Звездный странник – 3. Лес
Шрифт:
– Сереж, – сказала она со странной интонацией, – посмотри. Что-то непонятное.
Эя не шевелилась, не подавала признаков жизни и ее тело было измазано какой-то липкой холодной жидкостью. Впрочем, взгляд дриады был спокоен, и только какая-то грустная улыбка проступила на ее губах. Эя обвела своих единственных друзей печальным взглядом, подолгу задерживаясь на каждом из них.
Сергей потрогал дерево вокруг дриады.
– Вроде нет нигде такой слизи. Где она умудрилась так испачкаться?
– А что с
Сергей пожал плечами.
– Я не специалист в этом вопросе, – ответил он, пытаясь стереть слизь с дриады. – Может – это от холода? Тело у нее совсем ледяное.
Не обращая внимание на продолжающееся пиршество за окном, Сергей и Элора некоторое время энергично растирали тонкое тело дриады, расположив его у самого костра. И даже попробовали массаж сердца и искусственное дыхание. Но все было тщетно. Пульс у Эи слабел, лицо неузнаваемо деформировалось, а слизи на теле становилось все больше. В какой-то момент она чуть заметно шевельнулась, посмотрела на них с невыразимой тоской, слабо дотронулась до руки Сергея, коснулась коленки Элоры, грустно улыбнулась, глаза ее закрылись и в сознание она больше не приходила.
– Она так умерла? – волнуясь и переживая, тихо спросила Элора. Оставив тщетные попытки, они сидели в гамаке, кутаясь в остатки последнего листка, половина которого была уже объедена гусеницей.
Сергей пожал плечами.
– Я думаю – перерождается.
– В смысле?
– Сворачивается в кокон, скорее всего.
Элора с ужасом посмотрела на меняющуюся прямо на глазах дриаду.
– Думаешь – из ее кокона кто-то вылупится другой?
Он утвердительно кивнул.
– Интересно, кто это может быть?
– Бабочка, – коротко ответил Сергей.
Элора с сомнением посмотрела на него.
Гора из остатков горилл перед дуплом неуклонно вырастала и в них уже рылись мелкие твари, шумно грызясь между собой.
Сергей быстренько сходил за плодами, ежась от холода. С трудом нашел только один. Самый последний. Некоторое время он думал: оставить или не оставить? Решил, что от одного плода проку все-таки мало. Разорвав его пополам он большую часть протянул Элоре.
– Последний, – сказал он устало.
Девушка ничего не ответила, в темноте не заметив его заботы, иначе бы возмутилась.
Несмотря на голод, они старались не торопиться, невольно растягивали, так как потом из еды у них оставалась только вода и гусеничная сметана. Некоторое время они ели в полном молчании, думая каждый о своем, и эти мысли совсем не были веселыми. А эта тишина становилась все тягостнее и тягостнее.
– Давай поговорим о всех этих событиях, – первым не выдержал Сергей возникшего напряжения. Сказал просто так, чтобы не молчать. Да и когда-то надо было начинать этот разговор.
– О каких? – не поняла Элора, тщательно облизывая пальцы.
– Ну, о наших с тобой перемещениях с планеты на планету, например, – уточнил он. – Кстати. Может гусеничной сметаны? А то голод от этой малости только усилился.
– Хорошо, – согласилась Элора, и Сергей сбегал к гусенице, наполнив две скорлупки. Вернулся обратно.
– Мы же говорили об этом сто раз, – грустно сказала она, благодарно кивая и беря свою скорлупку.
– Давай еще раз, – повторил Сергей, понимая, что тут явно опять что-то со временем.
Элора пожала плечами. Отхлебнула. Без всякого отвращения. Подумала. Снова отхлебнула.
– Ну хорошо, – согласилась она. – По крайней мере, я стала жертвой эксперимента. А вот ты как попал во все это – мне не совсем понятно. Поначалу я думала, что ты специально преследуешь меня с целью вернуть обратно. А сейчас я и не знаю что думать. Так что на самом деле это тебе надо объясняться, а не мне.
Я бы рад, с горечью подумал он, если бы хоть что-нибудь знал.
– А что за эксперимент? – решил поподробнее разузнать он.
Девушка покачала головой.
– Научный, – задумчиво сказала она. – Я и сама толком не знаю. Уже в этом мире долго думая над всем этим я пришла к выводу, что меня просто использовали как подопытного кролика и я ни о чем не подозревала. Что-то в клетках у меня было особенное, чего ни у кого больше не было. – Сергей насторожился. – И вообще, странно, что ты только сейчас заинтересовался этим. Раньше ты не проявлял никакого любопытства. И это тоже было не в твою пользу, так как создавалось впечатление, что из нас двоих ты один точно знал, как попал в этот мир и с какой целью.
Да уж, подумал он, женская логика довольно интересна.
Между тем гусеница подъела остатки разбросанной кожуры. Потыкалась, в поисках новой пищи, но ничего не нашла. Немногочисленные обрывки лиан, разбросанные по полу, она упорно не ела.
Видя это, они, вздохнув, отдали ей свой спальный лист, еще теснее прижавшись друг к другу от холода и кутаясь в жалкий остаток караульного листа.
– А ты как попал в этот мир? – спросила Элора, мелко подрагивая и наблюдая, как их изрядно помятое одеяло медленно исчезает в челюстях гусеницы.
– Да тоже, в общем-то, в результате эксперимента, – ответил он. – И тоже, кстати, не по своей воле.
– Выходит, мы с тобой – жертвы? – еле заметно улыбнулась она.
– Выходит, – тоже улыбнулся он. – Вот, мучаемся теперь…
Покончив с листом Принцесса в поисках еды потыкалась в кокон Эи носом (который уже принялся затвердевать), подъела оставшиеся от дриады венок и завядшие ожерелья, которые украшали руки, ноги и бедра дриады. Насторожившись, пошарила вокруг себя в поисках чего-нибудь еще съестного. Замерла в недоумении.