Звезда Гаада
Шрифт:
— Но… — от такого предложения мне захотелось растянуться на полу и разрыдаться.
Я же только чуть-чуть! Я только иногда! Я даже сама предсказать не могу, когда у меня получиться использовать мой дар, а когда — нет! Я такая никчёмная! Но он…
— Я знаю, что ты не справишься, — Гаад широко улыбнулся, — Потому и предложил такую сделку. Можешь даже не пытаться: это бесполезно. Впрочем, если тебя из-за такого мерзавца мучает совесть, тогда попробуй несколько дней лезть из кожи, надрывайся до полного изнеможения. Ему приятно будет. Легче будет уходить в небытие, зная, что
— Ты… ты… — вскочила. Казалось, у меня кровь загорелась в венах, — Я думала, что Гаад лучше Блага, а ты…
Старейшина чернокрылых тоже поднялся, расхохотался. Только глаза его оставались усталыми и печальными, а в смехе звучало что-то нервное, надрывное, грустное.
— Впервые встречаю человека с таким странным представлением о добре и зле, о справедливости, — парень ухмыльнулся.
И исчез. Я обернулась к Карсту, ища поддержки, но рыжий смотрел на меня хмуро и недовольно. Карст не вступился сейчас за меня! Карст тоже хочет, чтобы Тайаелла убили!
Почему Гаад сегодня такой злой? Что я ему сделала? И зачем ему мучить несчастного Тая, если чёрному Старейшине совсем не нравится причинять кому-то боль? Бедный мой друг, во что я тебя впутала! О, как мне совестно перед тобой! О, что я надела! Ненавижу себя!!!
Неожиданно у входа в кухню появился Тайаелл. Он сидел, обнимая колени. Светло-русые волосы белого хранителя были грязные и спутанные, губы искусаны, на одежде спеклась кровь, в рваные дыры видны синяки, царапины и раны. Чёрная пыль кружилась вокруг него. Из глаз исчез свет, на который мне так нравилось смотреть. Гаад стоял за пленником, положив левую ладонь на его плечо.
— Я ей предложил кое-что сделать в обмен на твоё освобождение, — насмешливо произнёс Старейшина.
Тай медленно и равнодушно скользнул взором по кухне. Увидев меня, вздрогнул, широко улыбнулся. Обрадовался, что видит меня живой.
Мне примерещилось, как тусклая красная искра во мраке вспыхнула и превратилась в большое яркое тёплое пламя. Правда, сразу же погасла.
Долговязый проворчал:
— Лучше о себе позаботься, дурочка!
— Вот и я о том же, — не то усмешка, не оскал исказил лицо черноволосого, — Если случится чудо — и ты за две недели начнёшь использовать свой дар, как надо, то я вышвырну твоего ненаглядного в обычный мир. Уверен, там его ждут бывшие приятели. Уж они-то его замучают. Впрочем, тебе не удастся, так что эта замечательная возможность достанется именно мне.
— Ты… ты… Ненавижу тебя, Гаад!
— А какая мне-то разница, как ты ко мне относишься? — мерзавец мрачно прищурился, — Ну как, будешь заниматься этой глупостью или доставишь мне удовольствие поскорее с ним разделаться?
Мне вдруг показалось, что Тай что-то сказал. Но друг и рот не раскрывал! А, он мысленно обратился к своему мучителю. При этом в глаза друг другу говорящие не смотрели. О чём же они говорят?!
Неожиданно услышала их диалог, который они хотели скрыть от меня:
«Понятно, что ты мечтаешь меня убить, но что тебе стоит немного подождать?»
«О, так ты будешь умолять, чтобы я тебя помиловал?! Никогда прежде не видел унижающегося белокрылого. Должно быть, это весьма интересное зрелище!»
«Мне плевать, когда умирать и где. Но ты посмотри на Карию: она так радуется той крохотной надежде, которую ты ей дал этим предложением! Пусть поживёт несколько дней в своих иллюзиях и мечтах, с верой, что сумеет меня спасти. Сейчас она слишком измучена, чтобы вынести новый удар. А за несколько дней может оправиться. Она очень сильная» — долговязый неожиданно улыбнулся мне.
«Между прочим, это Кария отправила тебя ко мне» — криво усмехнулся Гаад.
Они неожиданно взглянули друг на друга — ухмылка Гаада была как приклеенная. Долгий взгляд глаза в глаза. И Тайаелл вдруг улыбнулся уже и Гааду.
«Я не могу злиться на несмышлёного малыша, который из-за ноги матери строит мне рожицы: из озорства или от искреннего желания развеселить слишком несчастного и печального незнакомца, — улыбка белокрылого стала шире, — Так же я не способен злиться на эту глупую наивную девчонку»
«Милое сравнение» — чёрный хранитель снова усмехнулся.
«Ну, так сделай вид, что у неё есть возможность выполнить это условие»
Ах, вот вы как?! Ни один в меня не верит, да?!
— Определилась? — спросил Гаад вслух, снова поворачиваясь ко мне, вновь устремляя на меня тяжёлый взгляд, — Мне очень хочется посмотреть, как та, у которой несколько лет не было ни душевного, ни телесного Равновесия, за пару недель попробует его полностью восстановить, более того, ещё и научится в совершенстве пользоваться своими способностями!
Да чтоб тебя!..
Мы с главным злыднем из чернокрылых долго и упорно смотрели друг другу в глаза. Ни один не хотел уступать.
Вдруг меня осенило. Ну, Гаад, раз ты такой жестокий и упрямый, я тебе тоже свинью подложу!
Холодно отвечаю:
— Я попробую, но у меня тоже есть условие. Так, одно маленькое дополнение к ходу нашей сделки.
Часть 3.3
— Чтоб я его на руках носил и пылинки с него сдувал, если у тебя получится? — проворчал Гаад, — Вот ещё! Если ты справишься, я только вышвырну его с Чёрной земли, а там он пусть сам спасается, бегая от Блага! В конце концов, не младенец давно, сам обязан о себе заботиться.
Старалась говорить спокойно или холодно, но мой голос предательски задрожал, выдав мою неуверенность:
— Я хочу, чтобы мы закрепили наш договор на Горе справедливости.
И замолчала, выжидая его ответа. А Старейшина чернокрылых медлил почему-то. И, как назло, ему удавалось пройти через затянувшуюся паузу со спокойным выражением лица и с расслабленной позой. Будто уверен был, что я даже так проиграю. Хотя… Я видела несколько просьб к Стражу Небес, как с Горы справедливости, так и напрямую, просто воплем-мольбой из сердца. И они заканчивались как-то стрёмно. Или ничем, или всё вроде случалось по молитве обратившегося, но с дикими какими-то последствиями. Я-то надеялась, что Гаад хотя бы испугается снова лезть к Небесам со своими условиями. Но нет. Не похоже было, что он был напуган. Но и принимать моё условие не торопился. Будто у него ещё был козырь в рукаве. Или даже веер из всех козырных карт.