10 гениев живописи
Шрифт:
25—26 июля 1654 года судебные исполнители начали описывать имущество художника. В список внесли все – от «белья, подлежащего стирке», до огромной коллекции полотен и гравюр великих мастеров – Рафаэля, Ван Эйка, Брейгеля, Рубенса, Кранаха. В сентябре 1656 года имущество, нажитое Рембрандтом за всю жизнь, из-за кризиса в искусстве ушло за бесценок – за 600 флоринов.
Амстердам наблюдал опись и распродажу имущества художника в доме на улице Бреестраат. Дверь этого дома – свидетеля двадцатилетнего самоотверженного труда – была запечатана для Рембрандта навсегда. Более того, он был вынужден на время расстаться с семьей: Хендрикье с маленькой дочкой и сын Титус нашли приют у родственников. Сам Рембрандт уединился в грошовом номере гостиницы, где, игнорируя скандалы и сплетни, погрузился в печатание своих гравюр. Когда же вконец затравленный банкрот уехал к умирающему
В 1656 году Рейны переехали в бедный еврейский район Амстердама, где у них всегда было много друзей, на улицу Розенграхт. Рембрандт перенес прах Саскии на кладбище поближе к дому, где цена могил ниже.
У художника теперь было мало заказов. В 50-е годы – время наивысшего расцвета таланта Рембрандта как портретиста – его моделями являлись, как и в юности, в основном, члены семьи и немногие друзья. Он полностью отказался от внешней репрезентативности, обратив все внимание на раскрытие душевных глубин человека через призму прожитой жизни. Однако чем дальше заходило его новаторство, тем больше недоумевали окружающие. Богатые заказчики негодовали, не находя в своих неприукрашенных портретах желанного приглаженного сходства. Кредиторы все больше нажимали на Рембрандта из-за растущих долгов.
Так было до тех пор, пока подросший Титус не открыл на окраине города первый в Амстердаме художественный салон. Тогда же заботливая Хендрикье вновь собрала семью под одной крышей. Ее крестьянская основательность и бережливость стали надежным фундаментом обновленной жизни. Тридцатилетняя мачеха и семнадцатилетний пасынок объединились в союз, стали учредителями и совладельцами фирмы по продаже произведений искусства. Молодые художники – будущие знаменитости, впоследствии вошедшие в классику голландского искусства, отдавали им свои картины. Под влиянием приемной матери многообещающий юноша, пренебрегая соблазном выгодной и быстрой карьеры, которую сулили ему богатые родственники, предпочел благородную роль помощника Рембрандта. Отец отблагодарил сына: изысканный облик светлокудрого Титуса на портретах Рембрандта так же вдохновенен и интеллектуален, как лики мудрецов и пророков из библейских картин.
Вместе с названной матерью Титус избавил Рембрандта от гнета материальных забот, предоставив ему удобную мастерскую и возможность полной свободы творчества и, с согласия отца, оформил над ним опекунство. Теперь кредиторы не имели права требовать с него долги, потому что он находился под опекой сына. Результат очевиден: именно в эти годы дозревал чисто рембрандтовский стиль, в котором душа любой самой скромной модели приравнена к высочайшим человеческим ценностям.
Одно из самых известных произведений религиозной живописи Рембрандта этого периода – картина «Отречение Петра» (1660, Амстердам). В центре изображена обращающаяся к Петру молодая служанка, а он жестом отведенной в сторону руки подтверждает свои слова об отречении от Христа. Пространство переднего плана освещено единственной свечой, которую служанка заслоняет рукой, – прием, который был очень популярен среди караваджистов в начале столетия. Мягкий свет свечи моделирует формы фигур и предметов, расположенных на переднем плане. Они написаны легкими мазками, в коричневато-желтоватой цветовой гамме с несколькими красными акцентами. Иногда формы как будто растворяются в свете или наполняются им, как загораживающая свечу рука служанки. На лице Петра лежит глубокая печаль. Здесь, как и в поздних портретах и автопортретах художника, Рембрандт с непревзойденным мастерством изобразил старость, с ее накопленной с годами мудростью, немощью плоти и стойкостью духа.
Среди немногочисленных заказных портретов выделяется групповой портрет синдиков (старшин) гильдии амстердамских суконщиков. Это самый замечательный рембрандтовский групповой портрет: синдики сидят за высоким столом, один говорит, обращаясь к собранию членов гильдии, как бы находящихся перед картиной вместе со зрителями. Туда же устремили взоры остальные персонажи. Чувствуется, что они согласны с его словами и следят за воздействием речи на слушателей. Заинтересованность, внимание, внутренняя напряженность по-разному переданы в облике каждого, но позы и жесты полны достоинства – эти люди уверены в неоспоримости действий, за которые сейчас отчитываются. Очевидно, что и вокруг этого портрета кипели страсти: рентгеновские снимки с него обнаружили многочисленные переделки. Портрет датирован дважды – 1661 и 1662 годами.
