Звездный путь (сборник). Том 4
Шрифт:
— Сядьте, Джим.
Дубль содрогнулся. Он опять издал яростное шипение.
— Дай мне выпить!
— Да что с… — начал было Мак-Кой. Он увидел, что нервно скрюченные пальцы готовы разбить стекло в дверце шкафа.
— Джим! — закричал Мак-Кой.
Двойник развернулся, сжав кулаки, Мак-Кой едва увернулся от удара. Он попытался взять себя в руки.
— Хорошо, я дам вам бренди. Сядьте! — но ему не удалось осуществить свое намерение. Как только дверца была отперта, он был отброшен в сторону, и двойник, сжимая бутылку в руках, бросился к двери.
— Выпейте
Дверь с грохотом захлопнулась. Мак-Кой, подойдя к экрану внутренней связи, нажал кнопку. На экране возникло лицо Спока.
— Мистер Спок, не происходило ли чего-нибудь необычного на поверхности планеты?
Холодный голос ответил:
— Один небольшой инцидент, который наверняка не очень обременит ваши выдающиеся таланты целителя.
Мак-Кой был слишком взволнован, чтобы попасть на этот крючок.
— Капитан имел к нему отношение?
— Нет.
— Так. С ним что-то не то. Он только что покинул мой кабинет, ворвавшись, как бешеный.
Этот бешеный, продвигаясь по коридору, почувствовал вдруг желание выпить в одиночестве. Ближней к нему оказалась дверь с табличкой «Старшина Дженис Рэнд». Двойник тронул ее, что-то прикидывая, и скользнул внутрь. Тут он откупорил бутылку, опрокинул ее и отхлебнул огромный глоток. Довольный рык вырвался у него. Бренди слишком приятно щекотал горло, чтобы удержаться от следующего глотка. Глаза полузакрыты в чувственном наслаждении, — теперь это было лицо настоящего Кирка, свободное от подавленности и напряжения. Самоконтроль и дисциплина читались на нем.
Кирк еще не вполне оправился от своего загадочного приступа. Оказавшись в своей каюте, он снял рубашку и стал массировать нывшие шею и мускулы плеч. Когда в дверь постучали, он отозвался:
— Да?
— Спок, сэр.
— Входите, — Кирк нажал кнопку замка.
— Доктор Мак-Кой просил меня заглянуть к вам, сэр.
Надевая рубашку, Кирк спросил:
— Почему вас?
— Только доктору Мак-Кою известен ответ на этот вопрос, сэр.
— У него должны быть основания.
— Может быть, — мягко сказал Спок, глядя Кирку в лицо.
— Ну, мистер Спок, думаю, вы меня узнаете, когда мы с вами увидимся в следующий раз.
— Доктор Мак-Кой сказал, что вы вели себя как дикарь.
— Это Мак-Кой сказал? — удивился Кирк. — Должно быть, он шутил.
— Я вернусь на мостик.
— Я скажу доктору, что вы были здесь.
Когда дверь закрылась, Кирк, озадаченный этим разговором, потянулся за своим капитанским кителем.
На двенадцатой палубе, ниже уровня коридоров, его двойник ощущал воздействие бренди. Но он был достаточно трезв, чтобы укрыться в спальне Рэнд, когда послышался звук открываемой двери. Он наблюдал, как она вошла.
Когда она сняла с плеча трикодер, он вышел из своего укрытия.
Посещать спальни привлекательных членов экипажа женского пола было не в привычках Кирка, и Дженис поразило его появление. Она решила улыбнуться.
— Приятная неожиданность, сэр, — сказала она игриво. Но ее улыбка погасла под тяжелым похотливым взглядом.
— Я могу чем-нибудь…? — Она напряглась. Двойник подошел достаточно близко, чтобы она смогла ощутить запах бренди в его дыхании. Она вспыхнула от близости мужчины, отшатнулась и в замешательстве повторила:
— Я чем-нибудь могу помочь, капитан?
— Наверняка, — ухмыльнулся двойник. — Но зови меня Джим, Дженис.
Ни слова, ни тон, которым они были произнесены, не соответствовали тому образу Кирка, который существовал в сознании Дженис Рэнд. Никогда она не видела его иначе как прохладно-галантным по отношению к женщинам — членам экипажа. С самого первого дня на корабле она смотрела на капитана как на самого недоступного и желанного мужчину, которого она когда-либо встречала. Однако это был ее секрет. К нему невозможно было подступиться, нет, кто угодно, — но не капитан звездного лайнера «Энтерпрайз» Джеймс Т. Кирк. И во всяком случае, не для скромного двадцатилетнего старшины по имени Дженис Рэнд. Конечно, он выпил, а когда мужчина пьян… И все-таки из всех женщин на корабле этот прекраснейший в мире мужчина обратил внимание именно на нее; и по какому-то таинственному стечению обстоятельств счел ее достойной своего сексуального интереса. Она вдруг почувствовала, что ее видят сквозь униформу.
— Я… капитан, здесь не… — она запнулась.
— Ты слишком женщина, чтобы не знать, — сказал двойник. — Я сходил по тебе с ума с того момента, как ты появилась на корабле. Мы оба знаем, что это внутри нас обоих. Мы не можем сказать этому «нет» — сейчас, когда мы наконец одни, только ты и я. Только попробуй отрицать это — после…
Он обхватил ее руками и крепко прижался к ее губам. На мгновение она от потрясения потеряла способность двигаться. Потом отшатнулась.
— Пожалуйста, капитан. Вы… мы…
Его красивое лицо свела судорога гнева. Он опять грубо поцеловал ее, со слабым стоном она попыталась высвободиться. Он только крепче привлек ее к себе, покрывая поцелуями ее лицо, шею.
— Мне… больно, — прошептала она.
— Тогда не сопротивляйся. Ты же знаешь, что тебе этого хочется самой.
Дженис взглянула в глаза, как она думала, Кирка. Ей было несколько стыдно признаться самой себе, что это была правда. Она не хотела противиться поцелуям капитана. Но как он смеет утверждать это?
— Я что, должен приказать вам, старшина Рэнд?
На этот раз поцелуй в губы был откровенно зверским. Дженис, возмущенная тем, что ее тайна, которую она хранила ото всех, так грубо открыта, начала сопротивляться по-настоящему. Она вонзила ногти в красивое лицо двойника. Он отшатнулся, и она рванулась к двери. Уже в коридоре она была схвачена. Фишер, возвращаясь в свою комнату с забытым пузырьком антисептика, увидел сражающуюся пару.
— Проходите! — это был командный голос Кирка.