Звезда ведьмы (Другое издание)
Шрифт:
Достигая противоположного края, алое сияние очертило укрытую там арку из чистого сердце-камня. Ее опоры сияли огнем в бледном призрачном отсвете зеленоватых червей.
Тол’чак втянул голову в плечи, пораженный величием открывшегося перед ним зрелища, но тем не менее пошел дальше, одной рукой удерживая Сердце, а второй прикрывая глаза.
Омываемый светом, он ощущал знакомое умиротворение и единство со всем живым на земле. Вряд ли он мог бы сказать, сколько простоял в сиянии арки.
— Тол’чак…
Он оглядел пустую пещеру.
— Тол’чак, слушай нас…
Усилием воли
— Мы не осмеливаемся уйти за черту, — прошептали духи Триады, и Тол’чаку послышалась тоска в их голосах. — Есть нечто, что мы должны сперва показать тебе.
Туман разделился на три части, каждая из которых опустилась на пол и приобрела очертания старого, изнуренного годами огра.
— Подойди к Вратам Духов…
Тол’чак замешкался. Он уже прошел однажды под этой аркой и не горел желанием оказаться там снова.
Ближайшая тень повернулась к нему. Глаза, горящие зеленоватым огнем, в котором он узнал сияние червей, отыскали Тол’чака. Огр вспомнил слова Магнама: «Если ты бродишь возле червей достаточно долго, их свет передается твоим глазам. Некоторые доказывают, что это позволяет видеть не только наш мир, но и следующий за ним… Мир будущего».
Теперь, увидев глаза призрака, Тол’чак уже не сомневался в его провидческих способностях.
— Подойди… — шептал старик. Впервые его голос был голосом одного, а не сразу троих. — Пришла пора узнать истину.
Другие духи отлетели к арке, прямо к опорам. Прикоснувшись к алому самоцвету, они исчезли во Вратах Духов так же, как до этого скрывались в Сердце.
Тол’чак остался один на один с последним стариком из Триады.
Низкое гудение начало распространяться от арки по пещере. Когда оно стало громче, Тол’чак смог разобрать песню на древнем наречии, слова которого были ему незнакомы. Звук отражался от опор, и первоначальная молитва становилась эхом чего-то более древнего, старше, чем речь любого живого существа. Вскоре мелодия заполнила всю пещеру. Даже кости Тол’чака гудели в согласии с ней.
— Это голос Клыка, — проговорил одинокий дух за плечом.
Огр оглянулся. Призрачный силуэт стал плотнее, будто получал силу прямиком из звука.
— Земля говорит через гору, — призрак указал на арку.
Когда гул достиг наивысшей мощи, гранитная стена, окаймленная сердце-камнем, начала мерцать в такт пению. То, что раньше с легкостью можно было принять за незыблемую скалу, казалось теперь поверхностью пруда, дрожащей на ветру.
Даже воздух стал чистым, словно несуществующий ветер гнал его из ворот. Тол’чак дышал полными легкими и чувствовал, как бодрость растекается по всему телу. Зажатый в кулаке кристалл, Сердце племени огров, засиял еще ярче, мерцая в такт поющему голосу.
Рука Тол’чака поднялась сама по себе, в груди его раздался знакомый зов. Он шагнул к Вратам Духов, не в силах остановиться. Внезапно его охватил леденящий страх. Он что, опять должен пройти сквозь Врата
— Не борись с этим, — шептал призрак, неотступно следующий за ним.
— Что происходит? — сдавленно проговорил Тол’чак.
— Клык зовет тебя. Ты не сможешь противостоять.
Дух оказался прав. Несмотря на отчаянную борьбу, Тол’чака притянуло к Вратам, но не в середину, как в тот, первый раз, а к одной из опор. С каждым шагом Сердце горело все ярче, пока не превратилось в сверкающую звезду на ладони огра.
Едва не ослепнув от яркого света, Тол’чак не помнил, когда остановился. Его рука взметнулась вверх, хребет вытянулся. Огр почувствовал касание арки, щелчок, а потом чары развеялись, и он грузно осел на пол.
Растирая ладонь, Тол’чак увидел, что Сердце покоится в ограненной нише вверху арки, словно ключ в замке. Они настолько подходили друг к другу, что с первого раза его можно было и не различить, если бы не ослепительное сияние, струящееся из самоцвета.
— Этот камень в середине Врат — их сердце. Так же, как и сердце нашего народа.
Гудение Клыка внезапно изменилось.
— Смотри же! — провозгласил призрак старейшины. — Смотри же — теперь Врата стали цельными.
Сияние от вставленного Сердца перетекло в арку, зажигая больший камень, словно фитиль, брошенный в масло. Сверкающая вспышка вырвалась из свода, пробежала по арке, перетекая в опору.
Когда сияние коснулась гранита у подножия арки, то не остановилось!
Тол’чак охнул.
Свет прошел сквозь скалу и виднелся в ее толще, будто луна, пробивающаяся сквозь густой туман. Пылающая дуга прошла под аркой, а затем вернулась к ее основанию, чтобы вновь соединиться с Сердцем.
Раскрыв рот, Тол’чак глазел на сверкающую арку сверху и ее отражение в граните внизу. Замкнутое кольцо напомнило ему о Цитадели горцев — гранитной арке, отражение которой в озере Тор-Амон образовывало полный магический круг. Здесь было нечто похожее.
— Единение… — со странной смесью горя и радости прошептал дух. — Сколько зим прошло с тех пор, как Сердце, не затронутое Погибелью, могло зажигать Врата целиком.
— Я не понимаю…
— Арка в пещере, которую ты видишь, — призрак указал на нее, — это всего лишь половина целого. — Он опустил руку. — Ниже лежит вторая половинка круга, похороненная в скале, но именно она делает Врата завершенными.
— Кольцо из сердце-камня, — пробормотал Тол’чак. — А не просто арка.
— Возвращенное тобой Сердце открыло путь, — кивнул старейшина.
— Путь? Но куда?
Призрак уставился на него глазами, излучающими зеленоватый блеск.
— К средоточию всего, в центр мироздания, — он указал на Врата. — Узри же, что заключено в истинном сердце земли!
Отражение на слегка мерцающей поверхности гранита внезапно пошло волнами, как если бы кто-то швырнул здоровенный камень в середину пруда. Из опор выплыли облака тумана — это возвращались оставшиеся два духа. Они присоединились к собрату, наблюдая, как внутри сверкающего кольца волнами ходила гранитная скала. Камень изменялся, превращаясь в нечто необычное.