Звезда Гаада
Шрифт:
Когда очнулась, устало взглянула на человека, сжимавшего мою ладонь. Встретилась с нежным взглядом Карста.
— Хвала Небесам! — друг радостно улыбнулся, — Ты выжила!
Вцепилась свободной рукой в его рукав:
— Там был изначальный! Кто он?
— Где? — растерялся хранитель.
— Я его видела перед тем, как потеряла сознание! Там был мужчина с красными крыльями!
— Хорошо бы, если так, — рыжий вздохнул, взглянул грустно на меня, — Но тебе просто померещилось. Ты была в таком жутком состоянии, что мы с Гаадом страшно за тебя волновались! Когда Гаад запер меня на Чёрной земле, я его возненавидел: жутко хотел
— Куда? — выпустив его, попыталась сесть, но упала обратно на жёсткую подушку.
Ух ты, я в моей милой комнатке в доме чёрного Старейшины! Какое счастье!
Рыжий помог мне сесть, сунул под спину две тонких подушки.
— Многие из наших не пошли тебя спасать. Парни решили, что белокрылые промыли тебе мозги — и ты стала одной из них. Гаад наорал на них. Мол, дурни вы: она — изначальная и необходима для нашего мира. И её дело, чью сторону выбрать. Потом, правда, прибавил, что понимает их опасения. Если белокрылые успели тебе много всего наговорить, то ты больше не захочешь с нами общаться.
— Они пытались, — вздохнула.
Значит, я правильно поняла затею Блага: навешать мне лапши на уши и натравить на чернокрылых. Будто я собака какая-то.
— А ещё с них сталось бы устроить засаду, чтобы поймать наших. Поэтому идти могло быть опасно. И многие решили, что ты уже на стороне белых змеев. Хотя не все. И с горсткой единомышленников Гаад отправился тебя вызволять.
Птицы за окном щебетали так красиво… И солнечный свет падал на меня: кровать передвинули к окну. Только на душе было сумрачно, как будто случилось что-то ужасное. Ох уж этот своевольный дар! И эти люди.
Провела ладонью по волосам. Чистые.
— Я тебя немного помыл. Прости, пришлось к тебе прикоснуться, — виновато пояснил Карст.
Мне вспомнились Кайер и Благ, не приближающиеся, чтобы не вляпаться в мою рвоту. Тьфу, брезгуши!
Лоб потёрла, чтобы ещё больше ощущать своё тело. Смутившийся рыжий смотрел в сторону. Спросила чуть погодя:
— А… а что, меня так кто-то тащил?
— Гаад тебя из Сантариста вынес на руках. И летел, неся тебя
— Что, такую?!
Рыжий пробурчал:
— Так ты вообще без сознания была и с жутким хаосом внутри! Естественно, ему пришлось тебя тащить!
— Нет, я… — смутилась, — Но… я ж… я ж упала в блевотину!
— И что? — парень недоумённо моргнул.
— Ну… я же грязная была. И… и вонючая.
Белокрылый нахмурился:
— А что, это повод тебя оставить на растерзание обезумевшей толпе?
— Нет… только… я же… грязная была!
— Да ладно тебе! Наш Старейшина не брезгливый, — Карст улыбнулся, но тотчас же помрачнел, — Да и Гааду уже всё равно, — он вдруг рванулся к стене и со всей силы ударил по ней ребром ладони. Стена устояла, а вокруг его руки несколько мгновений кружились комки чёрной пыли, — Ну, а меня тут оставили. Гаад велел, чтоб я берёг силу для вернувшихся, — друг нахмурился, — Всё-таки, силы Света лучше подходит для лечения, чем Тьма. Оказалось, ты закрыла город от хранителей. И от белых, и от наших. Началась драка за городом. Гаад как-то смог пробраться внутрь поставленной тобой ограды, вырвал тебя из рук горожан.
