Чтение онлайн

на главную

Жанры

Звездочет поневоле
Шрифт:

– Чего несут?

– Пойми же меня. В мире нет страдающего зла! Это убивает меня… В глубине моей души блуждают павианы, а желания сердца по-прежнему лишены рассудка. Они уже греют для меня постель. Все девять обезьян нарядились в японские пижамы и планируют поиграть со мной. Умоляю, не клади трубку, Шуга, не смей!

– Ты должен обратиться к тем, кто поставил тебе диагноз. Иначе я не стану общаться с тобой. Я перезвоню тебе завтра.

– Нет, Сахарный! Бабочки на ярком, бабочки на ярком, но не бабочки…

– Все. Я перезвоню тебе завтра. Возможно, я найду для тебя рецепт, но ты должен сам обратиться к врачу и сделать это сознательно. Слышишь?

– Слышу… – согласившись с Сахарным человеком в темноте своей мрачной квартиры, Писанина необычно улыбнулась, совершенно не понимая сказанного.

Мчится поезд в ночной голове, и так желты пески, когда смотришь на белые тонкие ноги. «Разве они мои?». Солнце плещется

в зените, и спустя столько лет я вижу сад своего летнего детства, где над абрикосовым соком и ванильными пирожными «Claude Monet» матерится суетливая пчела. «Зачем на углу сада вздернута кукла? Она больше меня раза в четыре, едва качается на легком ветру в высоте крепкого дерева, пластмассовая с красной улыбкой, хвалится платьем. Я захожу в покрытое летними зонтиками кафе, что расположилось возле сада на бескрайных песках, чтобы забрать приготовленную для меня пищу, но все больше и больше увлекаясь ее качеством и запахом, я понимаю, что у меня ее кто-то крадет. Я поворачиваюсь в сторону выхода, мне нужно скорее уйти, но я вижу уже сотню таких же раскрашенных кукол с красными улыбками, они заполняют пространство кафе, расположившись за накрытыми к чаю столиками – они преднамеренно изучают меня, смеясь своими красными ртами. Вдали мчится черный горячий поезд, и сквозь стекло сладкой многообразной витрины, что служит противоположностью выхода, я вижу отблеск горячего движения. „Стань ближе, и я пройду сквозь тебя“, – говорит грозящий мне голос. И правда, я прохожу через эту движущуюся параллель, но песок под ногами вдруг становится красным, и я вижу, как танцуют улыбающиеся Будды, их так много, и они настолько сильны, что вся эта бутафория кукольного чувства внезапно исчезает вместе с садом и летними зонтиками. Под своими ногами я нахожу убитого младенца. В нем остался охотничий нож, мысль о содеянном пугает меня, – я пытаюсь бежать от происходящего, но не могу сдвинуться с места. Будды качают головой, таинственно приветствуя мою суть. Я хватаюсь за сердце, пытаясь разобрать его стук, движение, танец, ритм, но тело необъяснимым образом теряет свою структуру, становясь пустым и легким. „В этом теле нет сердца“, – шепчет мне один из танцующих Будд, я хочу пить, солнце съедает мою кожу, мне кажется, что я почти исчез, но мне говорят, что в мире, что был создан моими поступками, – нет воды. Неожиданно срываюсь с места, и небо становится красным, подобно человеческой крови, все, что вокруг меня, и еще часть бесконечности, заливается ярким алым пленительным цветом. Я кричу во все горло, тем самым все дальше отдаляясь от танцующих Будд пытаясь прогнать правду того, что это убиение было совершено мной. В мое ухо врывается крик петуха, я вижу, как птица вспорхнула на каменную изгородь, перерезающую пустыню моих надежд, и теперь я бегу навстречу неизведанному, чувствуя особенный ветер. Порывистые волны проникают внутрь моей пустоты, испытывая силу природной сущности, собирая мою распавшуюся душу в кулак. „Быстрей. Быстрей. Перегони этот ветер всем своим смыслом. Вытолкай его из себя“, – шепчет мне один из Будд, не веря в то, что скорость моя ничтожна. Алый цвет спадает с горизонта подобно легкому занавесу. Вдалеке появляется старый кельтский город, он спускается с неба на землю, легко и неподвижно ложась в прочность земли, чтобы пустить свои каменные, живучие корни. Теперь все, что меня окружает, приобретает чувство рассвета, ощущение новорожденности, затмевает грязь мира, словно небесная чистота прикоснулась к уставшей от человечества земле. На пути к городу я вижу чью-то фигуру – темный смуглый мальчик, в обносках, без обуви надежно ожидает меня, держа в руках только заработанный им кусок хлеба. Едва наши взгляды успели встретиться, как он прокричал: „Апостол Петр!“, – указывая на воинствующий горизонт. Я вижу глаза Апостола, они приходят в земной мир, проявляясь на почти бесцветном небе, подобно сеансу в кинотеатре, и кажется мне, что те пески, через которые я прошел, вот-вот поднимутся волной, уничтожая все на своем пути. Прогоняя все то, что было здесь хотя бы раз, и все, что явилось сюда божественным случаем еще минуту назад. Я чувствую раскаянье и стыд, признавая, что именно я сотворил возможность грядущего разрушения. Взамен замираю, испытывая тоску и боль, с покорностью в сердце, ожидая силу справедливого земного наказания…».

