Звездная дочка. История одной фанатки

Лоренц Катя

– Я ей очень неприятные вещи сказала, потом пожалела и извинилась, но уже было поздно.

– Света тоже мелет языком как помелом. И ссоримся и ругаемся. А потом миримся. И вы помиритесь. Одна ж семья.

В кухне появляется заспанная Света.

– Про меня сплетничаете? – садится рядом со мной. – Ты как? – шепчет, чтобы мама не услышала.

– Нормально.

В кухню с визгом забегают близнецы.

– Мам! Она мой рюкзак стащила!

– Мам, она врет! Это мой!

– Леля! Коля! Марш умываться, собираться в лагерь. Итак, каждое утро, – сетует Света.

– Еще

и я свалилась на вашу голову.

– Да перестань ты! – пиликает телефон. – Арс написал.

Света с улыбкой на лице печатает что-то.

– В разговоре из него и слова не вытащишь, а по телефону «доброе утро, мой Светлячок», пишет, что скучает, любит. Такой милый, поганец.

– Повезло тебе, – а у меня ничего такого нет и не будет. Никаких милых смсок, ласковых слов, ухаживаний и свиданий. И виновата в этом я сама. Не стоило доверять Жене.

Куча хороших парней бегали за мной, а я все верила в сказку, что приедет Женя и заберет меня. Верила детскому обещанию.

– Прости, Юла. И у тебя все будет. Ты просто не того выбрала. И я виновата. Нельзя было тебя с ним отпускать.

– И чтобы ты сделала? Наручниками к себе приковала? Я сама пошла с ним.

Раздается звонок в дверь. Слышу голос Нины, как сестра переговаривается с папой Светы. Напрягаюсь. Через минуту сестра заходит в кухню.

Строгий взгляд, брошенный в мою сторону. Такой же, которым она смотрит на провинившегося ученика. Она и тигра укротит одним взглядом. Я съежилась. Виновато опускаю голову. Чувствую свою вину.

– Поехали домой, – холодно бросает, поправляя очки.

– Нин, ну ты чего? Пусть девочка поест, – возражает мама Светы.

– Дома поест, – грубо обрывает сестра.

– Ничего, Марина Владимировна. Я поеду. Спасибо, что разрешили переночевать.

– Дома то места нет, – фыркает Нина.

Я обнимаю на прощание Свету. Она шепчет, чтобы я рассказала про Толика.

До дома добираемся на маршрутке. Нина всю дорогу молчит. Злится.

– Ты каждую ночь теперь будешь ночевать где попало?

– Дом Светы – не где попало. Она моя подруга!

– Им без тебя тесно. Считаешь себя взрослой, а поступаешь как ребёнок. Вечно витаешь в облаках. Взрослеть уже пора.

– «Этот» дома? – пропускаю нотацию сестры мимо ушей.

– На работе. И не «этот», а Анатолий! Сбежала, снотворное ему подсыпала. Детский сад какой-то.

– Ты даже не знаешь почему! – Нина резко разворачивается.

– Так просвети меня.

– Твой Толик, – мнусь я.

– Ну!

– Он приставал ко мне, – я жду какой угодно реакции, но точно не горькой усмешки в ответ. – Что ты смеешься?

– Не думала, что ты опустишься до такого наглого вранья. А ведь Толя предупреждал, что ты будешь всячески пытаться его выставить в неприглядном свете. Потому что я к нему прислушиваюсь, и держу тебя в ежовых рукавицах.

– То есть, ты веришь ему, а не мне?

– А должна? Ты врешь мне, что ночуешь у Светы, сама отправляешься на концерт, практически, в чем мать родила. Я велю тебе сидеть дома, а ты сбегаешь подсыпав, снотворное моему мужчине.

От визита к гинекологу отказываешься. А почему? Потому что переспала с первым встречным, – краснею, давлюсь словами протеста. – И после этого обвиняешь Толю в такой гнусности. В которую я не верю! То есть, столько раз ты оставалась с ним вдвоем, и только сейчас, когда тебе нужно было прыгнуть в койку к этому звездуну, вдруг Толя стал аморальным ублюдком. Ты просто перешла все границы! Как хорошо, что мама с папой не видят в кого ты превратилась, – хлещет словами и уходит.

Зрение мутнеет от непролитых слез. Забегаю в подъезд, прислонившись спиной к стене, жадно глотаю воздух, пытаясь прийти в себя. Я всегда хотела, чтобы родители там на небесах гордились мной.

Нина, конечно, сказала ужасные слова. Но она права. Я просто опустилась на самое дно.

Шла в номер Жени, не думая о последствиях. Мне казалось, что сказка, о которой я так мечтала, воплощается в жизнь. Смотрела на него и только и могла думать, какой он красивый, какая улыбка и как от него вкусно пахнет. Полностью отдалась нахлынувшим чувствам. Млела от каждой ласки, поцелуя.

Дура, с мозгом морской звезды.

Глава 3

Захожу в наше любимое кафе. Девчонки сидят за столиком возле окна. Таня смотрит в телефон Светы. Лица у них возмущенные, они рьяно обсуждают кого-то, даже не замечая меня.

– Вот же козлина! – комментирует Таня.

– Кто? – сажусь за столик. Света тут же переворачивает телефон вниз экраном, накрывает рукой. Глазки бегают и улыбка не ловкая.

Что это за секреты у них от меня?

– А мы твой любимый кофе заказали и яичницу с беконом, – рапортует Таня, подавая знак официанту. Он приносит заказ, от которого меня тут же начинает мутить.

– Уберите, пожалуйста. Принесите мне лучше молочный коктейль.

– С каких пор ты отказываешься от любимого завтрака и меняешь его на ненавистное молоко? – Света смотрит с прищуром. – Ты ж сама рассказывала, что возненавидела его еще со времен приюта, когда приносили кипяченое молоко с пенкой.

– Это что допрос? Вкусы меняются. Что здесь такого? – зеваю, перевожу взгляд на пожелтевшие деревья за окном.

– Не выспалась? Как у тебя, кстати, дела с Толиком? Не пристает?

– Я стараюсь не находиться в его обществе один на один. Как только Нина уходит, запираюсь в своей комнате. Спасибо Арсу за шпингалет на двери.

– Не за что, – Света смачно потягивает коктейль из трубочки.

– Этот урод неделю назад пытался зайти в комнату. Грозился что шпингалет ему не помеха.

– А ты что? – синхронно спрашивают подруги.

– Сказала, что это и будет доказательством его приставаний.

– Нина так и не поверила? – сочувствующим тоном спрашивает Света.

– Не поверила. И не общается со мной. Практически. Только дает указания, что я должна сделать по дому, – говорю зевая, растягивая слова.

– Ты чем, мать ночью то занимаешься? – Таня смотрит взглядом разведчика на полставки. – Все время зеваешь.