Звезда и ключ Индийского океана
Шрифт:
Выступивший на встрече в Обществе премьер-министр подчеркнул особое значение дружеской миссии советских кораблей. Адмирал Маслов произнес в ответ короткую, но яркую речь, которая произвела на всех большое впечатление. Перед уходом кораблей советским морякам было предложено посадить дерево в Памплемусе, чтобы увековечить память об их визите.
27 декабря. Тихое солнечное утро. Празднично одетая толпа. Гимны Маврикия и Советского Союза, исполненные оркестром моряков. На каком же дереве остановить выбор? И выбрали так называемое «буа макак», родина которого остров Маврикий.
— Когда я подал саженец, — рассказывал Ананд, —
Я спросил, что же собой представляет «буа макак»? Ананд привел кузена, серьезного парня, который работал здесь, в Памплемусе. Он сказал, что «буа макак», как его называют по-креольски — эндемичное дерева Маврикия, часто росло вместе с эбеновыми деревьями и выделялось среди них более светлой корой. У него прочная твердая древесина темно-коричневого тона, которую голландцы, поселившиеся на Маврикии в 1638 году, заготовляли наряду с эбеновой. Сейчас это дерево можно увидеть в основном в заповедниках.
Мы продолжили осмотр сада и заглянули туда, где жили сухопутные черепахи, доставленные с острова Альдабра. Черепах держали в небольшом загоне, вокруг которого сейчас толпились взрослые и дети. Они бросали за ограду ветки, и черепахи, высовывая головы из-под своих тяжелых прочных панцирей, поворачивали их к веткам и не спеша ползли, чтобы попробовать их. Я с интересом наблюдал за этими последними черепахами Индийского океана, которых на протяжении почти трехсот лет нещадно истребляли люди и которые еще живут на крохотном атолле Альдабра.
И вот настало время моего отъезда на родину. Оно совпало с очередным праздником индомаврикийцев, словно специально для того, чтобы у меня остались самые светлые воспоминания об острове. Уезжал я во время дивали — индуистского праздника света и надежды. «Дивали» — искаженное санскритское слово «дипавали», что значит «гроздь огней».
Вечером в субботу на острове зажглись тысячи огней. К маврикийцам пришло в этот вечер умиротворение, ощущение неизбежности того, что все их несбыточные желания сбудутся. Ведь это праздник победы добра над злом.
Грех было в этот вечер не посмотреть иллюминацию. Дома а Кюрпипе окружены живой изгородью из подстриженного бамбука. Светлые тона строений едва заметны в зелени деревьев, особенно в массивах, примыкающих к Ботаническому саду и склонам кратера вулкана Тру-О-Серф. Но обычная уединенность покинула эти уютные места на время праздника. Дорожки в садах, подсвеченные по обеим сторонам пунктирами огней, словно приглашали войти. Приветливо выглядели и очертания домов, словно нарисованные на темном фоне яркой светящейся краской. Ощущение полной гармонии и какой-то удивительной сказочности в палисадниках усиливалось, когда вспыхивали разноцветные бенгальские огни, освещая нарядную детвору. Счастливый и радостный смех сопровождал веселую трескотню фейерверков.
Дивали — один из самых значительных праздников индусов. Его возникновение относится к временам мифического царя Рамы и его супруги, прекрасной Ситы. Они, как известно, 14 лет были в изгнании. Раму несправедливо лишили трона в собственном царстве. За этой бедой последовала и другая. Коварный царь Ланки Разана похищает у Рамы Ситу. Естественно, Сита была женщиной необыкновенной красоты, и Равана вполне мог в нее влюбиться, но разве это дает
Восстановить справедливость помог Раме главный советник обезьяньего царя Хануман. Он обнаружил место, где спрятали Ситу, посеял панику среди воинов врага, а когда Рама и его брат были в схватке смертельно ранены, он слетал в Гималаи за чудодейственными травами, спасшими раненым жизнь. При такой поддержке Рама добивается возврата потери, и после долгого изгнания они с Ситой отправляются в свое царство, где их приветствуют и указывают путь огнями. Правда и справедливость восторжествовали!
К дивали готовятся заранее. Иллюминация, небольшие традиционные глиняные чаши (дивы), в которых в горчичном масле плавает фитиль, дополнены теперь электрическими разноцветными лампочками, их развешивают на домах и деревьях.
Тщательно убирается дом, двор, наводится идеальная чистота. Ведь кроме истории с Рамой и Ситой есть еще одна причина праздновать дивали. В этот день чтится богиня Лакшми, супруга бога Вишну, покровительница благополучия и удачи. Разве могут ее милости оставить кого-либо равнодушным?
Женщины готовят сладости и угощают ими детей и соседей. Дивали это еще и праздник изобилия, щедрости и надежды на то, что благополучие не забудет дом, освещенный праздничными огнями.
Это время подводить итоги всему сделанному. С удивлением я узнал, что некоторые торговые дома и фирмы закрывают к дивали свои счета и торговые журналы, с тем чтобы, помолившись богине Лакшми, начать все заново.
Традиционная оболочка праздника наполняется новым современным содержанием. Рвение, с которым отмечаются древние индийские праздники, — это своего рода протест против напора буржуазной культуры бывших метрополий, желание сохранить свое лицо и приобрести в историческом прошлом силы для борьбы в сложном мире.
На следующий день продолжались сборы в дорогу. Было воскресенье, и обычная лихорадка недели сменилась относительным спокойствием. К пяти часам уже все было готово. Оставались два с половиной часа, которые мне можно было использовать по своему усмотрению. Я не нашел ничего лучше, как еще раз пройтись по полюбившемуся маршруту. Минуя зеленые бамбуковые изгороди соседних домов, я вскоре ступил на главную аллею Ботанического сада. У самого входа меня вновь встретил огромный дуб, напомнив о родных северных лесах, а дальше в свои права вступили тропики и дали вволю налюбоваться роскошными творениями.
Ветер едва касался грациозного зеленого царства пальм, а та единственная пальма, чьи листья имели красную окантовку, и вовсе застыла. Ее крона была чуть склонена набок, от центральной вертикальной стрелки свешивались крупные листья-вайи, выделявшиеся на фоне темно-зеленой окраски других деревьев. Я попрощался с ней и мимо пруда прошел через сад к восточному склону вулкана Тру-О-Серф. Название вулкана переводится как «оленья яма», хотя оленей на этом вулкане давно уже нет. Подножие вулкана опоясывает дорога, и чуть правее можно подняться к вершине по шоссе, но есть и тропинка, проложенная напрямик по крутому склону, и я стал подниматься по ней среди высокой травы и кустарника. Останавливаясь, чтобы перевести дыхание, я каждый раз с разных точек оглядывал окрестности, прощаясь с Ботаническим садом, с Кюрпипом, его строениями готического стиля и странной Эйфелевой башней, возвышающейся на территории одного из частных садов.