100 великих речей
Шрифт:
Савонарола проповедует перед народом. Гравюра 1496 г.
(С сокращениями.)
«Толпа ожидала проповедника… Вдруг море голов всколыхнулось. Послышался шепот:
– Идет!..
На кафедру медленно взошел и откинул куколь с головы человек в черной и белой доминиканской одежде, подпоясанный веревкой, с лицом исхудалым и желтым, как воск, с толстыми губами, крючковатым носом, низким
Наступила такая тишина, что каждый мог слышать удары собственного сердца.
Неподвижные глаза монаха разгорались все ярче, как уголья. Он молчал, – и ожидание становилось невыносимым. Казалось – еще миг, и толпа не выдержит, закричит от ужаса…
И вдруг в этой мертвой тишине раздался оглушительный, раздирающий, нечеловеческий крик Савонаролы:
– Се Аз низведу воды на землю!
То была не проповедь, а бред, который вдруг охватил все эти тысячи народа и помчал их, как мчит ураган сухие листья.
«Смотрите, смотрите, вот уже небеса почернели. Солнце багрово, как запекшаяся кровь. Бегите! Будет дождь из огня и серы, будет град из раскаленных камней и целых утесов!»
«О, Италия, придут казни за казнями! Казнь войны – за голодом, казнь чумы – за войною! Казнь здесь и там – всюду казни!»
«У вас не хватит живых, чтобы хоронить мертвых! Их будет столько в домах, что могильщики пойдут по улицам и станут кричать: «У кого есть мертвые?» – и будут наваливать на телеги до самых лошадей и, сложив их целыми горами, сжигать. И опять пойдут по улицам, крича: «У кого есть мертвые? У кого есть мертвые?» И выйдете вы к ним и скажете: «Вот мой сын, вот мой брат, вот мой муж». И пойдут они далее и будут кричать: «Нет ли еще мертвецов?»
«О, Флоренция, о, Рим, о, Италия! Прошло время песен и праздников. Вы больны, даже до смерти – Господи, ты свидетель, что я хотел поддержать моим словом эту развалину. Но не могу больше, нет моих сил! Я не хочу больше, я не знаю, что еще говорить. Мне остается только плакать, изойти слезами. Милосердия, милосердия, Господи!.. О, мой бедный народ, о, Флоренция!..»
Он раскрыл объятия и последние слова произнес чуть слышным шепотом… И, прижимая помертвелые губы к Распятию, в изнеможении опустился он на колени и зарыдал…
И, сливаясь с многоголосым ревом и гулом органа, потрясая землю, каменные столбы и своды собора, вознесся покаянный вопль народа, крик погибающих людей к Богу».
Подобными речами Савонарола стегал, как бичом, паству, вразумляя и наставляя ее на путь истинный. Эти речи принесли проповеднику невиданный авторитет. Не занимая государственных должностей, монах контролировал политическую систему республики, подчинил своей воле флорентинцев и за несколько лет превратил Флоренцию в город, где с его подачи сеньором был провозглашен Иисус Христос, где были изгнаны ростовщики и прощены долги, запрещены развлечения и празднества, стали сжигать предметы роскоши, книги и картины безнравственного содержания.
Противники Савонаролы – богатейшие флорентийские семьи, сторонники возврата к олигархии («беснующиеся») и приверженцы правления изгнанного из Флоренции в 1492 г. после смерти Лоренцо Великолепного клана Медичи («серые») в марте 1498 г. захватили власть в городе. Перед этим враждебно относившийся к Савонароле за его обличения папа Александр VI объявил проповеди доминиканца еретическими, отлучил его от церкви и потребовал выдачи. Проповедник был арестован и по приговору «Совета восьми» 23 мая во Флоренции казнён. Вместе с Савонаролой погибло и созданное им государственное устройство. Историки полагают, что Савонарола вполне мог построить во Флоренции образцовое христианское государство. Но такого, увы, не случилось.
Контрастом всем выступлениям Савонаролы и их развитием служит его проповедь «Об искусстве хорошо умирать», произнесенная им в 1496 г., которую считают «уникумом во всей духовной литературе. Проповедь заставляет серьезно подумать о будущей жизни, о необходимости крайней осторожности в жизни нынешней и тщательной подготовки себя к смерти, к оным вратам, за которыми открывается вечность» (протоиерей Андрей Ткачев).
Главная мысль проповеди заключается в том, что «человеку весьма полезно памятование смерти; потому что, по христианскому верованию, ни начало, ни середина не приносят пользы, если при этом не будет подобающего завершения. Так что нужно всегда заботиться о том, чтобы сделать это завершение хорошо, а для этого надо всегда памятовать о смерти… О человек, помни о конце твоем, – призывает Савонарола. – Помни, человек, что тебе предстоит умереть; и когда ты утвердишься в памяти этого, ты вовек не согрешишь, то есть не сделаешь никакого греха… Во всех делах твоих помни о конце твоем, и вовек не согрешишь».
Прошло пять веков, и сегодня эта проповедь стала христианским, историческим, литературным памятником, но уже не является руководством к действию – не говорит ли это о том, что человек совсем перестал помнить о конце своем?
Лейпцигский диспут Лютера с Экком (1519)
Христианский богослов, инициатор Реформации августинский монах Мартин Лютер (1483–1546) сформулировал в начале XVI в. основы новой ветви мирового христианства – протестантизма. От его имени это направление веры получило название лютеранство. Знаковым стал Лейпцигский диспут реформатора с профессором университета в Ингольштадте Иоганном Экком, после которого разрыв Лютера с католической церковью стал неизбежен.
Согласно вековой традиции, Мартин Лютер в 1517 г. к дверям Замковой церкви в Виттенберге (административный центр княжества Саксония) прибил 95 «тезисов для дискуссии», написанных на немецком языке. В дальнейшем эти тезисы легли в основу протестантизма в целом. Лютер утверждал, что господствовавшая в Европе религиозная доктрина губит истинную веру. Богослов резко критиковал практику индульгенций (торговля «прощением за грехи»), веру в необходимость католической церкви с её иерархией и духовенства вообще, право церкви владеть земельными и иными богатствами, а также правомерность католического Священного предания как единственного авторитета. Эти тезисы, названные автором «диспутом», и привели к настоящему диспуту, состоявшемуся в Лейпцигском университете в июле 1519 г.
Все тезисы касались вероучения и обрядности. Беспощадной критике Лютер подверг индульгенции, продажу которых под предлогом сбора средств для окончания постройки храма Св. Петра в Риме папа Лев X объявил по всей Священной Римской империи германской нации. В действительности доходами от торговли «прощением грехов» папская курия погашала свои долги перед европейскими банкирами, прежде всего перед банкирским домом Фуггеров. Распродажа индульгенций сопровождалась заверениями, что купивший «прощение» освобождался от прошлых и будущих грехов. Надо ли говорить, что лучшего способа истребить веру в людях не было.