Звезды любят сильных
Шрифт:
Все это, что я услышал в тот день, было для меня даже не новостью — откровением. Я не идеализировал мир и время, в котором живу. Несмотря на юный возраст, я уже тогда знал, пусть и понаслышке, что такое «криминал», «коррупция», «наркотики», «безработица». Однако, в одном я был уверен на сто процентов. До разговора с Ляховым.
Я привык считать, что мое время — мирное. Что война — дело далекого прошлого, тех времен, когда Конфедерация еще не объединила человечество. Что касается оружия и боевых кораблей, то они нужны «на всякий случай», для отражения гипотетической агрессии чужих. Такова была официальная точка
Но разговор с Ляховым не оставил от этих моих представлений камня на камне. Хоть и интересный, он испортил мне настроение минимум на день. Потому, я попрощался до пятницы и вышел в коридор, где толпились, ожидающие своей очереди, кадеты.
— Сдал? Че так долго? — встречали меня вопросы товарищей по учебе. Я не ответил. Минуя стайки кадетов, двери учебных классов и служебных помещений, я вышел к своему любимому месту в Академии. Многоуровневому залу с палубой, украшенной гербом нашего заведения и стенами из прозрачного плексигласа. Я стоял, прислонившись лбом к стене, и любовался открывшейся панорамой.
Я смотрел на громадину планеты, на орбите вокруг которой располагалась наша Академия и думал о родителях. Как они удивились, когда я, сразу после выпускного вечера в школе, подал документы сюда, а не в какой-нибудь «нормальный» ВУЗ. Бедные, они до последнего верили, что мечты о космосе — моя детская блажь, и не более; что я, движимый этой блажью, с отличием закончив школу, возмечтаю пополнить ряды «офисного планктона», а в лучшем случае — заиметь непонятную, малополезную, но востребованную профессию с опять же непонятным названием. А сколько было удивления и огорчения, когда родители узнали, что я зачислен. Словно на фронт меня провожали, а не навстречу моей мечте. И я догадываюсь, почему.
Я смотрел на черную пустоту, нарушаемую мертвенным светом множества точек, и вспоминал фразу, сказанную моей первой училке ее бывшим мужем, пиратским капитаном. Тогда я просто не понял ее до конца. Звезды любят сильных. А где этих сильных взять, скажите на милость? Только из нас, таких же как я, желторотых мечтателей. В следующем семестре нас ждут первые невиртуальные вылеты. Хватило бы силы у нас!
Глава пятая
Время было дорого. Ведь полицейских, спаливших меня, я не убил, оглушил только. С другой стороны, беготней по непустующему коридору, я бы привлек к себе внимание. Так что предпочел компромиссный вариант, то есть, быстрым шагом добрался до лифта и нажал кнопку последнего этажа. Ангара, то бишь.
Лифт не шумел, не выдавал свое движение ничем, кроме изменяющегося номера этажа на маленьком экранчике, однако, вскоре я заметил, что именно этот показатель перестал изменяться.
Проклятье! Эти гады быстро очухались. А может, заранее дали сигнал, насчет меня и лифта. Что дальше? По громкой связи предложат сдаться? Или газ пустят?
Дожидаться очередного фортеля от кальвинцев мне не хотелось и я достал из кармана лазерный резак. Эта маленькая и неприметная вещица не раз и не два спасала мне жизнь. Так пусть же спасет еще раз.
В потолке кабины лифта появилось аккуратное круглое отверстие. Подтянувшись, что было нелегко, учитывая два моих бластера, я забрался на кабину и, уцепившись за скобы-ступеньки, выпирающие из стен шахты, полез вверх. Параллельно молился, что со мной бывало редко. Просил, чтобы эти гады не запустили лифт снова. Видимо, молитвы подействовали, поскольку мне удалось в целости и сохранности долезть до дверей последнего этажа. С ней я поступил так же, как и с кабиной лифта.
Моя летная форма, как и «мой» флаер, ждали меня на том же месте. Там, где я их оставил. Я спешно переоделся, ибо для выполнения следующего пункта моего плана полицейский прикид был не нужен. Даже, я бы сказал, категорически нежелателен.
Переодевшись, я запустил флаер и двинул его к выходу из ангара. Но его двери не спешили открываться мне навстречу. А ведь, когда я снаружи подлетал, они меня за десяток метров учуяли. Странно. Неужели нужно получить разрешение на вылет? Или?…
Двери не открывались, даже, когда до них осталось три метра. И тогда я достал оба бластера, соединил их на манер старинной «двустволки», и прибег к отчаянному, рискованному, но ранее показавшему неплохую эффективность, приему. Я накрутил мощность обоих бластеров до максимума и дал залп. Прямо в дверь.
Что тут было! Ангар словно содрогнулся. Весь, не только эта бронированная, кажущаяся незыблемой, преграда. И меня тряхнуло, как и положено предмету, находящемуся внутри. Но дело того стоило, о чем свидетельствовала дыра в двери ангара — огромная, с рваными оплавленными краями. Достаточного размера, чтобы нас с флаером пропустить.
Осторожно, на минимальной скорости, вписался я в дыру. Задание для кадета, правда, минимум, второго года обучения. Оказавшись в относительно открытом пространстве, я пошел на разгон.
Нет, стражи порядка на Кальвине не были некомпетентны или лоховаты. Во всяком случае, упускать столь ценную добычу как я, в их планы не входило. Особенно после того, как добыча эта уже побывала в их когтях. Так им казалось. И в арсенале полиции были средства покруче оперативников с парализаторами или примитивных уверток с блокированием дверей и лифтов. Иначе, как объяснить несколько флаеров, с разных сторон бросившихся ко мне, словно пули из старинного оружия?
Не надо обладать памятью суперкомпьютеров, чтобы вспомнить, что я был в тот момент практически безоружным. От преследователей же моих можно было ожидать чего угодно — вплоть до боевой авиации и лазерных пушек. Другими словами, это сражение я проигрывал еще до начала, и потому начинать его совершенно не хотелось.
Полицейские флаеры сближались, двигаясь в горизонтальной, пусть и расположенной над поверхностью планеты, плоскости, я же, тем временем, пошел на снижение. То есть, для меня — снижение, со стороны же это должно было выглядеть, будто я камнем падаю вниз. Я даже на некоторое время выключил двигатель для полноты иллюзии.
Поверхность Кальвина приближалась все быстрее, здания, которые, чем ниже, тем их больше в любом городе, обступали меня, закрывая небо. Я уже отчетливо видел автостраду, заполненную автомобилями и тротуары с прохожими. Некоторых, а если точно, многих из них, шибко заинтересовал падающий флаер с эмблемой полиции. Двое или трое, даже принялись снимать его на встроенные в коммуникаторы голографические камеры.