...Встретимся в октябре...
Шрифт:
То, что он боялся, что я снова превращусь, странным образом согревало. Хотя нет, от этого бросало в жар. Он так переживал и боялся, что я исчезну, что не давал мне молчать. Какой еще девушке так повезло с парнем?
Я приняла решение. Пока он здесь, рядом, я не буду думать ни о чем: только о нас с ним. А если вдруг у него перегорит… Ну что ж, не я первая, не я последняя, кого бросят. И почему даже сейчас я думаю, что он бросит меня? Готовлю себя к неизбежному? Стараюсь хоть немного уберечь свое сердце?
А что его беречь? Оно уже полностью перекочевало
В наступившей тишине, когда слышался только плеск воды, я быстро скользнула к шкафу и вытащила аккуратно сложенный халат. Дима часто надевал их после душа.
Темная мягкая, по настоящему мужская ткань. И выглядел он в них, как модель в рекламе нижнего белья.
Но бросив взгляд в зеркало, я замерла. А что, если..? Быстро скинув с себя полотенце, я надела его халат и слабо завязала пояс. Полы немного разошлись, обнажая округлости груди.
Я изменилась. Стала выглядеть иначе. Кожа посветлела еще больше, но это не выглядело болезненно. Она как будто… сияла. И глаза стали ярче. Даже волосы, как будто были не моими – красивые золотые локоны, какие бывают у кукол.
Это была одновременно и я, и не я.
Встревоженный Димин голос вырвал из оцепенения:
— Настя?!
Дверца кабинки резко отъехала в сторону. Обнаженный, покрытый сверкающими каплями воды, Дима тяжело дышал, глядя на меня тяжелым взглядом.
Когда он понял, что со мной все в порядке, его взгляд опустился на мою грудь в вырезе халата. На лице появилось жадное и голодное выражение, от которого мне стало так жарко, что хотелось содрать кожу.
Я не хотела смотреть, но взгляд помимо воли опустился вниз, на его возбужденную плоть, покачивающуюся из поросли волос в паху.
Он усмехнулся и вышел из душевой.
— Не могу на тебя не реагировать. Особенно, когда ты такая… – Он погладил взглядом мое тело, и на коже тут же выступила испарина.
Меня бросало в лихорадочный жар, а между ног становилось влажно. Боль внизу живота превращалась в пытку. Я с трудом удержалась, чтобы не свести бедра – хоть как-то облегчить чертово мучение.
Дима вздрогнул и зашипел, начав обматывать вокруг бедер полотенце. А потому отвернулся и выругался сквозь зубы.
Я подкралась к нему со спины и крепко-крепко обняла, прижавшись к широченной влажной спине.
— Я тебя поймала…
Он накрыл ладонями мои руки и повел их вниз, но сейчас я была не готова снова повторить то, что случилось на кухне. Слишком много всего для одного раза.
Я убрала руки, и Дима тут же рывком обернулся ко мне.
— Прости… – Я опустила взгляд, лишь бы не смотреть в его сводящие с ума глаза, но вместо этого уставилась на идеально выточенный пресс с темной полоской волос.
Господи… На него вообще смотреть нельзя. Куда бы я ни смотрела – везде совершенное тело. Противиться этому можно было. Если бы он не был таким же идеальным и внутри.
Дима снова положил ладони мне на плечи и наклонился:
— Я все понимаю. И не давлю. Просто… С тобой невозможно оставаться равнодушным. Мне все сложнее
Я кивнула, почти не слушая, что он говорит. Он был таким красивым… И таким искренним. До сих пор не верилось, что я так много для него значу. Что он не просто хочет мне помочь, а испытывает ко мне чувства…
Я порывисто обняла его и прошептала в твердую грудь:
— Когда твоя следующая командировка?
— Через две недели. Не бойся. Я сменю замки, чтобы мать не могла войти, если вдруг надумает. Ты останешься здесь. Сможешь без меня?
Я кивнула.
— Я справлюсь. Только не прогоняй меня отсюда.
— Ты издеваешься? – Он отстранил меня от себя, гневно раздув ноздри.
— Прости. Твои командировки для меня – испытание.
Во взгляде Димы проступила вина. Но это совсем не то, что он должен был испытывать рядом со мной. Я не хотела, чтобы он чувствовал вину за что бы то ни было. Он был моим спасителем. Героем. Мужчиной, которому я хотела принадлежать.
Чтобы хоть как-то отвлечь его, я выдавила из себя улыбку:
— Чем… займемся? Так непривычно снова быть человеком.
Дима убрал прядь волос с моей щеки:
— Я во всем разберусь, даже не сомневайся.
Мы вышли из ванной. Я не смогла сдержаться и тут же принялась включать весь свет в комнате. Гирлянды на подоконнике, торшер и забавный светильник с колдуньей и звездочками. Каким-то чудом ему удалось скрыться от Нины Павловны.
Я обернулась к Диме, надеясь, что он будет не против того, что я вот так хозяйничаю в его спальне. Он же стоял, прислонившись к дверному косяку и сложив руки на мускулистой груди.
— Можно? – Я неловко улыбнулась.
Его взгляд блуждал по моей попке, скрытой халатом.
Он вздернул бровь и улыбнулся:
— Это твой дом.
Я покачала головой, усаживаясь на полюбившийся матрас:
— Мы оба знаем, что это не так. Я здесь… квартирантка. – Я улыбнулась. – У меня вообще ничего нет, кроме того, что ты купил. Даже с работы, наверное, выгнали.
— Настя… – Дима покачал головой, подходя к шкафу. – Если ты хочешь оплатить проживание, – он повернулся ко мне, пригвождая у месту тяжелым взглядом, – то я приму только один способ оплаты. – И резко, словно отрезал, добавил: – Про остальное забудь. Работа и все прочее. Ты ходишь по магазинам. Обустраиваешь здесь все. Покупаешь себе одежду, украшения, косметику, что тебе захочется. И все время находишься рядом.
Когда он успел превратиться в подобного тирана? Все, что я могла, – потрясенно выдохнуть и раскрыть рот.
— Пока мне разрешено делать хоть что-то… – Я поднялась. – …пойду распакую свою посылку. А то вдруг и это скоро запретят.
Дима зашуршал одеждой, но я больше не смотрела на него. Даже не знала, злиться или радоваться. Да, многие девушки о таком мечтают. Сиди, ничего не делай и трать деньги красивого парня в свое удовольствие. Наверное, я неблагодарная сволочь, но… Радостно не было. Я и так ему кругом должна.