Звезда сомнительного счастья
Шрифт:
Мужик, для порядка посомневавшись, медленно распахнул ворота, после чего мы смогли проехать в большой, вымощенный всё теми же серыми камнями, двор.
Из караулки к нам поспешили другие солдаты, которые также не горели особым желанием меня видеть в этой обители скорби.
– Прошу прощения, леди! Как мы могли бы доложить о вас начальнику? – поинтересовался один из них, с уважением окинув взглядом и моё нарядное платье, и охранников рядом.
– Скажите, что леди Деймор из Нейтона желает бы поговорить с начальником тюрьмы – высокомерно ответила я, элегантно выбираясь из коляски
Солдат вытянулся и тут же испарился. А совсем скоро он вернулся и предложил следовать за ним. Я так и сделала, прихватив для надёжности Ричарда. Пусть он не камеристка, но всё же… начальник тюрьмы оказался жизнерадостным живым толстячком, этаким добрым булочником, и только колючий взгляд выдавал в нём принадлежность к иной профессии. При виде меня же он рассыпался в любезностях, сообщил о том, как он безмерно счастлив меня лицезреть в этих стенах, и прочее, и прочее.
Я хмыкнула с сомнением и без приглашения уселась на стул. Мужик понял, что так меня не пронять, поэтому спросил уже совсем другим тоном:
– Итак, какому счастливому созвездию на небосклоне я обязан такой радости – видеть в Нордоне столь очаровательную молодую леди?
Я хотела ему сообщить, что скорее всего, это было созвездие Гончих Псов, но потом решила не умничать, и просто рассказала всё, как есть: о том, как на нас напали разбойники, а мы от них отбились, о том, что ехать обратно в город нам было не с руки, и далее по списку. Единственное, что – умолчала о том, что пленники отрабатывали мой моральный ущерб, да ещё о том, что они путешествовали сюда далеко не первым классом, будучи связанными и лежащими мятой конфетой на полу моей кареты. Просто побоялась, мало ли что? Нет, конечно, я не думаю, что тут же в ряд выстроятся защитники человеческих прав, но вдруг? Штраф за незаконное использование раб силы мне тоже не нужен. Одним словом, я тактично промолчала, а начальник Нортона не спросил.
– Что же, давайте, пройдём и посмотрим на ваших лиходеев? – и жизнерадостно улыбнулся при этом.
Я обозлилась. Он что, думает, что нам это всё со страху показалось? Или мы поймали мелких шулеров, которые на рынке торговали плащаницей Великого, продавая кусок старой ткани, расползающийся по швам? Нет, это уже слишком. И я, забыв о том, что «леди не ходит ногами, она изящно проплывает над полом», широко шагала вниз по лестнице, потом резко открыла дверь, ведущую во двор, едва не стукнув по носу суетившегося начальника тюрьмы, и подошла к своей карете.
Ричард плёлся позади нас, небрежно насвистывая мотивчик известной песенки. Очевидно, его совершенно не взволновало то обстоятельство, что я веду себя не совсем так, как положено девушке благородного происхождения.
– Вот, полюбуйтесь! – гордо сообщила я, распахивая дверцу кареты.
Начальник тюрьмы наклонился, посмотрел на тех, кто молча и испуганно смотрел на него из темноты кареты, и добрая улыбка расплылась по его лицу.
– Кажется, леди, я вас несколько недооценил. Точнее говоря, ваших ребят, конечно. Позвольте, мне нужно кое-что уточнить, но думаю, что оказался прав, и это действительно те люди, которые разбойничали у нас, на Севере, да и в Майдене проявили себя.
После этого сумбурного заявления он велел солдатам забрать пленников и отвести их… куда, я так и не поняла, но поняла, что это был аналог известной мне камеры предварительного заключения. Впрочем, мне-то, что с того? лишь бы избавиться от этой обузы поскорее, а том уж не моё дело. Не расстреляют, и то ладно.
Тем временем, начальник, вернувшись в свой кабинет, был радостно взволнован и потирал руки, рассматривая кое-какие свои документы.
– Позвольте вам сообщить, что ваши жулики действительно чего-то стоят! – он так жизнерадостно улыбался, словно делал мне подарок.
Так, «это жу-жу неспроста». Чему он там радуется? У меня промелькнула мысль. И пусть я покажусь странной, но я должна это сказать.
– Что же, я очень рада, что вас устроило… - тут я призадумалась – то есть, что эти разбойники оказались в розыске. Не означает ли это, что за них положена награда?
Начальник тюрьмы тонко улыбнулся и сообщил, что да! Безусловно, положена. И он будет счастлив выписать мне денежное поручительство для предъявления в управу.
– Так пишите, за чем дело стало? – я приняла самый сиротский вид, на который только была способна.
Начальник заюлил и стал сообщать, что конечно, выпишет, и даже непременно выпишет, только вот…
Я не выдержала, поскольку он вертелся, как уж на сковородке, наклонилась и тихо поинтересовалась:
– Бумага и чернила закончились в самый неподходящий момент? Так мои ребята помогут вам поискать, авось, и отыщем! Мой жених, лорд Хаксли может вам помочь в поисках, если это столь необходимо.
Реакция на мои слова оказалась более чем странной. Поскольку я приготовилась к тому, что придётся очень долго и бессмысленно перетягивать одеяло на себя, но начальник тюрьмы, как-то странно посмотрев на решительную меня, равнодушного Ричард, в сердцах плюнул, написал пару строк и запечатал письмо сургучной печатью. Причём, было заметно, что после того, как мы собрались уже уходить, он с облегчением вытер испарину и криво улыбнулся.
О, как! неужели, это имя бедного дедульки оказало столь волшебное действие? Я решила намотать эту информацию на ус. А пока что мы быстро раскланялись и вымелись из этого печального места.
– Здорово вы его! – восхитился Ричард – Я уж приготовился к «уговорам».
– А вышло бы? – усомнилась я – Он у себя, да и солдат вполне достаточно.
– Так-то оно так, но и обвинения в вымогательстве ему не нужны! – лучезарно улыбнулся мой охранник.
Я отвернулась, поскольку моё сердце снова совершено неприлично заныло при виде улыбающегося Ричарда.
Далее по списку дел нам было необходимо посетить управу и предъявить им бумаги, которые мы получили в Нортоне. Я села в коляску и осторожно положила конверт в мой ридикюль, опасаясь за сохранность тюремной печати. Любопытство жгло мне руки, но я не стала вскрывать конверт. Сама виновата! Я же могла посмотреть ту сумму, которая причиталась нам за поимку лиходеев, но не сделала этого. Вот теперь и сиди на попе ровно. Когда буду деньги считать, тогда и узнаю, есть ли там вообще смысл суетиться.