Звёзды - это блюдо, которое подают холодным
Шрифт:
Замшелые камни вокруг, кое-где покрытые таинственными письменами, при достаточном воображении способными сойти за кельтские руны. Что из этих надписей подлинник, а что — фальсификация, издевательская шутка недобросовестных реставраторов двадцатого века? Сейчас уже не понять.
Шелковистая сочная трава с редкими колосками, ласково щекочущими кожу, — не злаковая культура, нет, обычный сорняк.
Звёздная сеть над головой, густо оплетающая небосвод.
И тот, кто за удивительно короткое время стал
Сейчас она откроет глаза и окажется дома — она помнила, хотя и весьма смутно, как они летели назад.
Просыпаться отчаянно не хотелось. Потому что в окутывающей её сонной дремоте она могла совершенно безнаказанно представлять, что он здесь, рядом — а если должным образом дать волю воображению, можно было почти услышать его хриплый низкий голос, почти ощутить его теплое дыхание.
Но сон уже сходил на нет, истончался, таял, а сквозь опущенные веки пробивался красноватый свет.
Красноватый?!
Клементина тут же открыла глаза. Она действительно была одна. Но это место не имело ничего общего с её домом в Камден-Тауне — да и с любым другим домом привычного ей мира.
Мягкий красноватый свет, казалось, лился со всех сторон сразу. Окон не было; то, что она поначалу приняла за дверной проём, оказалось всего лишь углублением в стене.
Фау привез её на свой корабль?
От мысли о Фау её захлестнуло горячей волной — упоительно сладкой и в то же время пугающей и тревожной.
Всё тайное рано или поздно становится явным. Они не смогут до бесконечности скрывать свои отношения.
А когда правда выйдет наружу, и об их связи, давно переросшей невинную дружбу, станет известно другим флойдам — как они отреагируют на это? Пусть формально подобный запрет нигде не прописан, это вовсе не значит, что флойды будут счастливы от выбора своего соплеменника. Что, если Фау просто-напросто не позволят быть с ней?
Сидеть и ждать в одиночестве было невыносимо, и чтобы успокоиться, Клементина принялась исследовать помещение. Выход, как и ожидалось, не обнаружился — или она не смогла его открыть (Фау, что, боится, что она попытается сбежать?) — зато нашлась ванная, хотя по габаритам она тянула скорее на небольшой бассейн.
Кучеряво, однако, живут флойды, что оборудуют такими излишествами свои корабли!
А вот ничего похожего на буфет или холодильник ей отыскать не удалось. Впрочем, она пока не чувствовала голода, пить тоже не хотелось.
Почему всё-таки Фау привез её сюда? Почему не домой?
Подумал, что там ей станут докучать "подельники" из "Открытого неба" с Шарком во главе, чтоб им пусто было, и решил уберечь от негативных эмоций?
Резонно.
Куда же он в таком случае исчез, почему оставил одну?
Её неустанно клонило в сон; мысли разбредались, расползались, как подросшие котята, ещё нетвердо стоящие на лапах, но уже открывшие глазки и мечтающие скорее начать исследовать огромный новый мир. Может, это купание так подействовало на неё? От влажных после душа волос подушка тоже стала влажной, и Клементина перевернула её на сухую сторону.
Да мало ли какие у него дела, тут же строго одернула она себя. В конце концов, Фау здесь на службе, не на курорте. А проблема тенри вообще делает любой разговор об отдыхе почти преступным. Не до отдыха сейчас…
Сегодня ночью он назвал её "лиэнти". Покопавшись в своей искусственно нашпигованной памяти, Клементина извлекла из неё значение флойдского понятия: "связанная душа". В человеческих языках дословных аналогов не было, но общий смысл она уловила — истинная, единственная, предназначенная судьбой, незаменимая.
На ум приходила второсортная девчоночья беллетристика о соулмейтах, полная розовых соплей и всенепременно со счастливым концом. Она даже почти вспомнила название одной из книг перед тем, как провалиться в беспокойный сон.
— Мой путь — твой путь.
Тихий шёпот заставил её мгновенно проснуться.
— Я вынужден был отлучиться, — Фау чуть виновато улыбнулся. — Я надеялся, что успею обернуться, пока ты спишь. Не думал, что ты проснёшься раньше полудня… Впрочем, ты же человек, — встретив непонимающий взгляд Клементины, он смущённо пояснил: — У нас есть… гм… особый секрет… на флойдов он воздействует как снотворное…
Клементина густо покраснела.
— Ты проснулась, а меня нет, — в его тоне послышалось самоосуждение. — Я не должен был допустить подобного…
— Всё хорошо, честно, — поспешила заверить его Клементина. — Я же понимаю: у тебя дела.
Флойд помрачнел.
— Фау… — Клементина насторожилась. — У тебя точно всё в порядке?
— Теперь — да, — он вдруг опустился на одно колено, взял её руку в свои, заглянул в глаза. — Клементина Хизерли, я, Крейн Фау, действуя по собственной воле, объявляю об искреннем и горячем желании разделить с тобой жизнь, связать судьбу и соединить душу. Я клянусь в абсолютной и нерушимой твёрдости своих намерений. Клянусь своим именем, честью и жизнью.
Клементина тихо охнула. Он же не шутит?!
— Прошу принять это в знак согласия, — Фау разжал пальцы, и на его ладони сверкнул витой серебристый браслет, инкрустированный крупным красным камнем. Ну же, скажи что-нибудь! — почти выкрикнул он, видя, что Клементина не спешит с ответом — лишь моргает часто-часто, оторопело глядя на сокровище.
— Ты… уверен, что не пожалеешь о своих словах? — сбивчиво прошептала она. — Я ведь…
— Уверен. Флойды чувствуют, когда находят своих лиэнти. Это… особое ощущение, его невозможно обмануть.