Звезда и ключ Индийского океана
Шрифт:
В этом деле не обошлось без помощи Ананда. Специально для продажи книг он создал «фирму», состоящую из него самого и его жены Памелы, зарегистрировал фирму в Торговом реестре Порт-Луи, а главное, достал деньги, чтобы заплатить за оптовую закупку.
Оставались реклама, вывеска, плакаты, организация выставки, перевозка стендов, подготовка зала, оплата служащего муниципалитета, который выполнял бы функции охранника, и десятки других дел. Все это шло за наш счет, а точнее за счет В/О «Международная книга».
Вывеску над входом написал художник театра Порт-Луи. Ее текст соответствовал тем объявлениям, которые давали маврикийские газеты: «Выставка-продажа книг из Советского Союза. Книги по вопросам политики, социологии, международной жизни. Классика русской и мировой литературы. Книги советских писателей. Техника, экономика, история, философия. Детская литература. Марки и пластинки. Вход свободный».
О том, что за вход плата не взимается, упоминалось на многих выставках в Порт-Луи. Мне посоветовали продолжить эту традицию.
Афиши, на которых рекламировались советские книги, с информацией об открывающейся выставке, были расклеены на оживленных перекрестках Порт-Луи и в некоторых других городах.
И вот наступает 15 сентября. Сухое солнечное утро. Ключ никак не поворачивается в замке, и я уже начинаю нервничать, но наконец-то дверь открыта, и зал предоставляется в наше распоряжение.
До двух часов дня надо все убрать, вымыть полы, установить стенды, разложить книги, развесить плакаты. Работа кипит, но я боюсь, что мы не успеем все сделать к приходу гостей, приглашенных на открытие.
Около двух часов переводим дыхание и переодеваемся. А ровно в два уже стоим на улице у лестницы в ожидании гостей.
Вывеска, которую мы подняли на веревках и с трудом укрепили над входом, привлекает прохожих. Группа девочек из соседнего колледжа, подвижная, как стая рыбок, взбегает прямо на лестницу, ведущую к красной ленточке. Им что-то говорит Ананд, и они уже готовы сбежать с лестницы, но по моей просьбе Ананд их задерживает. После открытия выставки я видел их черные головки среди посетителей.
Ленточку разрезал мэр Порт-Луи. На открытии присутствовали служащие муниципалитета, писатели, преподаватели колледжей, выпускники советских вузов. Войдя в зал, они увидели большой прямоугольный стенд под. красной тканью, на котором разложены произведения Маркса, Энгельса и Ленина, а на дальнем конце стенда с плаката приветствовал всех В. И. Ленин. Дальше полукругом располагались стенды с книгами и пластинками, а за ними — с наборами марок.
Просторный широкий зал был заполнен книгами и озарен солнечным светом. Все здесь подготовлено и устроено нашими руками. Произошло очень важное событие. Всех, кто хоть что-то сделал для выставки, наполняло чувство удовлетворения и радости.
К концу дня солнце спустилось ниже и еще больше осветило зал. Яркий солнечный луч перемещался по центральному стенду, книгам и цветам, пока не остановился на плакате с Ильичом. Успех выставки превзошел самые оптимистические ожидания. Большим спросом пользовалась общественно-политическая литература. Произведения Маркса, Энгельса и Ленина были распроданы в первые два дня работы выставки.
В условиях сложной политической обстановки в стране люди стремились познать основы научного коммунизма. чтобы набраться мудрости и силы. Особенно много среди посетителей было молодых маврикийцев. Мы отвели в зале место, где можно было посидеть и ответить на их вопросы.
К концу недели осталось только несколько изданий на хинди, да технических книг, в основном по тем отраслям, которых на Маврикии нет.
В четверг, на четвертый день работы выставки, в порту была объявлена забастовка. Положение в столице обострилось. Нужно было сворачивать работу, и мы сделали это с легким сердцем, поскольку почти все уже было продано.
Два месяца спустя я побывал в Роз-Беле. Проезжая мимо сахарного завода, с чувством удовлетворения увидел на ограде афишу, синяя краска которой уже выгорела на солнце. Но английские слова, призывающие читать русскую классическую литературу, были различимы. Сохранились и контуры старинного петербургского фонаря и профиль нашего великого поэта.
И вот настало время
И вот настало время поговорить о праздниках. Их много на Маврикии, и празднуют их охотно. День независимости, День Организации Объединенных Наций, День труда, католические, мусульманские, китайские праздники и, наконец, самые массовые — фестивали индомаврикийцев.
Иногда маврикиец и не знает, благодаря какому очередному празднику он может остаться дома и не идти на работу. Пасха или китайский Новый год мало что значат для приверженца индуизма, но такой уж порядок на острове, праздник каждой общины — день отдыха всех маврикийцев.
В год 23 дня праздников, а в большинстве стран Европы — от 6 до 10 дней. Экономисты подсчитывают, во что обходится стране один нерабочий день, но дальше дискуссий дело не идет. Каждая община сохраняет свои традиции, и трудно себе представить, чтобы, например, католики согласились работать на Рождество или Пасху.
В январе празднуется Кавади. Тамилы устраивают шествие в честь бога Субраманиама. Я наблюдал за одним таким шествием, и первыми, на кого я обратил внимание, были люди с оголенным торсом и с проткнутой острыми длинными иглами кожей груди. Некоторые с трудом передвигались на негнущихся утыканных гвоздями сабо. Этих людей, добровольно принявших на себя тяжкие муки, сопровождают нарядно одетые мужчины, женщины, дети.
Шествия обычно начинаются в 10–11 часов. Их конечный пункт — тамильские храмы, расположенные на возвышенных местах, на склонах гор.
Я жил в Кюрпипе, недалеко от Ботанического сада, через который протекал небольшой ручей. В день Кавади в этом саду собираются тамилы. Среди них были и такие, кого специально готовили к испытаниям, — мужчины всех возрастов. На берегу ручья за небольшой ширмой им пронзали кожу на груди, спине, протыкали насквозь щеки, нос.
Вскоре в саду появился автомобиль с громкоговорителем на крыше. Раздалась музыка и песнопения, за автомобилем начали выстраиваться участники процессии. На плечи они подняли кавади, сооружение в виде арки из бамбука, украшенное гирляндами цветов. Внизу к аркам были прикреплены небольшие керамические сосуды. В них содержалось приношение богу Субраманиаму, сыну Шивы, одного из главных богов индуистского пантеона. По индийской мифологии, первым, кто поднимал тяжелую ношу на гору Палаш в Южной Индии, где живут тамилы, был гуру Индумбан. По его примеру тот, кто донесет кавади с приношениями до храма, заслуживает прощения за свои грехи, очищения от всего злого и нечистого.