Говорю с ненавистью:
— Я их спасала, а они захотели меня убить!
— Благодарность — редкое явление в нашем грустном мире, — парень помрачнел, глаза стали ледяными, но через несколько мгновений он оттаял, потеплел взгляд. Только грусть осталась, глубокая, — Да и вообще, благие дела нужно делать бескорыстно, без ожидания признательности и ответных подарков. Тогда не будет больно, если потом оттолкнут тебя или твой дар.
— Но как же… разве я им прежде сделала что-то дурное?!
— Пусти цветок по течению реки — пусть вода уносит. Так и с добрыми делами: сделала — и забудь.
— Это несправедливо, голову уныло опустила, — Я им даже жизни хотела спасти! Благ и Кайер хотели выпытать у них сведения обо мне. А может… может, как и твою деревню… потом…
— Пусти цветок по течению реки, — повторил хранитель, — А река принесёт тебе что-нибудь, с другой стороны. Скорее всего, не то. Но что-то явно принесёт. Да и вообще… каждое доброе дело в той или иной степени сотворяет Свет в наших душах. А чем больше Света в наших душах, тем здоровее наши тела. Хотя если ты будешь делать добрые дела с расчётом на это, ничего не выйдет: это странный парадокс в использовании Света, — Карст сжал кулак, разжал, не смотря на меня, — В общем, Гаад вытащил тебя, уцелевшие чернокрылые сплотились вокруг него. Белые испугались, что тебя потеряют — и как с цепи сорвались. Представляешь, они научились преобразовывать Свет во Тьму!!!
— А что Гаад?
— Он еле-еле вырвался из окружения и вернулся на Чёрную землю. До сих пор нет вестей от тех, кто прикрывал его отход, — рыжий шмыгнул носом, стёр тыльной стороной ладони кровь с губы, — Жаль наших. С ним ушло девять хранителей.
Он… он как-то странно говорит. Неужели?.. Нет, только не это!
— А Гаад?! Что с ним, Карст?
— Он вернулся едва живой, — парень шмыгнул громче, сжал кулаки, — Вам обоим необходимо было получить очень много Света, но Неёла всё ещё не родила. И только я мог. И Гаад попросил, чтобы я спасал тебя. А с ним… будь что будет… — друг подошёл к окну, встал ко мне спиной, чтобы не видела его лица, — Мол, если Небеса захотят его спасти — он тогда выживет. А нет — так и спокойнее будет нам, если с нами больше не будет того, кто дерзнул хамить Стражу Небес. Я очень хочу, чтобы ты окрепла, но с трудом заставляю себя сидеть здесь, когда он… там…
Выскочила из постели, опустила ступни на деревянный пол. Едва выпрямилась, как ноги подкосились. Упала, сильно ударилась. Села, одёрнула платье. Другое, здешнее. Кто посмел ко мне прикоснуться? А, впрочем, это сейчас не важно…
Карст подскочил, заслоняя путь к двери.
— Я поклялся, что тебя спасу! — сердито крикнул хранитель, — А ты только самую малость окрепла! Не заставляй меня нарушать моё слово!
— Он жив? Скажи, жив? — поднимаюсь, цепляясь за кровать.
— Не знаю, — ответил рыжий едва слышно.
— Отнеси меня к нему! Умоляю!
Некое подобие улыбки украсило его измученное бледное лицо. Карст подскочил ко мне, поднял на руки, пинком открыл дверь. Мне было страшно за моего спасителя. И уютно от того, что в душе рыжего горела какая-то особая искорка с чем-то таким… подобным теплу и свету солнца…
Вот мы на втором этаже, в комнате Гаада. Черноволосый лежит поверх кровати. Внешне здоровый, но чем ближе Карст подходит к нему, тем сильней я чувствую жуткий хаос в его душе и теле. Благ и его прихвостни били метко, по ослабевшим в схватке местам, жизненно важным органам, по крыльям и их основаниям…