английский патрульный пост.
Ноэль положил в седельные сумки немного белья, а также пистолет и пули. Кроме этого, из вещей ничего не взял. Он посмотрел на свой дом, который любил. Что ж, он вернется сюда, когда Вашингтон снова возьмет город. Ноэль считал, что это будет уже скоро.
Город окутала тьма. Время уходить. Накануне он оставил у кузнеца самую быструю лошадь, чтобы подковать, сказав, что заберет лошадь вечером. А Мальком где-нибудь украдет лошадь для себя. Они не хотели, чтобы кто-нибудь видел, как они уезжают из дома верхом на собственных лошадях.
Слава богу, небо заволокло облаками, лишь изредка проглядывала бледная, уже на ущербе луна. Мальком будет его ждать в таверне напротив кузницы. Ноэль уже почти дошел до места, как вдруг его окружили красномундирники. Перед ним стоял майор Роджер Гэмбрелл.
— Куда-то направляетесь, доктор?
Ноэль показал ему саквояж:
— Вызвали к пациенту.
— Странно. Никто не появлялся у вашего дома.
Ноэль бросил на него возмущенный взгляд.
— Так вы следите за моим домом?
— Да, и уже некоторое время. Думаю, вы об этом подозревали, так как сочли необходимым выйти черным ходом.
— Я часто им пользуюсь. На каком основании вы меня допрашиваете?
— По приказанию генерала Хоу, а теперь соблаговолите составить мне компанию.
Гэмбрелл сделал шаг к Ноэлю, но тут угрожающе зарычал Аристотель, сопровождавший хозяина.
— Если не хотите, чтобы я убил эту бестию, привяжите ее.
Ноэль привязал пса, а Аристотель смотрел на него глазами предаваемого человека. Ноэль никогда раньше не стеснял его свободу.
— Сидеть, — тихо сказал Ноэль.
— А теперь ваша очередь, доктор. — И, обратившись к своим людям, Гэмбрелл приказал надеть на Ноэля наручники.
Сердце Ноэля упало. Мальком, пожалуй,
— Ваши руки, доктор.
Ноэль оглянулся. Вокруг стояло человек десять. У него не было ни малейшего шанса освободиться, кроме как настаивать на своей невиновности. А невиновные не убегают. Ноэль предпочел подчиниться и почувствовал на запястьях тяжесть холодных железных наручников.
Игра окончена. И, сдается, проиграл он. Ах, Кэти!.. Кажется, новые времена для них никогда не настанут.
Мальком видел, как солдаты повели Ноэля. В нищенских лохмотьях, с повязкой на глазу, Мальком совсем не походил на ассистента врача. Он чувствовал, что петля стягивается и вокруг него, и принял все меры предосторожности. Где же собака? Ее или убили, или обезвредили каким-нибудь другим способом. Иначе пес ни за что бы не покинул Ноэля.
Мальком раздумывал, стоит ли идти искать пса? Ноэль не стал бы просить его рисковать жизнью ради собаки. Черт побери, Мальком никогда особенно и не любил проклятую бестию. Аристотель нужен только своему хозяину. Мальком тяжело вздохнул и двинулся к кузнице.
Аристотель, повизгивая, сильно натянул веревку.
— Хочешь отправиться за хозяином, да? — спросил Мальком. Собака опять тихонько взвизгнула. — Ну что же, можешь, конечно, но, если не возражаешь, я сам тебя доставлю по назначению.
Аристотель замолчал и уставился на Малькома, словно стараясь понять, что ему говорят. Собака никогда не обращала на Малькома особенного внимания и сейчас явно решала, можно или нет ему доверять.
И вдруг Аристотель лизнул ему руку.
— Ну тогда все в порядке, — сказал Мальком.
Он отвязал веревку от столба и вывел собаку на двор, стараясь по-прежнему держаться в тени. Что, черт побери, ему делать с псом? Но если Аристотель будет вести себя тихо, тогда все в порядке.
Времени больше нет. Надо действовать. Надо выбраться из города, известить Вашингтона, а потом родню Ноэля. Надо раздобыть лошадь. Этот чертов дурень, брат Ноэля, улизнул и увел с собой полтюрьмы. Он, Мальком, тоже парень не промах, но ему нужна помощь, а в городе ни одного человека, кому он мог бы доверять. Они с Ноэлем очень хорошо разыграли свои роли, даже слишком хорошо: теперь им не поверят ни повстанцы, ни англичане.
— Иди со мной, Аристотель, — сказал Мальком.
Собака послушно подошла поближе в надежде, что ее сейчас отведут к хозяину. Мальком молча брел по хорошо знакомым улицам, пока не добрался до одного злачного места, куда, как было ему известно, заходят поиграть в карты английские офицеры. Он внимательно оглядел их лошадей и выбрал ту, которая показалась ему самой сильной и резвой.
Он потрепал лошадь по шее и шепотом заговорил с ней, как не раз делал у него на глазах Ноэль. Он, конечно, не такой хороший наездник, как его друг, но твердо усвоил его правило: сначала подружись с лошадью, а уж потом седлай. Лошадь попятилась при виде Аристотеля, но Мальком успокоил ее ласковым поглаживанием. Потом он взял поводья и тихо повел лошадь по улице, посторонившись при виде гурьбы пьяных красномундирников, которые, спотыкаясь, шли навстречу. Мальком нагнулся и погладил тихо заворчавшего Аристотеля, а затем вскочил на лошадь и свистнул собаке, как это делал Ноэль.