Звездный лед
Шрифт:
– Надеюсь, у тебя доказательства надежные.
– Их масса, – ответила она, передавая ему флекси.
– И что это означает? – спросил Перри, глядя на экран.
– Я наложила кривые, которые должны идеально совпадать. Они не совпадают. Кривые не ложатся друг на друга.
– Одна из них – настоящая?
Светлана решительно кивнула.
– Я как раз и ожидала увидеть картину, какую дают загруженные отсюда данные. Вот давление в баках – и ожидаемый всплеск от удара толкачом.
– А вторая кривая?
– Ее по запросу
– А как же получилось, что данные из технического отсека остались прежними?
– Эти данные загружены в краткосрочную память ради защиты от возможного коллапса корабельной сети. Их можно добыть, лишь спустившись в этот отсек. Те, кто заменил настоящие данные фальшивкой, сюда добраться не смогли. Или не подумали про буферные копии.
Он вернул ей флекси. По выражению лица Светлана поняла: в его прежней уверенности образовалась изрядная трещина. Хотя, чтобы убедить его полностью, постараться нужно еще немало.
– Почему? Не понимаю – зачем менять цифры?
Светлана повернула флекси экраном к нему.
– Настоящие данные на пятнадцать процентов меньше, чем сфабрикованные. То есть давление в баках ниже. Там топлива меньше!
– И что это значит?
– Топлива у нас и так было в обрез. Судя по данным из сети, топлива хватало, чтобы догнать Янус, держаться рядом несколько дней, а затем вернуться к Земле.
– А теперь что?
– Мне надо все пересчитать, опираясь на настоящие данные, но мне кажется, я уже знаю ответ.
Повисла тишина. Света посмотрела в широкое доверчивое лицо Перри.
– И что за ответ?
– Нам не хватит топлива на возвращение домой. Шишки не хотят, чтобы мы узнали об этом. А хотят, чтобы мы догнали Янус, провели наблюдения, выслали данные. Они принесут «Глубокой шахте» целое состояние.
– А с нами как?
– А мы пойдем в отвал.
Когда позвонили, Белла говорила с «электроником», Томом Крэбтри. Было в нем что-то от олененка: большие доверчивые глаза, робкий взгляд – Том стеснялся смотреть на капитана прямо, говорил, уставившись в точку над ее плечом, будто с кем-то другим.
– Кажется, я не вношу достаточный вклад, – пожаловался он.
– Почему же? – спросила Белла терпеливо.
– Мне не позволяют быть полезным. Есть я на корабле или нет – почти никакой разницы.
– Вроде бы мы это уже обговорили.
– Да. Но ничего не изменилось.
Белла глянула на письмо, извлеченное из папки «Отправленное».
– Я же попросила Саула ускорить работу по интеграции. Для меня важно, чтобы ты успел до того, как мы достигнем Януса. Я убеждена, что ты сыграешь критически важную роль, когда мы применим роботов.
– Надеюсь, – согласился Крэбтри.
– Так скажи мне, как же продвигается интеграция? Вы уже работаете в реале?
Крэбтри поерзал и уныло выдал:
– Не совсем. Мы пока еще на виртуальном уровне.
Он
– Проблемы с переходом к реалу?
– Да. То есть нет. Технических проблем нет. Но Саул…
Крэбтри поежился, глядя куда угодно, но только не в глаза Беллы. Та ощущала себя столь же неловко. Ей было неприятно загонять и понуждать нервного и деликатного юношу – но ведь надо было услышать и его версию произошедшего.
– Саул остановил испытания?
– Да, – признался он смущенно. – Мы вернулись к виртуальности.
Она посмотрела на его голову, выбритую почти под ноль. При поверхностном взгляде не заметно признаков того, что он – «электроник». Никаких следов сделанной на Земле операции. Великолепная работа. «Глубокая шахта» потратила миллиарды долларов на Крэбтри и подобных ему. В его черепе скрывалась сеть ИЭК – имплантированных электронных контуров, виртуозно соединенных с аксонами нейронов моторных центров мозга. ИЭК вместе с нейронным чипом позволяли Крэбтри управлять машинами силой мысли. При должной тренировке он был способен управлять роботами с эффективностью, недоступной никакому дистанционному оператору. Том воспринимал движения робота как движения собственного тела.
Неудивительно, что многие его боялись.
– Саул сказал, почему прерывает испытания?
– Были проблемы, – сообщил «электроник». – Угрозы.
– Знаешь, если бы не Янус…
– Янус?
– Мы находимся в экстраординарных обстоятельствах. А еще и несчастные случаи… стресс велик. При обычной работе я бы, несомненно, отменила распоряжение Саула и позволила бы тебе по-настоящему проявить себя.
– Но пока лучше не злить команду без нужды, так?
– Да, – уныло согласилась Белла.
– Ничего. Я понимаю. Разумеется, их раздражает мое присутствие.
– Это не вполне естественно.
Теперь наконец он нашел силы заглянуть ей в лицо. Взгляд его был холоден и тверд как сталь, и по спине капитана пробежали мурашки.
– Это правильно. Я – будущее. Им следует бояться меня.
Ее флекси зазвенел, и Белла подняла руку:
– Том, секунду…
Звонила Светлана.
– Света, привет, – сказала капитан. – Я перезвоню тебе чуть позже, ладно?
– Нет, – ответила та, придвинувшись вплотную к объективу, отчего ее лицо стало непомерно большим, искаженным. – Чуть позже невозможно. Это срочно. Очень.
Белла извинилась перед Томом Крэбтри – ведь жалоба его целиком обоснованна и справедлива, а капитан не сделала почти ничего для своего подчиненного и выпроводила его. А глядя ему вслед, испытала знакомый укол совести: ведь снова не решила проблему, а уклонилась от нее. Да еще к тому же и футболку напялила с донельзя оптимистичной надписью:
Я могу помочь лишь одному человеку в день.
Сегодня – не ваш день.
И завтра тоже.
Хорошо, если Том не посчитал надпись адресованной лично ему.