Звезда козодоя
Шрифт:
Учитель сунул в рот еще одну сигарету и чиркнул спичкой. А голоса становились все громче и громче, но все равно звучали тихо, как комариный писк.
— Наверное, именно так и было, но что ты тогда сказал в ответ? Нет, мол, не выйдет, попроси кого-нибудь другого. Эдак пренебрежительно и заносчиво отказал…
— Но ты все равно прилепился ко мне. Именно ты. И никто другой.
— Не понимаю намеков. Я не прилепился — просто моя голова оказалась у твоих ног. А просил я Дзикко-сан, который родился раньше тебя. Вот сейчас я очень, очень благодарен Дзикко-сан.
Учитель радостно рассмеялся.
«Ха-ха-ха! Дзикко-сан, должно быть,
И действительно, под головой учителя лежал осколок гранита, по внешнему виду напоминающий китайскую серебряную монетку.
Учитель веселился все больше и больше.
67
Магнитный железняк — другое название «магнетит», минерал чёрного цвета, обладающий сильными магнитными свойствами.
68
Биотит — минерал темного цвета из группы слюд.
— Вот как! Ну, хорошо же. Неблагодарная тварь! Чтоб ты поскорей превратился в глину!
— Порчу навел, да? Но я не слабее тебя!
— Подождите, подождите. О чем вы тут все время спорите? — хором сказали два незнакомых голоса.
— Господа Осокурэ, [69] не обращайте на него внимания. Он просто ничего не соображает.
— Господа-близнецы. Не обращайте внимания. Он совершенно ничего не понимает.
«Ага. Это ортоклаз присоединился к спору. Становится по-настоящему интересно».
69
Осокурэ — ортоклаз, породообразующий кристалл, для которого характерно двойникование, т. е. образование в кристалле еще одной зеркальной структуры.
Учитель, улыбаясь до ушей, протянул руки к огню. Опять заговорили два голоса.
— Успокойтесь. Мы срастались долгое, долгое время — в темноте, под ужасным давлением, в раскаленном пекле. Мы вместе стойко терпели эти жар и давление, от которых рассудка можно лишиться!
— Да, именно так. А хорошо в тяжелое время просить о помощи, а когда становится легче, умирать от зависти?
— О чем это ты?
— Эй, эй, эй, подождите-ка! Послушайте. Сейчас, наконец, мы увидели солнце. Разве все это похоже на то, что твердил нам конгломерат глубоко в земле?
— Да, конечно же, непохоже. По рассказам конгломерата, солнце ярко-красное, а небо коричневое, однако, сейчас солнце ярко-белое, а небо ярко-синее. Конгломерат — обманщик.
Опять донеслись голоса близнецов.
— Возможно, в те времена, о которых говорил господин конгломерат, тогда, когда он был обыкновенной галькой, и впрямь все было именно так.
— Может быть, и так. Однако обманывать и платить злом за добро благодетелю — дурно!
— Что? Ты это обо мне говоришь? Ну, хорошо! Достал ты меня. Давайте устроим дуэль! Дуэль!
— Подождите. Послушайте, мы же были так рады увидеть солнце. Как мы кричали! В течение пятнадцать миллионов
— И я это видел.
— И я. Но что же это было?
Учитель опять рассмеялся.
«Это, наверняка, были искры, летевшие из-под долота. Что-то гремело, и было жарко, верно?» — спросил учитель. Однако голос его не был услышан минералами.
— А что будет с нами дальше? — опять донесся голос близнецов Осокурэ.
— Да ничего хорошего. Я слышал от конгломерата, что нас могут опять закопать в землю, а если нет, то мы и так превратимся в песок и глину. Здесь нельзя быть спокойным. Что в земле, что на ее поверхности, через две тысячи лет результат будет одним и тем же.
Учитель удивился.
— Посмотрим на это философски. Через две тысячи лет, снаружи или внутри этой хижины, но мы все равно станем или глиной, или крупицами песка. Взглянем на это философски.
В этот момент донеслись всхлипы, а затем биотит разревелся.
— А, бо-бо-бо-больно. Больно!
— Господин Биотит, что случилось? Что случилось?
— Если срочно не вызвать господина Пурадзё, мне будет совсем худо.
«Ага, господин Пурадзё, это, наверное, плагиоклаз. [70] Он голубоватый, поэтому здесь доктором считается», — прошептал учитель, и навострил уши.
70
Плагиоклаз — породообразующий минерал.
— Пурадзё-сан, Пурадзё-сан, Пурадзё-сан!
— Да?
— У господина Биотита сильно живот разболелся. Осмотрите его, пожалуйста.
— Так, ну, причин для тревоги нет. Наверное, ветром продуло.
«Ага, ветром продуло, поэтому живот разболелся. Вот это и называется выветриванием или эрозией», — вновь прошептал учитель, сняв очки и протерев их платком.
— Пурадзё-сан! Пожалуйста, быстрее. Я сейчас сознание потеряю.
— Я уже иду к вам. Эх. Так, так, понятно. Хм. Дайте-ка мне пульс пощупать. Так. А теперь язык. Хорошо. Значит, болит вот здесь, на этой восемнадцатой грани, склонной к образованию трещин? Вот как, хм-хм, все понятно. Это очень страшное заболевание. Когда вы были глубоко под землей, то подцепили хроническое размягчение и стали мягким. Никакой надежды на выздоровление.
Больной жалобно запричитал.
— Доктор! Что же это такое? Когда я умру?
— Больному не обязательно знать название своей болезни, однако у вас начальная стадия болезни вермикулита, [71] одна из так называемых болезней выветривания. В простонародье говорят, что ветер — виновник всех болезней. А что касается вашей жизни, то вам не осталось и десяти тысяч лет. К моему сожалению, и десяти тысяч лет не осталось.
— Ай-яй-яй, это все проклятие Хорнбленда!
71
Вермикулит — вспученный природный минерал