111 симфоний
Шрифт:
Известный немецкий дирижер Ф. Вейнгартнер писал: «Мне кажется подлинно сверхъестественным страшное душевное содержание этой вещи, я не могу избавиться от навязчиво возникающего образа неумолимой судьбы, которая безжалостно влечет к гибели то ли человеческую личность, то ли целый народ… Конец этой части, насквозь раскаленный потрясающим трагизмом, — настоящая оргия разрушения, ужасный контраст радостному и шумному ликованию последней симфонии Бетховена». Так Брамс ставит точку в своем симфоническом творчестве, таков один из итогов развития симфонии в XIX веке. Другой итог подведет десять лет спустя в своей Девятой Брукнер.
Брукнер
О композиторе
Антон Брукнер, (1824–1896)
Брукнер — выдающийся симфонист. Среди великих композиторов XIX века он занимает совершенно особое место. Отдавший свое творчество почти исключительно симфонии, создавший в этом жанре величественные и возвышенные творения, композитор был совершенно лишен типичных черт романтического художника того времени. Выросший в патриархальной среде, он впитал в себя ее взгляды и до конца жизни сохранял облик простодушного деревенского музыканта. Вместе с тем, время, в которое он жил, не могло не наложить на него своего отпечатка, и наивно-патриархальные черты своеобразно сочетались в его творчестве с мировосприятием человека последней трети XIX века. Известны слова Вагнера о нем: «Я знаю лишь одного, кто приближается к Бетховену; это Брукнер». Фраза эта, произнесенная в 1882 году, была воспринята как парадокс: Брукнера, стоящего на пороге шестидесятилетия, автора шести монументальных симфоний, по существу, совсем не знала публика. Интерес к нему пробудился только в середине 80-х годов, после исполнения знаменитым дирижером А. Никишем Седьмой симфонии. Причина этому — именно в неординарности творческого пути и личности композитора. «Шуберт, закованный в панцирь медных звучаний, усложненный элементами баховской полифонии, трагедийной структуры первых трех частей Девятой симфонии Бетховена и вагнеровской „тристановской“ гармонии» — вот кто такой Брукнер по определению выдающегося музыкального деятеля и критика 20—30-х годов XX века И. И. Соллертинского.
Несмотря на непохожесть на привычный стереотип художника-романтика, Брукнер тем не менее воплотил в своем творчестве романтические коллизии, питавшие не одно поколение музыкантов, поэтов, художников. Трагический разлад между человеком и обществом, между мечтой и действительностью — тема, которой посвятили свои произведения Шуберт и Шуман, Лист и Чайковский, питала и творчество Брукнера. От чуждой, непонятной, а часто и враждебной ему жизни Брукнер стремился уйти в собственный мир — в пантеистическое воспевание природы, религию, в простоту крестьянского быта. Поэтому в своем творчестве художник обращался к верхнеавстрийскому фольклору, к старинным слоям народной песенности, к хоралу, тогда как урбанистическое начало было ему абсолютно чуждо. Вместе с тем, он, может быть не желая этого, слышал современность, и тогда в его музыке возникали страницы, предвещающие Малера, а порою даже Шостаковича.
Симфоническое творчество Брукнера продолжает линию австрийского симфонизма, начало которому положено Шубертом. Их роднит широкое использование народно-песенных интонаций, проникновенное воплощение образов природы, контрасты душевных настроений. Но симфонии Брукнера всегда монументальны, крупномасштабны, насыщены полифонией, придающей музыке черты особого величия.
Все симфонии Брукнера четырехчастны. Они созданы как бы по одной схеме. Первые части — в сонатной форме — строги и серьезны. В них три основных образа — самостоятельное значение в экспозиции приобретает тема заключительной партии. Глубокие, сосредоточенные адажио становятся лирико-психологическим центром симфонии. Широко развернутые скерцо, написанные в сложной трехчастной форме, насыщены народными песенными и танцевальными оборотами. Финалы отличаются циклопичностью размеров, величием образов. Разумеется, это лишь внешние черты. Каждая из девяти симфоний Брукнера глубоко индивидуальна. Из-за грандиозных размеров и причудливого смешения архаики и новаторства его симфонии воспринимались с трудом, что принесло композитору немало горьких минут.
Антон Брукнер родился 4 сентября 1824 года в деревне Ансфельден близ Линца, в семье школьного учителя. Крайне восприимчивый, он жил в старинном городе, окрестности которого отличались живописностью и способствовали развитию в мальчике преклонения перед красотой и величием природы.
