Звездные мошенники
Шрифт:
– Научи меня, разум Янда!
– Чужак, я скоро умру, – поведал Янда. – Но я обучу тебя. При одном условии…
Два разума обсудили условия и пришли к соглашению. Сразу же разум Янда приступил к требуемой перестройке организма на субмолекулярном уровне.
Сначала регенерация клеток, ликвидация открытых ран на руке и на голове. Множественное изменение антител, наполнение организма, уничтожение паразитов.
– Поддерживай этот процесс, – велел древесный разум.
Затем мышцы, неподходящие для решения задачи. Сама структура клеток никуда
Дерево нарисовало мысленную картину костяка носителя. Возможно, следует заменить эту непрактичную схему конечностей отростками…
Нет времени. Придется сохранить все как есть, только усилить кости посредством металло-растительных волокон. Как и воздушные мешки. В своем прежнем виде они бесполезны.
– Смотри, чужак, вот так и так…
– Вижу. Хитро придумано.
Дерево Янда трудилось над телом Пантейля, регулируя, исправляя, укрепляя, удаляя лишнее – вроде аппендикса, добавляя полезное – вроде увеличенного объема воздушных мешков. Рудиментарный орган в мозге носителя настроили на восприятие радиочастот, позвоночник надлежащим образом укрепили в основании, появились дополнительные брыжейки для удерживания кишечника. Следуя образцу, заложенному в генах, древесный разум менял чужое тело.
Когда процесс завершился и чужой разум воспринял все продемонстрированные процедуры, разум Янда объявил после паузы:
– Все готово.
– Вижу. Передаю управление сознанию.
– Помни свое обещание.
– Я буду помнить.
Разум Янда начал ослаблять контакт. Инстинкт удалось удовлетворить. Теперь можно отдыхать и встречать смерть.
– Подожди, Янда, у меня есть идея получше…
– Две недели прошли, четырнадцать осталось, – сказал Голт. – Почему бы тебе не расколоться? Что там произошло на самом деле?
– Как Мэлпри? – спросил в ответ Пантейль.
– Поправляется. Сломанные кости срастутся, да ты и не все ему переломал.
– Книга наврала насчет спор Янда, – объяснил Пантейль. – Они сами по себе не могут восстановить носителя…
– Чего-чего?
– Ну, зараженное существо. Да, здоровье носителя улучшается, а срок его жизни увеличивается. Но все делает дерево в момент порождения спор – ради того, чтобы они могли прорасти.
– Хочешь сказать…
– Мы заключили сделку. Янда одарил меня этим. – Пантейль надавил пальцем на стальную переборку, и та прогнулась. – И еще кое-чему научил. А я принял в себя его споры.
Голт отодвинулся:
– Ты так спокойно об этом говоришь, хотя впустил паразитов…
– Это честная сделка. Споры совсем крошечные, и они будут спать, пока не сложатся подходящие условия.
– Но ты сам сказал, что этот древесный разум влез тебе в голову.
– Он просто стер все травматические переживания, подправил недостатки и научил, как пользоваться возможностями.
– А меня научишь?
– Извини, Голт, – покачал головой Пантейль, – это невозможно.
Голт призадумался.
– Говоришь, споры ждут подходящих условий? – спросил он вдруг. – Выходит, однажды утром ты рискуешь проснуться с ветками, торчащими из твоего тела?
Пантейль откашлялся:
– Ну, мы же заключили сделку. Носитель передает споры посредством обычного спаривания. Его отпрыски получают отменное здоровье и долголетие, а только потом происходит метаморфоза. Не так уж плохо прожить сто лет, затем подыскать местечко, где ты пустишь корни, и дальше наблюдать за ходом времени.
Голт что-то прикинул.
– Человеку надоедает однообразие, – сказал он, – но я знаю отличное место, откуда шикарный вид на Тихий океан.
– Я пообещал вести бурную жизнь, – признался Пантейль, – и приложу все силы к тому, чтобы сдержать обещание.
«Ты слышал, Янда?» – спросил он мысленно.
– Слышал, – донесся ответ из того уголка его сознания, прежде пустовавшего, которое теперь занимал древесный разум. – Следующая тысяча лет определенно будет крайне интересной.
Кокон
Перевод Э. Несимовой
Сид Трондайк испустил глубокий вздох, преодолевая давление респиратора.
– Ну и ну, – сказал он, переключаясь на персональный канал своей жены. – Нелегкий выдался денек на канале Офиса.
Контактные экраны, прикрепленные к его глазным яблокам, остались пустыми – Кластер не отвечала. Сид потыкал пальцем ноги в консоль, переключая каналы: Легкий, Средний и Глубокий Ситком, Автогипноз, Легкий и Глубокий Нарко, Социовечеринка 4, 6 и 80, и, наконец, раздраженно ворча, нажал Псих-кан. На его экранах появился идентификационный символ Кластер.
– Вот ты где, – пожаловался он. – Снова на Псих-кане. Могла бы подключиться к моему каналу. Кажется, я имею право ожидать этого после трудового дня.
– Ой, Сид, там этот замечательный аналитик. Новая модель. Мне так помогает, просто потрясающе…
– Знаю, – буркнул Сид. – Оргазмоассоциативная терапия. Все время только об этом и слышу. Я-то думал, ты следишь за Ситкомами и знаешь, что там делается, но ты, похоже, весь день торчала на Псих-кане, пока я выжигал себе мозг в Офисе.
– Да ладно тебе, Сид, я же запрограммировала твой ужин.
– Гм! – Смягчившись, Сид надавил языком на рычаг подачи ужина, обхватил губами гибкую пластиковую трубку и втянул в рот пригоршню мягкой пасты. – Кластер! Ты же знаешь, что я терпеть не могу Вег-кашу! Могла бы набрать вкусный Проте-син или Сахаро-мес.
– Сид, ты должен подписаться на Псих-кан. Это пошло бы тебе на пользу… – Вибрация ее голосовых связок стихла в наушниках.
Сид фыркнул, набрал двойной Проте-сим плюс Сахаро-мес, злясь на задержку, и проглотил ужин, даже не заметив густой, клейкой консистенции продукта. Настроение немного улучшилось, и он переключился на Легкий Ситком.