Звезда и волк
Шрифт:
– Если не умеешь пить – не берись! – поучительно упрекнула она его, осознавая, что этот парень и так не ангел, а когда выпьет – вообще звереет. – Приди в себя!
– Да что мы говорим! Самая умная нашлась! – прогремел он так, что услышали все и заинтересовано начали следить за ними.
– Извинись. Сейчас же! – с гневом приказал Пётр. – И уходи отсюда по-хорошему! – он пребывал в бешенстве от оскорблений, нанесённых его Стасе.
– Что? Не смеши меня! – захохотал парень. И почему-то многие засмеялись вслед. Неужели алкоголь притупляет настолько…
– Всё. Хватит ссориться. Ты всё равно ничего не докажешь пьяному человеку, - громко сказала Стася. Щёки её вспыхнули.
Приблизившись к Петру, она прошептала ему:
– Иди к себе в комнату и попробуй успокоиться.
– Хорошо… А ты куда?
– На балкон. Подышать воздухом.
Она стояла на балконе одна. Возвращаться обратно в зал ей не хотелось. А Пётр сидел в коляске около двери своей комнаты и прислушивался, что происходит в зале и коридоре. Он находился в жутком напряжении, и успокоить себя не мог, да и не хотел. Вскоре он увидел, как та тихая девушка, вышла из зала и направилась на кухню. Он подумал, что она сейчас пойдёт на балкон за Стасей. Выждав немного, не возвратится ли она быстро обратно в зал, он поехал на кухню. Сейчас он был рад, что свет на кухне не горел, и, что он может быть не сразу замечен девушками.
Стася с девушкой разговаривали. Вот, что он услышал:
– Слушай, пойдём в зал. Зачем ты тут мерзнешь?
– Мне жарко. Чувствую, как голова пылает.
– Из-за того, что произошло?
– Да…
– А тебе разве неприятно, что Антон так заинтересовался тобой? Ты не поняла, что это ревность, потому что ты от Пети не отходила?
– Господи, что может быть приятного в том, что пьяный дурень настолько заинтересовался мной, что так шикарно себя вёл? Не понимаю! – возмутилась Стася.
– Ладно… Но тебе понравилось, что Петя так рьяно заступился за тебя?
– А какой нормальной девушке это не понравится? Но я так не хочу, чтобы он нервничал…
– Я вижу, что вы с ним похожи. Я, когда смотрела на вас, поняла, что тут больше, чем дружба.
– И? Это так ужасно? – спросила с вызовом Стася.
– Не знаю даже… Но мало хорошего.
– Почему? Мне прям интересно!
– Он хороший парень, добрый, справедливый, но чудаковатый для нашего времени.
– Чудаковатый – Антон! А Пётр, как раз, добрый и справедливый!
– Как знаешь! – выпалила оскорбленная девушка. – Он инвалид. И можешь сильно губы не раскатывать. Он тебе даже удовольствия подарить не сможет. Не сможет на руках носить, ходить с тобой туда, куда тебе захочется. Открой глаза! – закончила она и быстро удалилась, так нервничая, что не заметила в темноте Петра, прижавшегося к стене.
Он испытывал гамму чувств. Ему было приятно, что среди всех молодых людей он был идеалом для Стаси, что она его так защищала. А слова девушки, которые должны были открыть глаза Стасе, открыли глаза и ему.
Стася продолжала стоять на балконе. Она с грустью думала, что девушка правильно всё сказала. Она не собиралась бросать Петра, она его любила. Но плакала, а холодный ветер в открытое окно вносил мороз, сковывающий её тёплые слёзы. Она дрожала, замерзая, но продолжала стоять, как душа, превратившаяся в статую от терзаний и горя.
– Стась! – позвал её Пётр. – Зайди на кухню! Ты же заболеешь!
Его просьба вывела её из оцепенения. Она ушла с балкона и закрыла дверь.
– Ты слышал наш разговор? – спросила она, садясь на пол, спиной опёршись об его ноги. Белое платье покоилось на полу, как снежное покрывало.
– Да… - честно ответил он, не терпящий лжи, когда обсуждались важные вещи. – Что с нами будет дальше?.. Я не хочу, чтобы ты испытывала страдания от всего того, что сказала Лиза.
– А я хочу их испытывать!.. Я тебя люблю! – впервые сказала ему Стася. – Любовь… Она же всегда со страданиями. Надо знать цену любви. И всегда доверяй мне, Петь. То, что я захочу куда-нибудь пойти одна – тебе придётся смириться. Я думаю, что ты найдешь в любви силу для этого! Ты не будешь ревновать меня, потому что я не дам повода. И ты будешь верить в меня. На руках меня будут носить твои чувства. И крылья у меня вырастут от твоей преданности. Зачем же меня носить на руках? Половину женщин мужчины не носят на руках, других же носят только в конфетно-букетный период. И лишь немногие делают это всю жизнь. Но ведь женщины любят не за это. По крайней мере, не все. Я знаю и ты знаешь, как нам будет трудно. Просто ответь: мы пойдём дальше вместе?
– Да! – со слезами на глазах ответил Пётр.
– Я не хочу тебя терять. Ты необыкновенная! Я тоже сначала подумал, что нашим отношениям конец. Стоило тебе заговорить со мной, как я стал сильнее и понял, что не сдамся.
Они ещё немного посидели так, повзрослевшие за один разговор. Пётр нежно ласкал руками её замерзшую шею, доходя до взволнованной ласками груди…
– Знаешь, я остаюсь у вас ночевать! – тихо, чтобы не спугнуть его руки, сказала Стася.
– Это ты это имела в виду, как ещё один подарок? – радостно спросил он.
– Да!
– Это мой самый лучший Новый год!
– И мой тоже!
***
Олег пошёл провожать всех по домам. И это значило, что он нескоро вернётся. Все были навеселе.
– Ты у нас останешься, что ли? – спросил он Стасю, видя, что она не собирается со всеми.
– Да. Я с мамой твоей договорилась.
– Сильно тут не шалите! – ответил он, пошловато смотря на Стасю и Петра.
Она отвела его в сторону и сказала:
– Ты сейчас в таком буйном настроении… Будьте осторожны. Мало ли кто попадется на пути. И возвращайся быстрее.
– Не пойму, что ты обо мне так печешься?
– Обо всех вас!..
– Всё будет замечательно. Пока!
***
– Я уже хочу лечь. И ты, наверно, тоже? – спросила она Петра, подавляя зевание.
– Да… День и ночь меня уморили! – весело сказал он, радуясь, что они остались одни. – Будем спать у меня.
– Хорошо.
У него в комнате они удобно расположились на его двуспальной кровати.
– Предлагаю выключить свет и включить бра! Я тебе хочу почитать.
– О! Даже так! Что будем читать?