Звездный мятеж. Красное знамя, «черная дыра»
Шрифт:
После многих дней нахождения в одиночестве в кабине «найтмара» постоянно мелькающие со всех сторон люди и достаточно просторные помещения невольно вызвали у меня легкий приступ агорафобии.
А людей кругом было действительно немало. Сотни, тысячи. Разного возраста и внешности, но почти все они несли на себе легкую печать постоянной усталости и беспросветности существования.
Усталость от работы и от их жизни чувствовалась буквально везде — она проскальзывала в голосах и движениях, она натужно гудела вентиляторами в воздуховодах и будто бы была растворена в воздухе. Ею дышали и жили, и от нее не могли никуда скрыться.
Чем дальше я шел и чем больше вглядывался в лица идущих мне навстречу людей, тем сильнее понимал, что они не хотят бунта и он им не нужен. Им был нужен лишь покой, а не справедливость, всего лишь покой…
Таких нелегко расшевелить — здесь явно придется сильно постараться. Чтобы всколыхнуть это сонное болото, придется нанести по нему настоящий орбитальный удар…
Но увидел я также и другие стороны местной жизни.
Неторопливо перемещающиеся группы патрульных, явно довольных своим существованием. Судя по тому, что тяжелого вооружения и брони ни на ком из «бобби» не имелось, можно было сделать вывод, что своих поднадзорных полицейские не опасались.
Пару раз попались и, по всей видимости, какие-то шишки из «Ютани», одетые в дорогие костюмы и сопровождаемые десятком-другим солдат Корпорации в характерной бежевой форме, принятой в частных армиях.
И что полицейских, что сотрудников Корпорации большая часть людей провожала с отблесками злобы в глазах. Это чувство еще, пожалуй, не переросло в полноценную ненависть, но показывало, что не все так уж и безнадежно с контингентом…
Конечно же, перед тем как глазеть по сторонам, я принял кое-какие меры предосторожности. Все-таки глаза у меня были больно выделяющимися из толпы, да и лицом я немного напоминал отца, что могло бы как-то навести на мои следы в будущем… Так что обычный рабочий комбез-скафандр, какие носят почти все здесь, кепи, глубоко надвинутое на глаза, и темные очки, применяемые при сварочных работах — вот во что мне пришлось вырядиться по случаю «выхода в свет».
Выход этот, правда, был мерой вынужденной, исключительно ради того, чтобы Саймон смог заглянуть к кое-кому из своих знакомых ради некоторых редких деталей и материалов, которые в общем доступе отсутствовали. Так-то с более рутинными делами никаких вопросов не возникло — продали контейнер с рудой на огромном перевалочном комплексе «Ютани», закупили топливо на заправочном комплексе и полетели дальше…
Только знакомые заправщики моего слуги немного поехидчинали, когда Саймон закупился суперматерией версии ЕН по теме «не взорвется ли твое корыто от такого счастья?» и не решил ли Табак пересесть на что-нибудь калибра лихтеровоза.
А между прочим, из таких спейсеров получаются очень даже неплохие заменители десантных транспортов и эскортных авианосцев… При должном переоборудовании.
— Что-то мне подсказывает, что мы направляемся не в обычный гипермаркет… — глубокомысленно заметил я, пока мы с Табаком стыковались с одним из модулей, расположенных немного в стороне от основного полукольца.
— Так ведь стволы вообще-то запрещено продавать… — шмыгнул носом мой слуга и добавил: — Официально. А тебе же ваще нужен крутой нестандарт. У нас «рельсами» никто, кроме корпов, не пользуется, так что я даже без понятия, как у Роза эту хрень клянчить…
— Роз — это торговец оружием?
— Типа того. Он ваще мастак достать че-нить редкое или крутое… Но дерет за свое добро только так. Слышь, Блэк, а может, ты тут пока подождешь, пока я с Розом не договорюсь, а? А то кто его знает — он же тебя еще ни разу не видел, может и заартачиться…
— Нет, — отрезал я. — Если уж кто и сможет с ним договориться, то уж точно не ты, а я.
— Ну, ладно, — не стал спорить Саймон. — Воля твоя.
Я слегка улыбнулся.
Это уж точно. Главное, встретиться взглядами с этим торговцем, а уж там, надеюсь, мой гипноз не подкачает…
— О, Саймон, дружище! — широко улыбнулся пожилой седоволосый человек в старомодных очках, которые в наше время носили только те, кому не хватало на операцию по коррекции зрения…
Или же те, кому на эту самую операцию денег хватило, но очки он продолжает носить исключительно из соображений престижа. Как генералы Империи обожают носить монокли, так и разнокалиберные гражданские дельцы любят носить очки…
А учитывая, что линзы на Розе были без диоптрий, то мои соображения явно подтверждались…
— Ну, как там твой новый реактор? Не барахлит? — участливо поинтересовался торговец, откладывая в сторону тонкий электронный планшет и устраиваясь поудобнее в кресле, в котором он сидел перед широким письменным столом.
— За такие-то деньги еще бы он барахлил… — недовольно пробурчал Табак. — Слышь, Роз, у нас тут к тебе дело нарисовалось…
— У нас? — с улыбкой поднял бровь торговец. — О, смотрю, ты все-таки в кои-то веки озаботился подмастерьем! Правильно, правильно… На бордели-то денег не напасешься…
Роз тонко захихикал.
Мне тотчас же захотелось вбить этот смех ему в горло, до самого сердца. Желательно холодной сталью.
Резким движением сорвал кепку и снял очки, буквально впившись ненавидящим взглядом в бесцветные глаза торговца.
— Слушай сюда, червь, — прошипел я. — И запоминай. Крепко запоминай, мразь.
Лицо Роза приняло отсутствующее выражение.
— С сегодняшнего дня… Я твой самый лучший и добрый друг, для которого ты готов сделать все, что угодно… И которого ты даже не подумаешь предать или продать. Понял?
Торговец вяло кивнул.
— Отлично. Для начала мне нужны две дюжины снарядов к четырехдюймовому корабельному рейлгану. Номенклатура — бронебойные, картечные и фугасные. Снаряды к полудюймовому рейлгану — пять сотен. Ракеты: «иствинд» — шесть штук, «гарпун» — шесть штук, «спэрроу» — две штуки, «старлайт» — одна штука. Полдюжины стандартных противозенитных кассет. Оплата — позже.
Точнее — никогда.
— Снаряды к пулемету и кассеты заберете на складе, — механически ответил Роз. — «Иствинды» будут завтра, снаряды к четырехдюймовке и «гарпуны» — в течение недели, «спэрроу» — не раньше следующей. «Старлайт», наверное, не достану.