Звёздные войны. Последствия. Конец Империи

Вендиг Чак

Эй, смотри. Кошечка. Кошечка пляшет. Пляшущая тука. Ну давай же, малыш, успокойся.

Поток слез не прекращается.

Взрыкнув, Хан озирается вокруг, пытаясь найти что- нибудь еще. Он уже собирается позвать Лею, но тут она сама появляется в дверях.

Он... ну, в общем, ты знаешь. Опять издает эти звуки.

Он плачет.

А, угу, точно. — Муж поднимает палец. — Но я не виноват!

Хан, — говорит Лея, подходя к нему. Из всей одежды на ней только полотенце. — Все в порядке. Он младенец, а младенцы плачут. Именно так они сообщают, что чего-то хотят.

Ага... ну да, конечно. Может, ты как-нибудь... с помощью своей... — Он

делает рукой в воздухе нечто вроде религиозного жеста. У Леи есть связь с ребенком, которой никогда не будет у него самого. Как и Люк, она владеет Силой. Хан никогда не верил ни во что подобное, но, с тех пор как связался с этой компанией, он повидал столько странного, что слегка изменил свое мнение. Лея не умеет того, что умеет Люк, и, возможно, никогда не сумеет, но она может успокоить малыша, не шевельнув и пальцем. Соло совершенно не хочет этого признавать, но он ей всерьез завидует. Между ним и Беном никогда не будет ничего подобного. Связь между ребенком и Леей для него полностью непостижима. — Ну, ты знаешь. С помощью Силы.

Почему бы не попробовать что-то другое?

Помазать ему губы бренди?

Возьми его на руки, — говорит Лея.

Просто... взять на руки?

Да. Он твой сын. Ну давай же, Хан. Возьми его. Он хочет, чтобы его приласкали.

Я контрабандист, а не нянька.

Хан...

Ладно, ладно, — вздыхает Соло. Нагнувшись, он осторожно поднимает сына. Бен извивается и вертится у него на руках. «Какой же он маленький», — думает Хан. Как же легко его уронить или что-нибудь ему сломать... Мальчик абсолютно беззащитен. И Хан поступает так, как кажется ему естественнее всего: защищает малыша, прижав его к груди. И в ту же секунду...

Бен перестает плакать, уткнувшись в его ключицу. Малыш рыгает, его темные глаза закрываются, и он мгновенно засыпает, как будто его выключили.

Вот видишь? — говорит Лея. — Ты и без Силы прекрасно с ним справляешься.

Но у меня никогда не получится с ним, как у тебя.

Тебе и незачем, — улыбается она. — У тебя иначе. Потому что ты его отец.

Несколько недель спустя старая команда Норры вновь собирается вместе. Не ради нового задания, а потому что вскоре им придется надолго расстаться. Возможно, даже навсегда, учитывая, как порой все складывается. Они расположились в одной из любимых таверн Синджира, стоящей на склоне нависающего над Серебряным морем утеса. Они пьют за Джома, за Окси, за Брентина Уэксли и, конечно, за Костика, рассказывая истории о сумасшедшем танцующем дроиде-убийце, пока от смеха не выступают слезы на глазах. Они пьют за Империю и за Новую Республику. Пьют за Лею, Хана и новорожденного, который наверняка не дает им спать по ночам. Синджир называет малыша «визгливой личинкой обезьяны».Когда заходит разговор о ребенке, Синджир с притворным удивлением замечает:

Знаете, а он ведь вовсе не источает дурного запаха. Вообще.

Син думал, что младенцы воняют, — смеясь, поясняет Кондер.

Конечно думал. Младенцы — грязные, покрытые слизью создания. Я ожидал, что от них пахнет кислятиной. Или... пеленками.

Ну нет, Синджир, — качает головой Норра. Щеки ее слегка раскраснелись от выпитой джуниперы. — Вовсе нет. Младенцы чудесно пахнут — сладостью, свежестью и невинностью.

