Звезды во мраке
Шрифт:
– Это, пожалуйста, пробуйте, – милостиво разрешил голос, часть стены впереди отошла, и из нее показалась турель с пулеметами. – Кроме газа для вашего удобства мы поставили не одну, а четыре пулеметных турели, а за следующей стеной находятся два боевых робота с автоматическими пушками – прорветесь через пулеметы, столкнетесь с ними. В программу компьютера внесено полное уничтожение всех биологических объектов, преодолевших границу, которую мы установили для карантина…
– Так что же нам делать? – В голосе бригадира впервые прозвучала растерянность, он повернулся к молчаливой толпе, но по лицам шахтеров было видно, что они ничего нового предложить ему не могут. – Это же ловушка – крысоловка!!!
Самое жалкое впечатление производил машинист комбайна, который, видимо, верил в то, что сможет уйти. Его лицо побелело, он кусал губы, не замечая, что струйка крови сбегает вниз по подбородку, смешиваясь со слезами.
– Так контракт же закончился, – бормотал он. – Договор я подписывал, вы обещали, семья, дочка ждет…
Даньке стало неприятно на него смотреть, и он отвернулся.
– Главное, вы должны понять, что это уже случилось, и смириться с тем, что произошло, – спокойно продолжил разговор управляющий. – Увы, не все зависит от человека, иногда приключаются неприятные катаклизмы, стихийные бедствия, эпидемии, которых никто не желает, но они все равно бывают – у нас именно такая ситуация. Угрожать мне не надо, потому что сейчас я единственный в этом мире человек, который по-настоящему обеспокоен вашей судьбой…
– Не нашей судьбой, а добычей руды вы обеспокоены… – проворчал бригадир. – На нас вам плевать!
– Причина моей заботы не столь важна, главное, что она есть, – хихикнул управляющий. – Я предлагаю вам вот что. Вы работаете и за каждую вагонетку получаете продовольственный пакет – это справедливо, хоть и немного похоже на рабство. Но чтобы ваше положение не казалось вам очень тягостным, раз в неделю стану выдавать спиртное по бутылке на человека.
– А как же сухой закон? – выкрикнул кто-то из шахтеров. – Вы уволили не один десяток людей за это.
– Учитывая ваше положение, я его отменяю для вас, теперь вы сможете устраивать праздник каждую неделю. Кроме того, все, что вам необходимо для работы и жизни, будете получать по первому требованию, конечно, при условии, что мы без задержек и в том же количестве, что и раньше, будем получать руду. Правда, оружия я вам не дам, можете не просить, как и взрывчатки… Если в течение года ни один из вас не сойдет с ума, то всех выпущу, это я уже обещаю как представитель власти.
– Интересно, а как вы это сможете узнать? – вяло поинтересовался бригадир. – Пора нас выпускать или нет?
– Да это-то как раз очень просто. – Голос снова повеселел. – Спиртное станете получать по бутылке в одни руки, а для этого специально вырежу в стене окошко с идентификатором – будете вкладывать руку и получать спиртное. Нет человека – нет спиртного, три раза не подошел к окошку, значит, мертв…
– А если человек просто заболел, простудился, например, и умер от этого?
– Мне это уже неинтересно, главное – факт. Счетчик включен с сегодняшнего дня, умрет кто-то через месяц, неважно по какой причине, начало отсчета переносится, и так до тех пор, пока не пройдет год с последней смерти или вы все не умрете. Вам понятно?
– Понятно… – Бригадир вздохнул. – Только это невыполнимо, столько нам не выдержать…
– Почему невыполнимо? Ваш машинист пробыл в Двенадцатом штреке больше трех лет, контракт у него действительно закончился. Конечно, он выходил из шахты каждый день, да и все остальные тоже, а тут вам придется здесь жить, но ничего не поделаешь, так получилось. Выпустить вас, чтобы снова в городе рабочие стали убивать друг друга, не могу. Мне это невыгодно. Правительство на это плохо смотрит, угрожает закрыть шахту, а на это я не пойду. Ты и сам подумай, что будет с вами, если ее закроют. Вы все останетесь без работы а вместе с вами большая часть населения планеты.
– Но нам-то как быть?
– Не будет руды, станет нечем торговать с Землей, – продолжил спокойно управляющий. – Сюда больше никогда не прилетят звездолеты, а значит, мы все умрем с голода. Вы же прекрасно знаете, что здесь ничего нельзя сажать, звери не дадут…
– Но мы-то тут при чем?
– Вам просто не повезло оказаться в этом месте и в это время. Вас не так много, да и выбора нет – либо соглашаетесь и делаете все так, как я сказал, и тогда у вас появится небольшой шанс выбраться отсюда, либо устраиваете бунт и все умираете. Ваше решение?
Бригадир мрачно посмотрел на шахтеров и хмуро произнес;
– Пришлите выпивку прямо сейчас. И не жалейте. Не по бутылке, а по три на каждого. Такое известие нужно запить и не просто запить, а напиться до полусмерти, чтобы это принять. Три дня мы будем пить, а потом я приду и объявлю вам о нашем решении. Договорились?
– Нужно подумать… – Голос замолчал.
Шахтеры стояли и угрюмо ждали, когда он снова заговорит. Лица у всех были мрачные, эти люди были готовы сейчас на все, решение зависело от бригадира. Если он прикажет штурмовать эту металлическую стену, они пойдут вперед с теми же страшными лицами на пулеметы, которые, жадно поводя стволами, уже выискивали себе цель.
Но бригадир, видимо, хорошо понимал и чувствовал свою бригаду, он выбрал другой вариант – выпивка с ее провалами в памяти чем-то похожа на малую смерть.
Действительно, многие решения можно принять, только прожив какое-то время в спиртовом аду или во сне. Данька, хоть сам и не пил, вполне понимал, какое действие производит алкоголь на организм – немало посмотрел сериалов, где герои начинали пить при первой серьезной неприятности.
Какое-то забытье алкоголь обеспечивал не хуже парализатора, это сейчас и было нужно шахтерам – с бедой нужно какое-то время пожить, чтобы она не казалась такой острой.
Юноша еще раз попробовал пробиться через толпу. Он не хотел оказаться среди этих людей, когда они пойдут вперед – автоматическим пулеметам все равно, они выискивают цель по инфракрасному излучению, и чем она ближе, тем желанней. Был бы пистолет, сбил бы у пулеметов наводку, его этому учили, а так глупо умирать ему не хотелось…
Но далеко Данька снова не ушел – не пустили. Два шахтера встали перед ним, широко расставив руки.
– Стой, молодой, так, чтобы мы тебя видели. Ты нам не нравишься, потому что именно вслед за тобой пришли неприятности.