Звездная пыль
Шрифт:
Только никто не двинулся с места. Внезапно в репетиционном зале стало нечем дышать от сгустившейся ненависти. Фальшивые друзья сбросили маски и превратились во врагов, протыкавших друг друга острыми пиками взглядов.
Мы же остались на своей высоте наедине с одной лишь Дианой. К слову, она годами успешно разыгрывала сладкую девочку-припевочку, но теперь, когда пьедестал покачнулся под двойным весом, наружу вырвалось то темное, что делает балерину примой. И речь вовсе не о техничности или выразительности. Речь о стальном стержне и акульих зубах, которыми цепляются за роли и устраняют соперниц. Ими мне и угрожали.
Ди смотрела на меня так, будто я
— Грядет кошачья драка, — негромко проговорил кто-то за моей спиной, якобы скрывая это за кашлем, но так, чтобы расслышали все.
— Сезон будет жарким, — согласились из другого угла.
Но добил концертмейстер, сыграв во всю мощь инструмента вступление к пятой симфонии Бетховена. Ему вторил дружный смех танцоров, перепуганных внезапными раскатистыми созвучиями. Только мы с Дианой не шелохнулись, испепеляя друг друга взглядами.
— Репетиции начинаются со следующей недели, — вмешался Адам, намеренно развеивая напряжение. — Можете продолжить урок.
Он определенно издевался. Оставшаяся часть занятия напоминала гонку на выживание, где каждый пытался переплюнуть ближнего. Начались случайные столкновения, опрокинутые бутылки с водой. А уж желчные комментарии, всегда сопровождавшие танцоров, звучали на каждом шагу.
— Интересно, что сделала Павленюк ради этой партии? Отсосала спонсору? — это явно предназначалось моим ушам. Балерины даже голос понижать не пытались.
— Будь это так просто, я бы уже давно была в примах всех прим. Не отказалась бы отсасывать такому красавчику на постоянной основе.
— Это да!
На этот раз притворяться глухой было совсем не сложно, так как все мысли занимали любители давать пустые обещания.
Осознание, что приложенных усилий оказалось недостаточно, заставило меня пропустить обед и ограничиться апельсиновым соком. Отличный способ поднять сахар и продержаться до вечера. И вместо того, чтобы жевать вместе с другими танцорами салатные листья, я прыгала на скакалке в опустевшем зале, вставив в уши плеер. Дело было даже не в нежелании слушать нападки озлобленных коллег, просто мне ужасно хотелось наказать себя за глупость и слабость. Может, если бы не мое слишком очевидное помешательство на Вите, все бы удалось. Теперь уже не узнаешь, но с романтическими бреднями точно покончено. Он сказал, что секса у нас не будет? Ну и прекрасно, я только «за». Пусть переснимает промо с участием Дианы и лобызает в лифте ее.
Жгучая и яростная ревность вырвалась наружу, темп сбился, и тяжелая резиновая скакалка с силой хлестнула по икрам. Аж колени подогнулись, но злость сказала: поделом тебе, Павленюк. И я снова перехватила ручки и заставила себя прыгать. Ноги горели, по лбу градом катился пот… как вдруг вдруг открылась дверь, и в зал вошел Вит. На этот раз без сопровождающих. Ну конечно, пока поток наличности не прекращается, господину спонсору можно появляться где угодно и когда угодно.
Я про себя тихонько выругалась. Если бы Астафьев не пришел, я бы уже закончила упражнение со скакалкой. И не только потому, что устала. Просто существует ряд профессий, где время тренировок тесно взаимосвязано с расходом калорий и жизненными показателями. Я уже допрыгалась — в буквальном смысле — до того, что голова закружилась. Следовало выпить еще сока или прекратить упражнения вовсе, но скакалка в совокупности с плеером не давали Виту заговорить, и это меня устраивало. Впрочем, уходить он тоже не спешил. Стоял и смотрел, как сосредоточенно я тренируюсь, при этом, судя по усмешке, совершенно отчетливо понимал, что и почему я делаю. Кажется, ждал, пока запнусь. Это, благо, случалось нечасто.
— Какой счет? — спросил он.
— Что? Я не слышу, — ответила я.
Еще с минуту пропрыгала, обзывая себя дурой. Понимала, что таким образом запарываю будущий прогон «Рубинов», но гордость никому не обходится дешево. Да и потом, все ждут от меня осечек, к чему разочаровывать пираний. Внезапно скакалка с чем-то столкнулась, и я, опешив, повернулась к Виту, который остановил хлесткую резину голой рукой. Это должно было быть чертовски больно, но не одна я решила держать хорошую мину при плохой игре. Отбросив скакалку, господин спонсор — чтоб ему гаду пусто было! — дернул за провод от наушников, и те услужливо вылетели из моих ушей.
— Мачеха всегда говорила, что балерины не прыгают на носочках. Это накачивает икроножные мышцы, отбирая легкость, — сказал он. — А поскольку жалеть себя понапрасну ты не привыкла, кончай ломать комедию.
— О, так вы все-таки разбираетесь в балете, — не сдержавшись, уколола я его.
— Мы снова на «вы»? — даже не попытался скрыть усмешку Вит. — Что ж, пусть будет по-вашему. Не изволите ли отужинать со мной нынче вечером, ваше сиятельство?
Меня перекосило от этого обращения, и я вырвала у Вита скакалку. Происхождение, которым так кичилась мама, казалось теперь жуткой насмешкой. От него не осталось ничего, кроме воспоминаний. Как и от отца, как и ото всей моей семьи. Даже моя мать была не в восторге от того, что я подалась в балет, а уж за перекошенные физиономии родственников отца души было отдать не жалко.
— Вынуждена отказать, прошу меня простить, — ответила я в тон. — Не считаю это уместным, тем более что мое прошлое поведение оказалось совершенно непозволительным, господин Астафьев. Искренне о нем сожалею.
И тут же, вопреки словам о раскаянии, отвернулась от Вита и направилась к сумке за полотенцем, чтобы промокнуть лицо. Близость этого человека раз за разом подтачивала мой самоконтроль. Плюс я была разгоряченная, задыхающаяся, с капельками пота на лице — в таком виде перед Витом я чувствовала себя слишком уязвимой.
— И вам совсем-совсем не интересно, как так получилось, что обещанное вам местечко уплыло прямо из-под носа?
Не уплыло, а рухнуло с семи этажей под напором губ, я полагаю…
— Думаю, у меня есть пара идей на этот счет, и они куда ближе к правде, чем то, что для меня состряпали к ужину, — отбрила я, сделав вид, что ничуть не удивлена.
— Тогда не грех обменяться версиями, — не растерялся Вит.
Ну уж нет. Ни за что.
— Моя версия, увы, такова: мне следует держаться от вас подальше.
— Прекрасная мысль, — неожиданно согласился он. — Этим и займетесь после того, как я объясню вам условия дальнейшего сотрудничества.
Звучало разумно и даже обнадеживающе. Неужели он решил оставить промо со мной? И как же это согласуется со вторым составом? Придут смотреть на одну балерину, а увидят другую? Фотогеничная девушка на афишу, а та, что умеет танцевать — на сцену. Неужели господин спонсор все же решил послушать маэстро балетмейстера и прогнулся под аргументы в пользу Дианы? Как же мне не хватало ушей в кабинете Адама!