В 1661 году Рембрандта пригласили принять участие в украшении здания новой Амстердамской ратуши. Он получил заказ в числе других живописцев лишь после того, как умер художник, которому было поручено выполнение всей задуманной серии картин (речь идет о Говарте Флинке – бывшем ученике Рембрандта). Серия должна была иллюстрировать историю восстания батавов – германского племени, жившего в древности на территории Нидерландов. В истории восстания против римского владычества голландская буржуазия видела параллель с восстанием Нидерландов против испанского короля. Это была одна из самых популярных тем как в живописи, так и в литературе. Рембрандт создал картину «Заговор Юлия Цивилиса». Она не дошла до нас в первоначальном виде. Сохранился только фрагмент (196 х 309) с центральной группой – батавы приносят клятву верности своему вождю. Но и по этому фрагменту можно понять, что это одно из самых монументальных произведений Рембрандта, отличающееся строгой простотой. Картина недолго пробыла на предназначенном ей месте. Ее вернули художнику под предлогом необходимых переделок, а потом заменили картиной Юлиуса Овенса (тоже бывшего ученика Рембрандта).
В 1661–1662 годах поступили еще два заказа от Руффо – «Гомер с учениками» и «Александр Македонский».
Но вот парадокс: на самой вершине творческого взлета художника современники назвали Рембрандта безумцем, пережившим собственное дарование. Пугаясь все возрастающей новизны его открытий, даже ученики покинули дерзкого новатора. И все новые удары преследуют мастера. Пораженная внезапной болезнью, неутомимая Хендрикье слегла – и больше уже не поднялась.
В 1663 году, угасая в 38 лет, Хендрикье Стоффельс завещала все свое состояние не собственной дочери, а Титусу Харменсу, чтобы он продолжал их общее, главное дело.
После ее похорон обычная нелюдимость Рембрандта еще больше возросла. Он почти перестал выходить из дома. Да и торговля Титуса пошла под уклон. Образованный торговец картинами, знающий латынь и французский, с большим трудом справлялся со счетами, которые так образцово вела сержантская дочь. И все же он вновь поднял фирму, оплатил все семейные долги, купил отцу новые холсты и печатный станок. Вера Титуса в гений отца была так велика, что он покупал все его не пользующиеся спросом картины – иначе говоря, финансировал живопись будущего.
В 1665 году Рембрандт жил на деньги сына. Один из кредиторов должен был компенсировать Титусу, признанному судом основным кредитором Рембрандта, часть средств, полученных на распродаже имущества, – всего 6952 флорина. Однако и этой колоссальной суммы хватило ненадолго – Рембрандт сразу же начал тратить ее на покупку картин.
10 февраля 1668 года Титус женился на Магдалене ван Лоо и переехал к теще. Между тем художника поджидал следующий, на этот раз самый жестокий удар. Умный и благородный Титус, богатый и независимый, принятый в высшем обществе Амстердама, сразу после счастливой женитьбы тяжело заболел. И в 26 лет от роду умер от той же непонятной болезни, что и его мачеха. И, словно оправдывая уличное прозвище «Старый колдун», сокрушенный художник окончательно перестал замечать внешний мир, который сузился для него только до двух реалий – холста и палитры. Рембрандт остался с четырнадцатилетней дочерью Корнелией. Даже оказавшись в суровой нищете, он не пожелал продать ни одной картины из воссозданной коллекции – художник предпочитал творить в окружении шедевров. Творить, без оглядки на общественные вкусы, так, как подсказывало ему сердце. Говорят, что однажды к Рембрандту заглянул его преуспевающий ученик. Он искусно нарисовал на полу золотые монеты, которые подслеповатый художник принял за настоящие, и попытался их собрать.
В портретном мастерстве Рембрандта 60-х, уже, казалось бы, достигшем вершин, произошло еще одно изменение – портреты приобрели особую величественность. Сосредоточенным, самоуглубленным, горделиво спокойным предстают перед нами поэт Иеремия Деккер – друг художника, молодая супружеская пара (некоторые исследователи утверждают, что это Титус и его жена Магдалена ван Лоо).
В год смерти Титуса Рембрандт написал свою величайшую картину «Возвращение блудного сына» – философскую живописную поэму, потрясающую простотой и величием: запыленные босые ноги глубоко раскаявшегося грешника, щемящая нежность рук слепого, «узнающих» сына, и тихий свет счастья на исстрадавшемся старческом лице. Какую силу духа являет здесь божественный гений живописца! Дряхлый, убитый горем художник, потерявший самое дорогое в жизни – любимого сына, изобразил отца, к которому, казалось бы, навеки потерянный сын – вернулся.