Звезды Берега
Шрифт:
…Дом нашли удивительно быстро, к счастью, он оказался невдалеке от ратуши, буквально в пяти минутах ходьбы. Но времени не оказалось ни на что, дом даже не рассмотрели, потому что не прошли дальше столовой, совмещенной с кухней – успели заметить только, что кухня большая, под старину, но техника более чем продвинутая, они такой пользовались на Окисте, когда жили там в собственном доме всей семьей. Плюшевого, видимо, уже предупредили, потому что заказ он прислал практически сразу, словно нужные вещи лежали у него заранее наготове. Неплохие станковые рюкзаки, легкие парашюты-ранцы, удивительно компактные; еда, теплые куртки, спальники, и даже
– Капсулы получше заверните, получше, – вещал он. – Вот прямо во всю одежду и заверните. Поплотнее.
– Они что, разбиться могут? – с интересом спросил тогда Скрипач.
– Нет, не разбиться. Света могут набрать, солнечного. Им это не надо, лучше в темноте всё время держать, – объяснил Плюшевый.
– Понятно… – Скрипач с интересом рассматривал капсулу, которую держал в руках. – Ладно, спасибо, что сказал.
Больше всего капсулы напоминали хрустальные, наглухо запаянные колбы, покрытые сложной резьбой – растительный орнамент, животные, какие-то символы. Скрипач, конечно, тут же сказал, что у них салатница под оливье была родной сестрой этих капсул, и что если бы он знал, он бы захватил еще и салатницу, ей бы это точно понравилось. Весили капсулы порядочно, килограмм по шесть, но Плюшевый объяснил, что от зарядки они вес не меняют, даже, пожалуй, становятся полегче.
А вот с самой зарядкой вышел полный затык, потому что Плюшевый так и не смог объяснить, чем именно заряжаются капсулы. Энергией, ясно чем. Но какой? Энергией Звездных крепостей, разумеется. А что это за энергия такая, можешь рассказать? Плюшевый задумался, потом неуверенно ответил, что энергия… фиолетовая. Ну, фиолетовая. Такая, знаете… как цветочки сирени, только потемнее, и немножко светится.
– Она хотя бы безопасная? – сдался Ит. Он и сам устал от вопросов, на которые, кажется, ответа просто не было в природе.
– Нет, нет, не опасная, – заверил Плюшевый. – Она, как бы это сказать, добрая. И не вредная совсем.
– Хорошо, – вымучено согласился Ит. – Слушай, мы вообще успеем? Хоть какой-то шанс у нас есть?
– Шанс всегда есть, – без особой уверенности ответил Плюшевый. – Но уж больно плохо эта Звезда расположена. Это крошечное плато, там на скалу только почти четыреста метров лезть…
– Ага, ты используешь метрическую систему, – обрадовал Скрипач. – Интересно…
– Это не я, это ты её используешь, – возразил Плюшевый. – Я просто подстраиваюсь, чтобы клиентам было удобнее. Совет могу дать один: выходите сразу. Дом, город, знакомства – всё потом. Сперва сделайте то, что нужно сделать.
– Это мы уже поняли, – вздохнул Ит. – Плюшевый, подскажи, раз уж говорим, одну вещь. Там, выше, будет дорога, ведь так?
– Будет, точно. Туда все выходят обычно. Ну, то есть всегда. Хотя после вас – получается, что уже обычно.
– Как ее пройти?
– Вот это как раз проще простого. Ты про кустарник, да? Он мысли читает. Просто подумай про самолет, как будешь подходить, и пообещай вернуться. Вы же пилоты, вас там запросто пропустят…
Палатку поставили удачно, на небольшой, и, к счастью, почти ровной полянке рядом с тропой. Расстелили спальники, набрали веток, разожгли костер. Скрипач, побродив по кустам вокруг, обнаружил маленький ручей с удивительно чистой ледяной водой, и это было просто отлично, потому что воду они выпили почти всю. О том, что в горах воды полно, рассказала София, и это оказалось правдой – да, вода была, и это сильно облегчало дело.
Наполнили фляги, сварили кофе, и наскоро сделали ужин из концентратов. Каша с мясом получилась неожиданно вкусной, а сухое сладкое печенье под хороший кофе пошло так и вообще на ура.
– Живем, – удовлетворенно заметил Скрипач, когда с ужином было покончено. – Теперь бы еще мозги в кучу собрать, и как-то мысли в порядок привести…
– Слишком много всего, согласен, – вздохнул Ит. – Кажется, только что уходили через мост, и на тебе, пожалуйста. Я как посчитал, сколько времени прошло с тех прощальных посиделок с родителями, мне аж плохо стало.
– И сколько? – спросил Скрипач.
– Пятые сутки пошли, – Ит затянулся. – Всего лишь пятые сутки. Мне мозги словно миксером взбили, – пожаловался он. – Это даже не каша в голове. Это значительно хуже.
– Суфле из мозгов, – покивал Скрипач. – Слушай, родной, я вот тоже думал… значит, с нами что-то всё-таки случилось. С модулем. С телами всё хреново, если мы оказались здесь.
– Фэб меня убьет, – констатировал Ит. – Помнишь, он когда-то сказал, что если я снова покалечусь, чтобы домой не приходил? Если мы тут, то, значит, мы настолько сильно покалечились там, что… что я не знаю, до какой степени. Если ты помнишь, я один раз пролежал в коме больше года.
– Помню, мне ли не помнить, – проворчал Скрипач.
– Но даже тогда я ни на какой Берег не попал, – продолжил Ит. – Да мы с тобой даже для Берега – нонсенс. Вышли в море, память сохранна, и…
– И не выходи на десятый круг, пожалуйста, – попросил Скрипач. – Я тоже про это думал. Да нет, что я несу… Я вообще не перестаю про это думать. И у меня ровным счетом ничего не получается. А если еще добавить к этому всему то, что говорила Бастет, то, как изменилось поведение Саба, то, что постоянно говорила Эри…
– Не могу сделать вывод, – подвел итог Ит. – И ты не можешь. В принципе, вывод сделать можно, но он абсурден. Хотя, знаешь… Помнишь, был случай, на Терре-ноль ещё, когда девчонки были совсем крошками?
– Какой? Этих случаев было выше крыши.
– С детской площадкой возле дома. Когда я гулял с детьми, мы пришли в их любимый дворик, и обнаружили, что дом ломают, а площадку разрушили. Этот двор я тоже любил, потому что именно там сидел, когда не стало Фэба. Я очень расстроился, когда понял, что его уничтожили. И очень захотел, чтобы все стало, как раньше.
Скрипач кивнул. Щелчком отбросил окурок в ближайшие кусты, и вытащил из пачки новую сигарету. Сигареты Плюшевый прислал просто изумительные – прекрасный табак, пахнущий черносливом и шоколадом, в меру крепкий, идеальной просушки.
– А на следующий день мы снова туда пришли… и всё оказалось на своих местах. И площадка, и дом, и двор. Мы тогда почему-то не обратили на это внимания, но сейчас… рыжий, если хотя бы на секунду допустить, что мы способны как-то влиять на реальность…
– Не сознательно, – тут же ответил Скрипач. – Ты же тогда не говорил «колдуй, баба, колдуй, дед, двор, вернись на место». Ты тогда… на тебе лица не было от горя, и, если правильно помню, у тебя дико болела голова. Ты ушел в комнату и залег до следующего утра. А мы с Бертой гоняли детей, чтобы они к тебе не лезли и не будили.