Звездный Патруль. Книга XII. Мягкий приговор
Шрифт:
— А дата-кристалл с записями вернули? — спросила Тара, стоя у самой двери.
Ньюта, недоверчиво поглядывая на волнующуюся будто перед важным и судьбоносным экзаменом Тару, лишь кивнула головой. Та стояла в нерешительности. Ее определённо что-то гложило. Ньюта знала, что именно, она даже была во многом с ней согласна, но помогать или соучаствовать немного побаивалась.
— Да. Он на месте. Я вернула его обратно… А в чем дело? — немного нахмурившись спросила Ньюта.
Тара недоверчиво посмотрела на нее, видимо обдумывая и решая для себя.
— Тут что-то странное происходит — выдавила наконец она. — У меня был вызов в спец-отдел.
— Успокойся. Это нормально. Я там тоже была и не раз — попыталась ее приободрить Ньюта, уже конкретно понимая зачем они пришли сюда.
— Сам Кирилл со мной беседовал… Сказал, что они нашли бортовой регистратор, и что там якобы точно виден «Улей».
— Хм… Как это возможно, если сканнер «Ласточки» четко определил неизвестную сигнатуру. Если бы там был «Улей», то его излучение на радаре отобразилось бы сразу же!
— Вот и я о том же!
— Погоди… Что ты задумала? — напряглась всем лицом Ньюта.
— Мне нужен дата-кристалл с регистратора моей «Ласточки». Помоги мне его оттуда достать… Я знаю, ты можешь. Ты ж его смогла вернуть после просмотра на мостике, значит и сейчас сможешь.
— Стоп-стоп… Погоди… Это нарушение установки спец-отдела! … Я в этом не участвую, и дата-кристалл тебе не отдам! — резко выдала Таре Ньюта.
Та, дослушав, сильно поменялась в лице.
— Ты не понимаешь… Кто-то очень хочет скрыть правду о «Горизонте», но я не знаю пока почему! … Я думаю, что Кирилл в этом замешан. Возможно его используют в темную, поэтому важно достать и перепрятать вскрытую сигнатуру того корабля, который нас атаковал!
— Тара, пойми и ты меня… Я не очень в ладах с нашем спец-отделом, и это мягко сказано. Если я попадусь хоть на какой-то мелочи, то отгребу так, что мало не покажется… Извини, но нет!
Глаза у Ньюты увлажнились. Тара заметила ее подавленное состояние, что ее что-то гложило, и по дружески положила руки ей на плечи.
— Даже так! … Тогда хотя бы расскажи мне свое, может подскажу что?
Ньюта сначала лишь отрицательно покачала головой. Затем задумалась и, видимо решившись, сказала:
— У меня есть друг. Даже не друг, но как брат… Он много раз помогал мне. Сейчас он тут в заключении в изоляторе… Ему грозит аннигиляция или пожизненное.
— Постой. Ты сейчас о ком говоришь?
— Брод… Бродерик Новен… Ты его не знаешь.
— Ну, что-то слышала… Поди не в вакууме живем.
— Я должна с ним как-то увидеться, но не знаю как!
— А суд уже был?
— Нет.
— Ну, так в чем проблема? Согласно Конвенции ты можешь взяться за его защиту и получить официальный допуск для беседы…
Ньюта прямо просветлела от услышанного. Однако Тара еще не окончила:
— Как правило предателей и артефактов никто не решается защищать, и тогда суд назначит штатного ИИ.
Ньюта, совершенно игнорируя это последнее, внезапно крепко обняла ее, как самую лучшую подругу. Тара от неожиданности даже немного растерялась и просто похлопала ту по спине. Она повторила только что сказанное, но другими словами:
— Ну, смотри… Если ты возьмешься защищать того, кто предал Патруль и перешел на сторону врага, будь готова к последствиям.
— Не понимаю — удивилась Ньюта услышанному.
— Хм… Ну, как бы это по мягче тебе сказать… Ты точно прославишься, но это скорее позорная слава человека, который взялся защищать предателя и подлеца в суде… Радости мало.
— Нет! Он не предатель и не подлец! Это все ложь! — тут же с огнем в глазах и радостью на лице затараторила Ньюта.
Громко высказавшись она сама осеклась и снова приуныла. Ее колени чуть подкосились, и она тут же съехала спиной вдоль стены и обхватила голени руками. Тара присоединилась и обняла ее за плечо.
— Ты так сильно его любишь? — внезапно улыбнувшись спросила она ее.
— Да… Нет… Он мне, как брат… Он спас меня!
— Даже так! … Лично меня страх позора в таком случае не остановил бы!
Ньюта посмотрела на нее серьезно, будто что-то пытаясь высмотреть в ее глазах. Затем встала, повернулась к двери в ремонтный бокс и сказала:
— Иди! Забирай свой дата-кристалл, только ни слова капитану, пожалуйста!
Теперь уже Тара крепко обняла ее и тут же метнулась в темный проем открывшейся двери.
Когда капитан крейсера «Экскалибур» Ивьерра Викенз узнала, что член ее экипажа Ньюта Нуба собирается защищать отступника и предателя Бродерика Новена в суде, то сильно огорчилась. Немного успокоившись она вызвала ее на мостик, даже не пытаясь говорить по внутренней связи крейсера. Настроение ее и так было не очень, потому что новенькая Тара Лок тоже успела отличиться, когда внезапно потребовала запротоколировать, кто и что делает с ее «Ласточкой». Самое неприятное было, что экипажу «Экскалибура» не давали положенную увольнительную, но предписывали не покидать борт корабля до окончания проверок и описей всего найденного там в Туманности Розетка. На все попытки убедить своего отца Кирилла отпустить команду на «землю», ее папа отвечал решительным отказом. Более того он еще и в крайне категорической форме требовал присматривать за экипажем, особенно за новенькой, которую, правды ради говоря, самолично и назначил ей в экипаж. Но Ив не была бы самой собой, если бы посмела ослушаться отца. Зато внезапный «сюрприз» от Ньюты давал той полномочия вполне легально сойти с крейсера. Ведь теперь, зарегистрировавшись в качестве адвоката, она по Конвенции имела право выехать в департамент на свидание с подзащитным. Ив не понимала сама, что больше злило ее, что тихоня Ньюта вот таким вот хитрым способом соскочила с изоляции, или то, что она в силу своих чувств бросилась защищать преступника, что уже само по себе дурно пахло и накладывало отпечаток на весь экипаж «Экскалибура».
— Звали меня, мэм? — тут же сказала Ньюта, зайдя в капитанскую каюту.
— Да.
Ив стояла лицом к двери и смотрела на нее в упор.
— Нью, что ты творишь? Нас через цикл, максимум два всех отпустят в увольнительную… Зачем тебе все это?
Ньюта вошла и стала у выхода с очень печальным выражением лица, пытаясь всячески это скрыть. Ивьерра знала, что та не умеет прятать чувства. Большие карие глаза на фоне черного лица были слишком выразительны, чтоб скрыть хоть что-то.
— Мэм, Брод мне как брат… Я должна с ним повидаться.