Звезда Гаада
Шрифт:
— Почему же? Не только тебя проверил: заодно и жителям Тэрэя помог, — довольная улыбка.
Так я тебе крыса лабораторная, что ли? Нужна только для опытов?!
— Благ, ты… ты…
Это был ощутимый порыв ярости. Как будто я закипела изнутри. Мне растерзать хотелось этого мерзавца. Клочками мелкими его по ветру рассеять. Я… откуда у меня такие кровожадные мысли?
— Да, я привёл тебя сюда именно для проверки, а не для помощи этим… — Благ бросил презрительный взгляд на остатки стены, — Знаешь, почему здесь скопилось столько Тьмы?
Мне опять примерещились крики боли…
Блеск лезвий…
Раскалённые прутья, которыми
Ползущая по земле кровь… Много… много крови…
Трупы…
Мать, на глазах которой убивали её ребёнка… Её прибили к деревянной стене, гвоздями, а маленькому мальчику одну за другой отрубали руки, ноги… он дёргался, кричал… Потом ему отсекли голову… кровь хлынула на мучителя, залив ему лицо… Мать издала сдавленный глухой звук. Молодая, лет двадцать или даже меньше. Тёмные волосы её побелели в один миг. Тело её ребёнка затихло, потеряв последние капли крови. И мать обмякла следом. Она больше не шевелилась…
Сотни жутких картин промелькнули в сознании, заставив душу застонать от чужой боли.
И пришло осознание: король этой страны у стен Тэрэя мучил пленников, захваченных на войне. Не только воинов, но и их семьи. Особенно любили изводить детей на глазах их родителей. Чтобы ослабить дух врагов, чтобы вселить в них страх перед мощью и жестокостью армии и короля этой страны. И реки крови омыли поле около Тэрэя, когда-то бывшего столицей. Сотни жизней оборвались здесь. А горожане только смотрели, как у их города убивают людей. Кто-то наслаждался страшным зрелищем, кто-то торопливо опускал взгляд, когда в его сторону не смотрели стражники, кто-то равнодушно смотрел, потому что со временем очерствел от таких картин. И никто ни разу не вступился за пленников, которых убивали и мучили: кто-то побоялся, кому-то и мысли такой не пришло в голову. Тысячи проклятий умирающих легли на город. Исчезло Равновесие, и сгущалась над столицей тяжёлая плотная пелена Тьмы.
Двадцать восемь лет назад Гаад пришёл в Тэрэй, разрушил городскую стену и пообещал вернуться вновь, если правитель не уймётся. Наклонился, подобрал камень, кусок гранита, сжал в руке. И камень песком мелким из-под его пальцев осыпался.
— Ваши стены не спрячут вас от меня, — сказал, мрачно усмехнувшись, Старейшина чернокрылых, — Ваши воины вас не заслонят от меня. Ничего вас не спрячет. От меня вы нигде не сможете укрыться.
Седая нить появилась в волосах жирного короля. Он только что вернулся с охоты. А сегодня охоту пообещали устроить на него. И кто! Сам Гаад! Король ещё только немного отъехал от городских ворот, как вдруг камни затрещали, и рухнуло пол стены. Или даже больше — из-за домов не видно. И сам Гаад появился в городе, у развалин. И гадко так улыбнулся, смотря в глаза правителю…
Король месяцев десять никого не мучил, сам страдал от кошмаров, в которых ему то являлись лица убитых им, то зловещая улыбка главного из приспешников Тьмы. Но потом нервы сдали у правителя и захотелось на ком-то злость выместить, доказать если не Гааду, то хотя бы себе и людям, что он всё ещё силён. Король взял и извёл какой-то аристократический род, который давно подозревал в подготовке мятежа, заодно и несколько нищих, которые подвернулись под горячую руку, и мальчишку-слугу. Радостно смотрел, как кровь вытекает из изувеченных тел. Велел останки скормить его любимым собакам.
После казни устроил пир. Жрал мясо молодых телят, нежное мясо, хорошо прожаренное — после нескольких показательных казней оставшиеся повара стали готовить изумительно хорошо — и требовал подносить ему вина поживее.
Гаад явился в самый разгар пиршества, у него за спиной. Удар, один, резкий — и король, харкая собственной кровью, упал на стол, лицом в тарелку. Гаад спокойно зарезал правителя на глазах у его подданных. И исчез прежде, чем стражники успели выхватить оружие. Больше не появлялся, но и так было ясно: захочет — появится. От ярости Гаада людей никто не спасёт.
От испуга горожан Тьма сильно уплотнилась. Родственники убитого перебрались в другой город. И более никого в Тэрэе не убивали, боялись, но было поздно. Тьма, заполнившая город и его окрестности, давила на жителей, душила их.
Они бледнели, не могли есть. Не могли понять, откуда возникло то жуткое чувство опасности. Не могли убежать. Потому что от вражеского воина можно убежать, можно его ударить. Можно попытаться спрятаться от Гаада. Вот несколько бедных семей и одна семья торговца ночью выбрались из города, оставив всё, что было, ворам и соседям. Но Тьму жители не видели, хотя и начали ощущать местами, когда её стало слишком много…
Люди стали чахнуть, их жизни сократились…
А неделю назад здесь затравили собаками какого-то неудачливого вора. Устали от напряжения, а он дерзнул рыбину утащить с чьего-то прилавка. Для больной матери и жены умирающей. Но его быстро поймали. И жестоко расправились. И от его воплей, от кровавого зрелища кому-то даже полегчало. Глупые люди ощутили себя сильными.
Они не замечали, что от мук умирающего Тьма над городом и внутри его сгустилась слишком плотно. И на следующий день уже началась эпидемия. Когда Тьма, покрывшая землю и пропитавшая стены домов, начала разъедать тела людей. Тела и без того уже сколько-то пропитавшиеся Тьмой.
Люди лежали на улицах. Вначале их тела вывозили за город, сжигали. Но их становилось слишком много. А от слёз их родственников, от ужаса ещё живых Тьма на улицах и внутри домов ещё более сгущалась… Смрад от разлагающихся трупов поднялся над Тэрэем…
Эти картины были ужасны. А боль и страх увиденных людей отзывались и в моей душе. Не выдержав, расплакалась.
Гаад, похоже, понимал, что Тьма уже пропитала это жуткое место, но решил, что люди заслуживают гибели под её гнётом, потому не вмешивался. Они были ужасны, эти люди. Как звери. Но прав ли он, что не вмешался?.. Ведь Старейшина чернокрылых был силён! Ему бы легче было управиться с Тьмой, которая тут скопилась. Но он не захотел. Гаад… так жесток?..
Но… Благ знал, что я могу увидеть всё это — и всё равно заставил спасать жителей, всё равно дал мне возможность увидеть эти жуткие картины, почувствовать эмоции и боль тех людей. Он обрёк меня на боль, спокойно обрёк меня на муки! И, может, он хотел этого ещё и чтоб опорочить в моих глазах Гаада?.. Чтобы я перестала упрямиться и расхотела когда-либо помогать Гааду? Мерзко! Даже если жители города были плохими, методы белого Старейшины поганые!
Но… а если Благ давно заметил Тьму в этой местности, но сам не вмешался? Своим подчинённым вмешиваться не дал? И люди здесь зверски терзали других людей. Звери, а не люди! Терзали других. А Благ… Благ просто смотрел? Он сам прежде не заступился за тех пленников?.. Такой… Старейшина у управляющих Светом?!