Наутро Шуга проснулся с ощущением полной растворенности с постелью. Будто в этой жизни его никогда и не было. Вздохнув, он выйдет в кухню, откроет окно, и снежный тульский пряник мгновенно закружит замершими каплями в открытую щель, наполнив зимней свежестью прогретую от сна квартиру.

– Сны? Откуда приходят сны? Сегодня тринадцатое число. Зачем я вижу их?

«Великий день», – будет думать тот, чья бутылка с джином столкнулась с лучом зимнего солнца. Дешево стоит все, дорожает выливаемый воск. Немного оправившись от пережитого видения, Шуга наберет знакомые цифры, но ему так никто и не ответит. «Мне нравятся твои числа, но наш разговор не состоится. Обуздай свой телефон, чтобы я позвонил тебе позже».

Он

вспомнит поэзию тех мест, где ему суждено было вырасти, теперь этот слог несколько наивен для его теперешнего сознания, в том далеком черно-белом кино, он изучил все мирские заключения. Получил самую сладкую награду – свободу, она стоила ему долгих лет, теперь он знает, что Бог есть не звезда. Мой Бог не тот, кто меняет материю вещей, мой Бог тот, кто наблюдает за движением, и там, где он, нет сокровищ. «Если во всем есть качество, значит ты сейчас в жизни, – ты живешь, в то время как революцию надежд я уже пережил. Андрей, я вижу тебя сидящим в кожаном стеганом кресле с железными кнопочками», – детально подчеркнет Сахарный, опережая свою собственную память.

– Какой же ты загадочный человек, ты хозяин весьма интересных вещей. Мраморный дом на чистейшем озере, полном играющих рыб, коллекция полотен девятнадцатого века, маленький японский садик с мостиками и плывучими беседками. Вишневый русский сад с крошечными темными тропинками и одинокой скамьей в глубине березовой рощи, старинное венецианское стекло, роскошь французских гобеленов, винный погреб, бочки с коньяком. Позолоченные столовые приборы, украшенные аметистами и бирюзой, коллекция старинных ваз с синими сапфирами-кабошонами, а эти хитрые пушистые существа довольно непросты в содержании – девять разноцветных персидских котиков с зелеными глазами, что сладко спят на шелковых диванах и лакированных консолях твоего просторного дома. В конце концов, сказать мне больше нечего… и тут этот милейший свитер ручной вязки… Кто тебе его подарил, милый друг?

– Я не помню.

– А эти домашние тапочки ручной работы?

– Я не помню. А что?

– Это очень важные вещи, они важней всего того, что было упомянуто мной ранее, хотя персидский котик, впавший в вечернюю спячку, знаешь ли, вне конкуренции, учитывая, что всякого рода пакость есть агент его повседневных эмоций. Невозможно интересно, невозможно. – Андрей промолчал, рассматривая философичного друга, но все же не сдержался, вымолвив украдкой: «Я подарил их себе сам».

Профиль Сахарного сойдет в сторону, Андрей откроет их любимое вино, тонко улыбнувшись, загордится ответами на заданные ему вопросы. Это был единственный и последний раз, когда все так неофициально, а вокруг фламандцы.

– Рядом с тобой комод, выдвини ящик, тот, что ближе к тебе.

Шуга протянул руку к спрятанной тайне, мило смущаясь.

– Часы?

