Звезда и ключ Индийского океана
Шрифт:
«Вместе с гигантскими черепахами и завезенными португальцами козами и свиньями, — пишет известный шведский натуралист Бенгт Шёгрен, — дронты стали приятным дополнением к пищевому рациону на кораблях. Тремя-четырьмя птицами можно было досыта накормить целую команду. И достаточно было убить и засолить несколько десятков птиц, чтобы обеспечить себя провиантом на все время плавания. Матросы нередко забавлялись тем, что старались забить как можно больше дронтов, так сказать, из чисто спортивного интереса. Охота на дронта была чрезвычайно простой, хотя птица, естественно, и пыталась как-то защищаться. Адмирал Вергувен, посетивший остров в 1607 году, рассказывает, что дронты могли „очень
Время полного истребления додо установлено достаточно точно. Последнее упоминание о нем относится к 1681 году. В рукописном сообщении Бенджамина Хэрри о поездке на Маврикий, хранящемся в Британском музее, среди прочих птиц, увиденных им на Маврикии, упоминается и «додо, у которого очень жесткое мясо».
В записях другого мореплавателя, Франсуа Легуа, находившегося несколько месяцев 1693 года на этом острове, серый дронт вовсе не упоминается. Нет ничего о нем и в последующих сообщениях, касающихся Маврикия.
В 1715 году остров заняли французы. Среди французских поселенцев были натуралисты-любители, пытавшиеся отыскать следы додо, но все их попытки ни к чему не привели. Возникло сомнение, была ли вообще такая удивительная птица?
Фундаментальный труд Стрикланда и Мелвила, посвященный додо и опубликованный в 1848 году{Strickland H. E., Melvill A. G. The Dodo and Its Kindred, or the History, Affinities, and Osteology of the Dodo, Solitaire, and Other Extinct Birds of the Islands Mauritius, Rodriguez and Bourbon. L., 1848.}, в котором собраны и исследованы все сведения о сером дронте, а также находки его костей, на основании которых был собран скелет птицы, положили конец сомнениям.
Одновременно с додо было истреблено много других редких эндемичных птиц. Остается только сожалеть, что никогда больше не будет прежнего богатства животного и растительного мира на Маврикии, его когда-то густых вечнозеленых лесов и пестрого шумного мира пернатых, доверчиво слетавшихся к человеку.
Пути гвоздики и мускатного ореха
После ухода голландцев в 1710 году Маврикием пытались завладеть англичане и французы, чтобы использовать его удобные бухты для временных стоянок кораблей, курсирующих в Индийском океане. Французы опередили англичан всего на несколько дней.
20 сентября 1715 года французское военное судно бросило якорь в северо-западной бухте. Над островом взвился французский флаг, бухте дали французское название Ред-де-Тортю (Черепаший рейд), а острову — Иль-де-Франс. Этому событию посвящен памятник, установленный в Порт-Луи в саду имени поэта Эдварда Харта рядом с причалом, где сейчас загружаются маврикийским сахаром океанские суда.
Сначала французы не особенно спешили осваивать новую колонию. Лишь когда опекун короля Людовика XV Филипп Орлеанский передал остров французской Ост-Индской компании, которая вступила во владение в 1721 году, началось заселение острова. В апреле 1722 года на Иль-де-Франсе появились первые французские колонисты: пятнадцать добровольных переселенцев с Бурбона (Реюньона), с ними священник и фельдшер, а также несколько рабов. В последующие годы на Иль-де-Франс прибыли новые колонисты, кто добровольно, а кто и вынужденно. Часто это были дезертиры и преступники,
Губернатор Бурбона писал директорам Ост-Индской компании: «Нет здесь ничего, кроме непослушания и жестокости; ни чести, ни религии, ни милосердия. Эти люди — настоящие волки, желающие разорвать и уничтожить друг друга». Компания мало интересовалась поселенцами Иль-де-Франса. От Франции до них было далеко, что затрудняло перевозку всего необходимого. Расходы на освоение колонии не сулили скорой и большой прибыли.
Кроме заходов на Иль-де-Франс нескольких пиратских судов, до 1735 года там ничего существенного не происходит. А в этом году на Маскарены приезжает новый губернатор Маэ де Лабурдоннэ, который получает задание всемерно способствовать укреплению французского господства в Индийском океане. Его административные способности, воля и настойчивость оказались решающими в образовании новой колонии. Прежде всего он позаботился об укрепленном порте на Маврикии, хорошо понимая стратегическое значение этого острова в Индийском океане. Из порта в северо-западной бухте, недалеко от Черепашьего рейда, быстро вырос город, названный Норд-Вестер-Навен, переименованный впоследствии в Порт-Луи (нынешняя столица Государства Маврикий). Сюда Лабурдоннэ перенес свою резиденцию с Бурбона.
В связи с большим размахом строительных работ и нехваткой квалифицированных мастеров власти делают попытки привлечь рабочую силу из других стран. В 1740 году из Индии привозят 137 каменщиков, плотников и кузнецов для сооружения мостов и бараков, ремонтных мастерских и каналов. На верфи недалеко от Порт-Луи строятся корабли. Растущее население необходимо было обеспечивать питанием, и Лабурдоннэ прилагает все усилия для развития на острове сельского хозяйства. При нем ведутся попытки освоения многих сельскохозяйственных культур, отбор наиболее пригодных в условиях повторяющихся циклонов растений.
Особенно рьяно занимается этим Лабурдоннэ в своей резиденции в Памплемусе. В саду губернатор проводил опыты с саженцами, привезенными из Индии, Европы, Африки и даже из Южной Америки. Так была заложена основа Ботанического сада Памплемус — ныне одного из самых богатых и красивых садов мира, посещение которого доставляет истинное наслаждение любителям экзотики и который представляет огромный интерес для ботаников.
Среди культур, пользовавшихся особым вниманием Лабурдоннэ, были индиго, хлопок, кукуруза и даже пшеница. В 1742 году из муки местного помола был впервые выпечен хлеб.
По инициативе губернатора на острове в нескольких хозяйствах стали разводить тутовых шелкопрядов, добывать соль, а также изготовлять порох.
За 11 лет губернаторства Лабурдоннэ на Иль-де-Франсе была создана жизнеспособная колония, он действительно превратился в крупный центр французского влияния в Индийском океане.
Несмотря на то что Лабурдоннэ так много сделал для Франции, ему пришлось покинуть остров. Его оклеветали в принятии взятки от англичан. Он был вызван в Париж и препровожден в Бастилию, откуда вышел лишь незадолго до своей смерти, в 1753 году.
Следует отметить, что именно Лабурдоннэ принадлежит пальма первенства в освоении производства сахара, которое в настоящее время занимает главное место в экономике Маврикия. Губернатор построил первый сахарный завод в Виллебаке, для которого было заказано и изготовлено оборудование во Франции. Оно перевозилось на борту корабля «Сен-Жеран», потерпевшего крушение у маврикийских берегов. Это событие Бернарден де Сен-Пьер использовал в своем знаменитом романе «Поль и Виржиния», принесшем известность Маврикию.