Звезды светят на потолке
Шрифт:
— Нет, говорю! Вешалка старая, слышишь меня? Я туда не пойду.
Йенна сама не понимает, откуда взялась «старая вешалка». Она никогда так не называла бабушку, она вообще никогда никого не обзывает, а сейчас вот вырвалось. Йенна убегает в свою комнату, чтобы не видеть расстроенную бабушку.
Уллис садится на постели. Вертит свои браслеты. Йенна садится рядом, потом встает, включает музыку с компакт-диска, возвращается к кровати.
— Психолог, — произносит Уллис, даже не пытаясь скрыть, что слышала разговор
Йенна снова мотает головой.
— Почему?
— А зачем?
— Потому что это хорошо. Может быть.
— Вот именно — может быть.
Уллис все вертит браслеты. Они блестят в лучах солнца, пробравшихся в комнату.
— Я и сама думаю туда пойти, — говорит она. — Из-за матери.
— Правда?
— Ага. Давно уже думаю. И твоя… мама… тоже сказала, что надо.
Уллис вдруг становится робкой, молчит, прежде чем продолжить.
— Но я не хочу идти одна, это как-то… тупо.
Мама считала, что Уллис надо пойти к психологу, что ей надо с кем-то поговорить, что разговаривать — это хорошо.
— Может, вместе пойдем? — предлагает Уллис. — Ну, не разговаривать одновременно, конечно, а просто пойдем вместе? Может, так будет легче?
— Может быть.
— Ну правда, может, будет? Честно, я очень хочу. Может, так и сделаем? Ну давай сделаем? — с надеждой в голосе повторяет Уллис. — Ты поможешь мне, я помогу тебе.
— Ну да… можно.
— Будет очень клево.
Проводив Уллис до двери, поцеловав в щеку, попрощавшись до завтра, Йенна оказывается в прихожей рядом с бабушкой, которая стоит на четвереньках и роется в каком-то ящике, пакует, перекладывает, устраивает.
Йенна долго смотрит на нее, не зная, замечает ли бабушка ее. Работу та, во всяком случае, не прекращает.
На полу в квартире сидит бабушка, которая недавно потеряла дочь, а теперь убирает, собирает, складывает вещи в коробки, которые перевезут в другую квартиру. По лестницам дома, расположенного в нескольких десятках километров оттуда, носится дедушка, Карлсон и Бенгтсон помогают ему носить коробки, дедушка собирается с духом, чтобы выбросить как можно больше вещей, надо быть реалистом, в четырехкомнатной квартире не так много места.
Бабушка и дедушка старые, корни их уходят глубоко-глубоко в землю, и они долго боролись за то, чтобы так крепко держаться в земле.
А теперь.
Теперь Йенна выдергивает их из земли.
И Йенна вдруг бросается обнимать бабушку, которая укладывает вещи в коробки, бабушку, которая трудится, стоя на четвереньках.
— Прости, что вам приходится… — всхлипывает Йенна, ныряя в сильный аромат духов. — Прости, что вам приходится переезжать… и…
Йенна не знает, слышит ли бабушка слова, которые она выдавливает из себя, — они тонут в рыданиях, во всхлипываниях и вздохах. Йенна боится испачкать
— Маленькая моя, — приговаривает бабушка. — Не проси прощения, ради бога… Девочка моя…
Так они долго сидят, и Йенна почти засыпает в надежных объятьях и слышит бабушкины слова между сном и явью:
— Маленькая моя… ты же наше спасение…
Глава 61
Бабушка принесла завтрак Йенне в постель. Снова выходные.
— Ты так хорошо вчера собирала вещи, — говорит бабушка, ставя на постель поднос с какао и бутербродами с сыром. Бутерброды украшены виноградинами. На какао — шапка взбитых сливок.
Йенна сонно протирает глаза, радуется.
— Хорошее было кино? — спрашивает бабушка, присаживаясь на самый край кровати.
Йенна кивает и раскрывает газету, которую бабушка положила ей на живот.
— В газете написали про Сюзанну, — сообщает бабушка. — Она же теперь через «з» свое имя пишет, да? Районные соревнования, пятнадцатая страница.
Йенна быстро находит нужную страницу и видит Сюзаннину улыбку под заголовком «Звезды будущего в финале: любые преграды по плечу Сюзанне и Заппе».
— Она умница, — говорит бабушка. — А ты скучаешь по верховой езде?
Йенна внимательно рассматривает фотографию, водит пальцем по Сюзанниной улыбке, по мягкой морде Заппы.
Скучает ли она по верховой езде? Нет, вообще-то нет. Лошади — словно глава в книге, которую она уже прочла. Больше ей не интересно, книга отложена в сторону. Слишком много всего произошло на страницах после этой главы.
— Нет, — отвечает она. — Я, может быть, стану играть в баскетбол.
— Правда? — бабушка радуется.
— Ага, физрук советует, давно уже. Он говорил с каким-то тренером, который сказал, что я могу приходить на тренировку, как только соберусь.
— Но это же замечательно! Это же просто прекрасно, Йенна!
Бабушка просто в восторге, она потирает руки и улыбается так, что в зубах сверкают золотые пломбы.
— Ты и друзей там себе найдешь, — продолжает она.
— Да, — отвечает Йенна. — Посмотрим.
Бабушка снова бросает взгляд на белоснежную улыбку Сюзанны.
— Может быть, отправим Сюзанне цветы? — предлагает она.
Глава 62
Йенна сидит на полу. Почти все вещи собраны, коробки, обмотанные клейкой лентой, ждут, выстроившись вдоль стен.
Ну вот. Вот они и переезжают.
Йенна смотрит в окно. Бабушка старательно вымыла стекла. Ни отпечатка пальца, ни разводов от тряпки. Нигде нет ни малейшего напоминания о том, что в этой комнате тринадцать лет жила Йенна Вильсон.