Звёзды стертой эпохи
Шрифт:
— Правда? — в голос Руша вернулась ирония. — Вот и хорошо. Осталось разобраться, что о чем идет речь, правда?
— Ты не смеешь меня обвинять в том, что я говорю не правду или намеренно тебя обманываю…
— Кира, лучше не говори ничего, — ладонь пропала с моей спины, и Руш присел рядом, так чтобы наши глаза оказались примерно на одном уровне. — Твой язык не хочет признаваться в том, о чем так откровенно рассказывают глаза. Что именно тебя рассердило? То, что я принимаю решения за двоих? Нет, это не так. То, что я разгадал твои чувства раньше тебя самой?
Мне казалось, что
— Да, но не только. О, тебя это не столько рассердило, сколько расстроило. Почему? — брови мужчины дрогнули, сойдясь над переносицей. Я только успела раскрыть рот для возмущенного ответа, как Руш качнул головой, прося молчать. — Чш! Не утруждай свой рот глупостями. И не закрывай глаза, пожалуйста. Я с ними разговариваю. Ты чувствуешь себя уязвимой рядом со мной. Так? Чувствуешь во мне угрозу.
Поднявшись, Руш отступил на шаг.
— Не стоит, Кира. Ты мой приоритет, и это не изменится. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя спокойной и счастливой. В каждый момент времени. И это моя основная цель.
— Руш, это все… — мне так хотелось скривиться. Все казалось ненастоящим, сделанным из самой тонкой материи. Стоит только дунуть — и все развалиться. — Зачем все это тебе надо? Это глупости. Во вселено столько простых и прекрасных девушек любой расы и любого вида.
— А ты не могла подумать, что я не хочу простую девушку любой расы? В твою милую, перепуганную голову не приходила мысль, что я хочу конкретно тебя? — Вот теперь Руш на самом деле рассердился. Голос все такой же ровный, лицо вдруг разгладилось, утратив всякие эмоции, словно принадлежало кому-то другому. Только все было наоборот. Теперь я словно видела этого мужчину целиком.
Поймав край покрывала, что лежало на моих плечах, не давая ему сползти, я медленно села на кушетке. Поплотнее прикрыв грудь и свесив ноги, чувствуя, как волосы начинают выпадать из хвоста, рассыпаясь по плечам, я все смотрела на Руша, пытаясь понять весь смысл его слов.
— Ты не думала об этом, — тихо, все так же спокойно произнес Агент, дождавшись, когда я усядусь. — А стоит, Кира. Мне нужна ты. Вместе со всей твоей подвижной психикой, с каждым шрамом не спине и с этими великолепными, темными глазами, что не умеют мне лгать. Я не желаю никого другого. Только эту маленькую ташву, что сидит напротив и все еще не верит ни единому слову.
Неожиданно улыбнувшись в конце это тирады, Руш покачал головой.
— Иногда ты умная взрослая женщина. Но бывает, я чувствую, что разговариваю с ребенком, — словно подтверждая только что произнесенные Агентом слова, я покачала ногой, как делала в детстве, если напакостила и ждала взбучки от отца. Руш только шире улыбнулся и вдруг сменил тему. — Хальп признался, что одной из причин, по которой выбрали тебя, помимо безупречной работы, твои навыки механика. И киборг говорит, что они могут нам понадобиться. Так что одевайся и отправляйся отдыхать к себе, пожалуйста. После массажа лучше и вовсе не ходить до получаса, но не уверен, что ты мне позволишь себя сейчас донести.
Словно прочтя что-то в моих глазах, Руш фыркнул, возвращая на место маску.
— Так и думал. Обожаю твои глаза.
Прежде чем потянуться за футболкой, я дождалась, когда дверь за Рушем закроется. И только тогда поймала себя на мысли, что глупо и широко улыбаюсь.
Глава 26
Ощущение растерянности и какой-то эйфории от игры гормонов в теле прошло довольно быстро, сменившись возмущением. Такие резкие попытки Руша вклиниться в мою жизнь, и занять в ней столь весомое место, даже не интересуясь собственно, моим же мнением, никак не желали приниматься.
Даже тот факт, что Руш мне и правда нравился, не давал Агнету права решать что-то за меня. Если легкая интрижка еще как-то казалось м не уместной, так как с Рушем не возникли бы вопросы о моей расе и особенностях тела, то по поводу чего-то более серьезного, я была против.
Сидя на койке в собственной каюте, я недовольно фыркала, думая, как бы свернуть с этой дороги, на которую меня так уверенно и даже уперто пытаются вытолкнуть. Никаких мирных путей в решении задачи почему-то в голове не возникало. Какой бы вариант я не выбрала, мне казалось, что пространство вокруг, следуя из характера Руша, будет не просто искрить, а буквально трещать от молний.
— Ох, Кира, — потерев глаза и рухнув спиной на койку, я уставилась в потолок, — ты же хотела восхищения и любви к тебе такой, какая есть? Вот теперь получи и поставь галочку.
Это было бы куда более удачно, будь Руш парнем попроще. Не таким целеустремленным, не таким бесстрашным…
Но стоило все же признаться себе что в противном случае, он не сумел бы привлечь моего внимания так легко. Вокруг всегда множество мужчин. Коллег, заказчиков, знакомых, но как-то сердце давно не трепетало в груди, как при виде этого. Даже если мне хотелось обозвать его нахалом и самоуверенным кретином, это опять же говорило в его пользу.
— Кира, мы прибыли. Выйди к нам, — сообщение прозвучало по громкой связи, заставив вздрогнуть от неожиданности. Уж слишком сильно я погрузилась в собственные переживания.
Резко подскочив, скривившись и выругавшись я, сделала первые пару шагов. Так долго болеть было мне в новинку и вовсе не по вкусу. И даже мысль, что кто-то другой в подобной ситуации уже кормил бы червей, никак не успокаивало.
Через пару шагов спазм прошел, и я смогла войти в рулевой отсек во вполне при личном виде.
— Ну что у вас тут? — наша пестрая компания так напряженно вглядывалась в экраны, что еще немного, и в пространстве моно было бы вешать предметы, опираясь на растрачиваемую энергию.
— Да ничего хорошего, — Руш запустил еще какой-то анализатор, но проекция небесного тела, сплошь покрытого яркой зеленью, почти не изменилась. — Сигнал не проходит в толщу глубже, чем на полметра. Здесь лидо магнитит в породе, либо какой-то еще металл.
— Разве магнетит не должен быть сплошной глыбой? На нем не смог бы вырасти такой сад, — задумчиво отозвался Тан, вызывая легкий приступ умиления. Этот парень, смелый до безрассудства и верный до самой смерти иногда казался сущим ребенком.