В круг знаний школьного учителя входила музыка — непременное владение многими инструментами и основами теоретических дисциплин. Он должен был сопровождать церковную службу игрой на органе. Так что отец будущего композитора владел этим инструментом неплохо, даже импровизировал на нем. Кроме того, был непременным участником местных торжеств, во время которых играл на скрипке, виолончели, кларнете. Для того, чтобы объяснить современному читателю положение, при котором школьный учитель был одновременно церковным музыкантом, надо напомнить: в странах немецкого языка начальные школы должны были не только преподать основы практических знаний, умений и навыков, но и наставляли в Священном писании и готовили певчих — мальчиков, которые участвовали в богослужении. Поэтому школьный учитель непременно имел музыкальное образование и, пусть в меньших размерах, давал его своим ученикам. Так создавалась основа для расцвета музыкального искусства.
У такого школьного учителя получил первоначальное образование «отец симфонии» Гайдн. Таким школьным учителем был отец Шуберта, готовивший сына к тому же поприщу. В сущности, таким школьным учителем, только неизмеримо более высокого ранга, являлся в свое время Бах — кантор лейпцигской Томас-кирхе, руководитель Томас-шуле — школы при церкви. Во всех случаях, будь это огромный город Лейпциг или маленькая деревушка, школьный учитель принадлежал к числу наиболее уважаемых граждан. Правда, в бедных местечках учителя жили бедно, если не сказать нищенски, но их положение считалось почетным, и дети, как правило, шли по их стопам, наследуя место отца.
Итак, мальчик рос в атмосфере музыки, жадно впитывал звучащие вокруг народные мелодии, быстро научился играть на спинете и маленькой скрипке, с десяти лет пел в школьном хоре, иногда заменял отца за органом. Видя способности сына, отец отдал его в 1835 году профессионально учиться игре на органе. За полтора года мальчик сделал огромные успехи — не только обучился органной игре, но и познакомился с теорией, старательно овладевал гармонией и контрапунктом. К сожалению, столь успешно начавшееся обучение было прервано: отец, потерявший здоровье, вынужден был призвать двенадцатилетнего мальчика на помощь в своих многочисленных обязанностях.
В 1837 году Брукнер-старший скончался, оставив вдову с пятью детьми. Уже в августе Антона зачислили в так называемую народную школу при монастыре Сан-Флориан. Здесь продолжались его занятия музыкой — игрой на органе, клавире, скрипке, — он получил и разностороннее общее образование. После окончания курса монастырской школы Брукнер, не представлявший иного жизненного пути, чем тот, который прошел его отец, отправился в Линц на подготовительный курс для получения звания помощника учителя. В августе 1841 года он блестяще сдал выпускной экзамен и был послан работать в маленькую деревню Верхней Австрии.
Его день был переполнен обязанностями, приносившими скудный заработок, которого еле хватало на пропитание, но любовь к преподаванию и своим ученикам помогала молодому помощнику учителя преодолевать жизненные трудности. Скоро он завоевал симпатию, особенно среди любителей музыки. Правда, крестьяне находили его органные импровизации чересчур сложными и непонятными. Многие часы Брукнер проводил за изучением произведений Баха, находил время и для сочинения собственной музыки. Постепенно его начальник стал замечать, что это отвлекает его помощника от непосредственных обязанностей. Их отношения стали напряженными и вскоре привели к тому, что Брукнер покинул свое место, и монастырское начальство перевело его в другую деревню, с большим окладом. Теперь он имел возможность помогать матери, бедствовавшей с младшими детьми. Кроме того, его новый начальник сочувственно относился к музыкальным занятиям молодого человека и старался предоставить для этого все возможности.
В июне 1845 года Брукнер прошел испытания на звание старшего учителя и получил место в монастырской школе. Теперь его положение упрочилось, он мог отдавать себя всецело преподаванию и музыке. В его распоряжении оказался великолепный орган, и он продолжал ежедневные упражнения в органной игре, импровизации, контрапункте, ездил в соседние города, где слушал много разной музыки. Сам сочинял мало: его композиторский дар еще не проснулся в полной мере — Брукнер относится к натурам с поздним развитием. Правда, в его творческом портфеле уже есть хоры, песни, кантаты, органные прелюдии и фуги. Пользуясь прекрасной монастырской библиотекой, он тщательно изучает партитуры старинных мастеров. Музыка занимает все большее место в жизни Брукнера. Видя его незаурядные способности, его в 1848 году назначают «временным» органистом монастыря, а через три года он получает статус постоянного органиста.