Звезда Ирода Великого
Шрифт:
— Братья, вы распустите свои отряды и сами отправитесь по домам, к своим женам и детям. Первосвященник обещает вам милости, землю, скот и зерно для посевов.
Ничего подобного Гиркан не обещал, о милостях он говорил вообще, но сейчас, внимая словам Иезеккии, утвердительно кивал.
— Первосвященник сказал вам, — продолжал Иезеккия, — и я подтверждаю его слова. Все вы меня хорошо знаете, я никогда не утверждал пустое, а только то, во что верю сам, — Он сделал паузу, строго, сверху вниз, оглядел сидевших и закончил: — Если вы доверяете
Крестьяне глухо и одобрительно зашумели, закивали, послышались негромкие возгласы:
— Да, доверяем! Верим!
Тогда, покосившись на Гиркана и указав рукой на дверь, Иезеккия выговорил с необычайной твердостью, словно отдавая приказ:
— Тогда идите и делайте!
Все разом поднялись и, толкая друг друга, исподволь поглядывая на Гиркана, толпясь у двери и топая, вышли.
Вечером этого же дня Гиркан и Ирод вернулись в Иерусалим. Гиркан объявил Помпею, что привел сельское население к покорности и что вооруженные отряды больше не будут беспокоить римское войско. Помпей одобрительно кивнул:
— Хорошо, посмотрим. Но все равно я доволен тобой, — И указал на Ирода: — Вижу, этот молодой воин все время рядом.
— Это Ирод, сын Антипатра, — торжественно проговорил Гиркан, — Если бы не его помощь, я не сумел бы исполнить того, за чем ехал.
— Да, да, — со странной задумчивостью глядя в лицо Ирода, сказал Помпей и тут же, как бы очнувшись, перевел взгляд на Гиркана. — Ты так уверенно говоришь, что привел население к покорности, но если кто-то ослушается и опять соберет шайку?
— Нет, о великий Помпей, — с необычным в присутствии Помпея чувством достоинства ответил Гиркан, — этого не случится. Я знаю свой народ, а народ слышит меня.
У ворот римского лагеря Ирод столкнулся с отцом. Тот ехал в свите Авла Габиния, любимейшего из командиров Помпея, — Габиний руководил осадой храма с внешней стороны города. Антипатр, придержав лошадь, подъехал к сыну, спросил, не покидая седла:
— Рад видеть тебя, Ирод, живым и здоровым. Было опасно?
— Нет, отец, опасности не было, Гиркан опять проявил себя достойным правителем.
Ответ сына чем-то не понравился Антипатру. Он пробормотал:
— Вот как? — развернул лошадь и уже на ходу бросил: — Все равно, береги себя, Ирод!
Ирод крикнул ему вслед:
— Да, отец! — Но пустивший лошадь в галоп Антипатр вряд ли мог его слышать.
Под утро, еще в темноте, Гиркан разбудил Ирода, прошептал:
— Вставай, Ирод, пойдем.
— Что? Что случилось? — встревоженно спрашивал Ирод, протирая глаза.
Гиркан приставил палец к губам и мягким движением руки поманил его за собой.
Ирод жил теперь в городе, во дворце, на половине Гиркана. Другую половину дворца занимал Пизон, руководивший осадой храма со стороны города.
Гиркан, держа светильник в вытянутой руке, потайными коридорами, узкими, пахнущими сыростью, вывел Ирода на задний двор. Там их ждали две оседланные лошади. Они шагом выехали на улицу. Охрану дворца несли римские
Гиркан указал человеку на Ирода. Тот подвел к нему лошадь, передал поводья и, поклонившись Гиркану, скрылся в воротах. Гиркан тронул коня и махнул Ироду:
— Едем.
У Южных ворот он велел солдатам позвать центуриона, начальника стражи. Когда центурион вышел, Гиркан, пригнувшись с седла, что-то тихо ему сказал, кивая на Ирода, и, сняв с пояса увесистый кожаный мешочек (незаметно, но Ирод все же заметил), сунул его в руку центуриона. Центурион спрятал мешочек под одежду и, круто развернувшись, широко шагая, направился к воротам. Гиркан поехал за ним, Ирод — за Гирканом, крепко сжимая рукой поводья навьюченной лошади.
Центурион вывел их за ворота. Отъехав от крепостных стен шагов двести, Гиркан остановил лошадь и спросил у Ирода:
— Ты знаешь где селение Бен-Шаам?
— Да, это всего в пяти милях от города.
— У въезда в деревню с восточной стороны тебя будет ждать человек. Он тебе знаком. Передашь ему лошадь. И сразу же возвращайся.
— Но кто он? — спросил Ирод.
Не отвечая на вопрос, Гиркан сказал, дотрагиваясь до его плеча:
— Я верю тебе, Ирод. Ты всегда был предан мне, я этого никогда не забывал и не забуду впредь. Поезжай.
И, более ничего не добавив, первосвященник, развернув лошадь, рысью поскакал к воротам.
Только проехав половину пути до Бен-Шаама, Ирод решился посмотреть, что же он везет. Аккуратно развязал тесемки одной из сумок, сунул руку внутрь и нащупал монеты. Достал, подбросил серебро на ладони. Прикинул стоимость четырех туго набитых сумок — получалось не менее полусотни талантов, целое состояние. Ирод вздохнул, еще раз подбросил на ладони монеты, бросил их обратно в сумку, туго завязал тесемки и продолжил свой путь.
Селение Бен-Шаам располагалось в низине, у подножия холма. Въехав на холм, Ирод остановился. Прилепленные друг к другу домики с плоскими крышами отсюда казались покинутыми. Но, прислушавшись, он различил тихое блеяние овец и, осторожно тронув лошадь, стал спускаться по каменистой извилистой дороге.
Селение было еще далеко, когда справа из кустов вышел человек и преградил Ироду дорогу. После разговора с Гирканом Ирод догадался, кто будет ждать его здесь, и не ошибся — в стоявшем на дороге человеке он узнал Иезеккию. Тот широко расставил ноги, одну руку заложил за пояс, другой придерживал ножны короткого меча.