Звездопад. Похороны шоу-бизнеса
Шрифт:
Надо было как-то красиво отмазаться…
– Знаешь, Стас. – Спросил я вдруг. – А как ты относишься к Софье?
– В смысле?! – Он резко поднял голову. – Какое это имеет отношение к делу? Она моя жена и я очень ее люблю!
– В прямом. – Ответил я. – Именно то и важно, что ты ее любишь.
– Ну… – Задумался он. – Она действительно для меня тот человек, ради которого я могу пойти на многое. Я хочу сделать ее самой яркой звездой на эстраде. Она для меня мое любимое детище, в каком-то смысле – ВСЕ…
– Так вот. – Перебил его
– Конечно нет. – Его зрачки расширились. – Стоп! Погоди!!! Погоди-погоди! – закричал он. – К чему ты это?!
– А к тому, – продолжал я, – что мой «Звездопад» в каком-то роде для меня то же самое, что для тебя – Софа. Я прекрасно понимаю, какие возможности можешь открыть ты, какие – Пол Лангрин, но это мое собственное детище. Я не хочу им ни с кем делиться. Оно создано для меня!
– Да что ты за глупости мелешь? – Вскочил он со стула. – Как можно сравнивать любимую жену, девушку с бездушным проектом, всего лишь с очередной бизнес-идеей?! У тебя же есть эта… – Он на секунду задумался. – Полина…
– Да… Да… Да даже Полина стоит для меня меньше, чем мой «Звездопад»!!! – во весь голос заорал я.
И тут-то я понял, что сказал глупость. Гнида, Фальковский, это ты меня довел! Немигающими от злобы глазами я уставился ему в переносицу. Чертов мудак! Ты спровоцировал меня на ненужную откровеность! Лицо моего собеседника тоже изменилось, его глаза и губы приобрели холодный оттенок.
– Ты просто ничего не понимаешь. – Со злобой сказал он. – Ты сумасшедший!
– Ага. – Отрезал я, не желая дальше развивать эту дурацкую дискуссию. – И тебе удачи. А теперь извини, – я поерзал на кровати, – я еще плохо себя чувствую. Если ты действительно такой мой «преданный друг», – последние два слова я произнес с особым сарказмом, – не мог бы ты позволить мне слегка отдохнуть? А то мне как-то прямо неловко.
– Да. – Опомнился он и посмотрел на часы, как зомби. – Время уже позднее. Не буду тебя отвлекать. Но учти, – бросил он, когда уже направлялся к двери, – теперь, Феликс, нам придется конкурировать. Ничего личного для меня это лишь бизнес.
– Ага. Счастливо. – Пренебрежительно бросил я. – Козлина! – добавил я, когда он уже вышел из палаты. – Ты тоже теперь в моем списке!!!
Схватив цветы из вазы, я кинул их прямо в дверь. Красные розы Фальковского распластались на полу, как дешевый веник. Затем, плюхнувшись на подушку и сгорая от нетерпения поскорее разобраться с этим чертовым шоу-бизом, я взял телефон и неспешно набрал номер.
– Алло, Марко?
– О, Феликс? – раздался на том конце интеллигентный высокий голос. – Как вы? Вы нас так напугали… Как ваше здоровье?
– Не дождетесь. – Усмехнулся я. – Помнишь, должок за тобой?
– Как же не помнить, Феликс, квартиру уже отремонтировал, с женой и Сонечкой въехали, ой если бы не вы, мы бы во…
– Хорошо, хорошо! – Перебил я его. – Просьба к тебе есть. У вас там в ротации стоит
– Да, есть такая, в хит-парад уже попала, заказывают вовсю…
– Так вот, Марко. Выкинь ее из ротации, навсегда!
– Ввв смысле, как выкинуть? – задохнулся от неожиданности собеседник.
– Просто. Взять и выкинуть на хуй. Чтобы ни одной песни в эфире больше никогда. В конце концов ты программный директор или кто?
– Но это же практически невозможно!!! – Марко чуть не плакал от досады.
– Марко, почему когда ты пришел ко мне в слезах и на коленях просил помочь с квартирой, я не говорил тебе, что это невозможно, что мне нужно подумать, а сразу же помог тебе с этой проблемой?
– Да, эээ, точно, спасибо вам за это… я понимаю… да…
– Так вот и ты сейчас помоги мне. Я надеюсь с завтрашнего дня песни в ротации не будет. Спасибо тебе заранее… Надеюсь ты умеешь ценить доброту, – я положил трубку.
35
Через несколько дней меня выписали. Поля приехала за мной, собрала все мои вещи. Мы направились в мою квартиру в Сокольниках.
Благодаря ее заботе я быстро выздоравливал. Ох, уж эти блинчики – вкусные, сытные, поджаристые. Прямо как те, что готовила мне в детстве мама. Уплетать такие с джемом – одно удовольствие.
– Странно. – Задумчиво произнес я, когда Полина однажды испекла мне целую гору. – Вроде Марина мне тоже готовила, но у нее получалось как-то совсем обычно. Ничего особенного, ничего вкусного, поел и забыл… Интересно, почему?
– Добавь еще варенья. – Посоветовала Полина, суетясь у плиты. – С черничным будет вкуснее…
– Нет, я лучше с брусничным. И все-таки? – Я облокотился на стол я, пристально глядя на нее. – Как ты считаешь?
– Ну… Может, я просто лучше готовлю? – Игриво улыбнулась Полина, напрашиваясь на комплимент.
– Возможно… – Я скрутил блинчик в трубочку, обмакнул его в варенье и отхватил зубами немаленький кусочек. – Ммм… как вкусно. Ну не думаю, что это все лишь простое самовнушение.
– На самом деле, – помедлив, произнесла девушка, – ты никогда не думал, что жена тебя просто обманывала?
– В смысле? – Не понял я.
– Ну сама ничего не готовила. Заказывала пищу в ресторане, а перед твоим приходом просто разогревала и ставила на стол. Вспомни, она когда-нибудь при тебе стояла у плиты?
– Хм. Вроде нет.
– Ну вот. Перед твоим приходом звонила в какой-нибудь ресторан, делала заказ, просила доставить еду курьером. А когда ты приходил, преподносила еду так, будто сама ее приготовила.
– Нда уж… – Только и смог произнести я.
– Не отвлекайся и кушай. Сейчас выжму тебе еще яблочного сока…
Жуя блин, я грустно смотрел на плиту. Вся жизнь – обман, все чувства – насмарку. Столько лет во лжи – это слишком много даже для самой сильной личности. Решение в моей голове созрело почти мгновенно.