Похоже, тебе так и хочется их съесть, — говорит Синджир. — Погоди-ка... а может, их и правда стоит есть? Слишком уж они похожи на маленькие беспокойные сосисочки.

Кондер толкает Синджира локтем под ребра, и тот отрывисто стонет.

Перестань, —

продолжает Норра. — Нет ничего лучше запаха новорожденного младенца. От того звездного малыша пахло, словно от свежих полотенец. И от здесь присутствующего пахло ничуть не хуже. — Она наклоняется к сыну, который, естественно, пьет безвредный джоганский сок. Теммин в замешательстве морщит нос, пытаясь отстраниться от матери, которая щиплет его за щеку и воркует что-то вроде «ути-пути».

Мам...

Расслабься, Тем. Я твоя мать, и мне позволено иногда тебя смущать. Это мое родительское право, священное и всеобщее.

Гм...

Джее небрежно откидывается на спинку стула, цокнув языком.

Думаю, теперь мы должны звать его Снап[6], так?

Теммин вновь смущенно краснеет:

Так меня зовут другие пилоты в Призрачной эскадрилье. Все потому, что я умею делать вот так... — Он щелкает пальцами. Все знают, что это просто нервная привычка, унаследованная от отца, но сегодня никто не пытается сделать замечание.

Призрачная эскадрилья... Скорее уж Причудливая эскадрилья, — говорит Синджир. — Еще более причудливая, чем тот налет у тебя на щеках и верхней губе. Что это — грязь? Шоколадный порошок? — Он наклоняется, пробуя дотронуться до щеки Теммина пальцем.

Да ладно, — бросает Теммин. — Отращиваю бороду, только и всего.

Как Джом, — замечает Джее.

Как Джом, — тихо повторяют остальные и, снова подняв стаканы, чокаются и пьют.

Тут мне один дроид-мышь нашептал, — говорит Кондер, наклонившись к Теммину, — что Новая Республика организует новую летную академию на Хосниан- Прайме. И я слышал, будто тебя берут туда курсантом. Верно?

Угу. Что такого?

Может, в самом деле научишься пилотировать корабли, — подмигивает Синджир. — Они, знаешь ли, все- таки не игрушки, которые можно расколотить о землю.

Не дерзи ему, а то опять начнет огрызаться, — усмехается Кондер.

Синджир корчит недовольную гримасу:

Ну вот такая я наглая сволочь, что поделаешь!

Если серьезно — ты должен гордиться, Теммин, — продолжает хакер. — Хотя наверняка будешь скучать по мамочке, а?

Ну, насчет этого... — начинает Теммин.

Я полечу с ним, — заканчивает за него Норра. Все удивленно поднимают брови, и она отвечает на незаданный вопрос: — Успокойтесь. Я вовсе не зацикленная на заботе мамаша, которая не может отпустить от себя сыночка, Главным инструктором, по крайней мере на на-

чальном этапе, там будет Ведж. И он пригласил меня в качестве преподавателя. — Она не упоминает о том, что они с Веджем немало времени проводят вместе. Нет, это вовсе не романтические отношения — во всяком случае, так убеждает себя Норра. Память о Брентине еще свежа, словно ожог, и женщине хочется, чтобы эта боль оставалась с ней как можно дольше. — Видимо, они считают, что я не такой уж ужасный пилот.

Со всех сторон слышатся поздравления.

Какое-то время они обсуждают, чем занимается каждый из них. «Черное солнце» и «Красный ключ» расправляют плечи, и у Джее появляется надежда расплатиться с долгами, в чем ей может помочь новая разношерстная команда охотников за головами. Синджир остается советником Канцлера, перед которой теперь стоит задача найти третьего советника, способного рассудить постоянно спорящих Синджира и Сондива Селлу. Хана и Леи сейчас здесь нет, но оба, вероятно, останутся на Чандриле, хотя, как замечает Синджир, принцессе не терпится вновь броситься помогать планетам, все еще страдающим под гнетом остатков Империи.