– Часы. Они крещеные Страсбургом, там они прожили последние тридцать лет, захочешь правды, спроси у них. Ты остановишься, когда остановятся они.

– Откуда знаешь? – задался Сахарный, наряжая их на руку.

– Спасибо за работу, мой друг… – с надежностью ответит Андрей, и больше они не увидят друг друга.

Шуга набрал спешно номер, за гудками услышал писклявый и знакомый ему голос, он убито пробормотал о своем испорченном настроении, о головной боли, что еще вчера разыгралась, неудобных стоптанных ботинках и о надоевшем ему скотском голоде, а после тихонько представился в тиши ободранной коммуналки: «Большая московская квартира Креветки у телефона». Еще несколько фраз, и он все-таки признает, что узнал Сахарного, но отнюдь не сразу. «Найди мне рецепт, очень нужно для хорошего человека», – на что Креветка ярко промычал, настаивая на вознаграждении. И вот он уже здесь, возле горящей плиты, на взятые у Шуги деньги, приобрел все самое необходимое для вкусного обеда. Бесспорно, озадачен приготовлением домашней лапши, в то время когда Петр работал над новым ключом в широком кармане зимнего кашемира.

– Этой осенью, я, наконец, получу долгожданное наследство, осталось недолго ждать, а пока я перешил всю взятую у тебя на время одежду. Твои штаны пришлись мне весьма кстати.

Крутится дохлик в прогретой от плиты кухне. Шуга слегка улыбается, сейчас Креветка сделался очень смешным, и даже где-то ребенком кажется. Он взмывает вверх жирный половник и вдается в свои сновидения:

– Знаешь, прошлой ночью мне снился Пушкин, умолял за него помолиться и вообще настаивал на добром совете. А к утру едва расцвело, как забаловался окаянный. Что ты будешь делать? Гений, не иначе. Говорит, что в своих стихах про Москву он теперь, знаете ли, уже сомневается. Вроде хотел иначе строки сложить, и теперь невозможно жалеет, что не построил иного смысла, вроде по-другому еще более многогранно бы вышло. Ты бы знал, Сахарный в жизни он намного симпатичней, чем на фотках в учебниках.

Креветка разольет лапшу по тарелкам, и спросит: «Простите, а где мое любимое розовое шампанское?», – Шуга с типичной улыбкой достанет из холодильника примороженную бутылку в тот момент, когда Креветка с особенным аппетитом протрет свой извечно голодный рот и примется ударно поглощать домашнюю лапшу.

– Да я такой… Свободен тот, у кого ничего нет, – расправляясь с зубочисткой, заметил уже счастливый Креветка. – Нет ничего, значит ты, никому и не нужен. Значит, от тебя никто ничего не ждет, о тебе никто не помнит, а это значит, что ты – свободен. – Вслед зарычит, поясняя, что зря при таком духовном обеде ему перец попался.

Поделиться:
Популярные книги

Ваше Сиятельство 3

Моури Эрли
3. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 3

Сумеречный стрелок

Карелин Сергей Витальевич
1. Сумеречный стрелок
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный стрелок

Ведьма и Вожак

Суббота Светлана
Фантастика:
фэнтези
7.88
рейтинг книги
Ведьма и Вожак

Темный Кластер

Кораблев Родион
Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
5.00
рейтинг книги
Темный Кластер

Черный маг императора

Герда Александр
1. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный маг императора

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2

Не грози Дубровскому! Том VIII

Панарин Антон
8. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том VIII

Темный Патриарх Светлого Рода 6

Лисицин Евгений
6. Темный Патриарх Светлого Рода
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Патриарх Светлого Рода 6

Газлайтер. Том 6

Володин Григорий
6. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 6

Обыкновенные ведьмы средней полосы

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Обыкновенные ведьмы средней полосы

Сердце Дракона. Том 11

Клеванский Кирилл Сергеевич
11. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
6.50
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 11

Ненастоящий герой. Том 1

N&K@
1. Ненастоящий герой
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Ненастоящий герой. Том 1

СД. Том 17

Клеванский Кирилл Сергеевич
17. Сердце дракона
Фантастика:
боевая фантастика
6.70
рейтинг книги
СД. Том 17

"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25

Харников Александр Петрович
Фантастика 2023. Компиляция
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Фантастика 2023-123. Компиляция. Книги 1-25